На этот раз в боярской думе было тихо. Бородатые бояре спали и не видели, как в зал вошёл царь Макар вместе с Василисой Премудрой. Сзади плёлся Гаврила.

– Эй, вы! Вставайте! – приказал Макар. – Чего заснули?

– Нет, не своим сном они спят, – проговорила Василиса Премудрая. – Это всё Кота Баюна работа!

– Его самого, – подтвердил Гаврила. – Мне люди сказали.

– А ты помалкивай, пустая голова. Я тебя не простил ещё!

– Молчу, молчу, царь-батюшка.

– И молчать нечего. А сбегай да принеси сюда петухов десяток. Мы сейчас им побудку устроим!

– Подождите, – сказала Василиса. – Я их мигом разбужу.

Она достала склянку с живой водой и побрызгала на бояр. Бояре зашевелились и стали открывать глаза.

– Эге-ге-ге! – вдруг сказал проснувшийся Афонин. – Да никак царь пришёл!

– Верно! – подхватил Демидов. – И борода, и корона – всё на месте.

– А нам здесь такой сон снился! Такой сон! – закричал боярин Чубаров.

– Какой сон? – спросил Макар.

– А такой. Что к нам Кощея прислали. Что он Змея Горыныча пригласил.

– Да и Лихо Одноглазое!

– И Кота Баюна.

– Вы тут побольше спите, в думе! – сказала Василиса. – Вам и не такое приснится!

– Мы больше не будем! – закричали бояре.

– Хватит! Выспались!

– Вот что, бояре, – сказал Макар. – Я пришёл вам новость сообщить. Устал я царством править. Хочу в деревню уехать!

– А мы? Мы тоже с тобой! – закричал Чубаров.

– А вы здесь останетесь. Будете Василисе помогать. Я её вместо себя оставить решил.

– Бабу-то? – ахнул Яковлев.

Но Морозов дал ему такого тумака, что тот сразу замолчал.

– Как, поцарствуешь, Василиса? – спросил Макар.

– Я бы осталась, – сказала Василиса. – Но как с урожаем быть? Я в этих делах не очень.

Царь подошёл к окну.

– А ведь верно! Осень на носу. Только ты и с урожаем справишься. Да и я задержусь, помогу тебе. Дела передам. За боярами присмотрю. Пусть привыкнут к тебе. Идёт?

– Что ж! Можно попробовать.

Тут в зал ввалилась радостная Несмеяна. За ней – улыбающаяся Фёкла.

– Всё, – весело сказала царевна. – Наплакали.

– Что наплакали? – удивился Макар.

– Пруд наплакали.

– Какой ещё пруд?

– Ну тот. За коровником.

– А кто вас просил?

– Как – кто просил? Ты же сам говорил: как наплачем мы целый пруд, карету дашь!

– Говорил? – спросил Макар у прислужницы.

– Конечно, говорил. Своими ушами слышала.

– Мне сейчас не до вас, – сказал Макар. – У меня урожай на носу.

– А карета?

– Что – карета?

– Дашь?

– Не дам. Сейчас лошади нужны.

– Да дай ты им карету! – закричал боярин Афонин. – Пусть отвяжутся!

– Ну вот что! – сурово сказал Макар. – Или вы сейчас же уйдёте, или я вас обеих отправлю в деревню снопы вязать.

– А-а-а-а! – заревела Несмеяна.

– А-а-а-а! – подхватила Фёкла.

Но кричали они уже не так уверенно. Потом и вовсе ушли.

Боярская дума приступила к работе.

А в это время далеко-далеко, по ту сторону Молочной реки, две старушки провожали на станцию рыжего мальчика. Одна из них была Баба Яга, а другая просто бабушка – Глафира Андреевна.

Деревья в лесу начинали желтеть. Мите пора было ехать учиться, и они шли пешком до электрички.

– Ну как? Ты хорошо отдохнул? – спрашивала Глафира Андреевна.

– Хорошо, – отвечал Митя.

– А по хозяйству Егоровне помогал? Или бабушке всё самой приходилось делать?

– Помогал-помогал, – сказала Баба Яга. Теперь уже не Баба Яга, а бабушка Егоровна.

И дальше они шли молча.

– Бабушка, – вдруг спросил Егоровну Митя, – а Змей Горыныч больше не появится?

– Какой ещё Змей Горыныч? – удивилась Глафира Андреевна.

– Трёхголовый. Он чуть Макара не съел!

– Какого Макара? – ещё больше удивилась старуха.

– Да так, показалось ему, – неохотно объяснила Егоровна, бывшая Баба Яга.

Видно, ей не хотелось, чтобы в деревне знали про сказочное царство. И Митя больше ничего не спрашивал.

А когда поезд отходил от станции, Митя высунулся в окно и закричал:

– Бабушки! Бабушки! Я на следующий год только к вам, только к вам! Я никуда больше не поеду! Ждите меня!

– Поглядим ещё! – пробормотала Баба Яга. – Ты сначала приезжай, а потом и говори!

И они одиноко побрели в сторону от станции. Забот у каждой вдосталь, а годы всё-таки немалые.