Кимберли была доверчивой, но немного умственно отсталой молодой немой, из тех людей, которые могли подружиться с кем угодно, включая Артура. Со своей стороны, к моменту ее смерти у Шоукросса сложился стереотип серийного убийцы; в самом деле, ее кончина произошла между убийствами Фрэнсис Браун 11 ноября 1989 года и Элизабет Гибсон 25 ноября 1989 года. Более того, убийство Кимберли выделялось несколькими отличительными чертами – избиение, удушение, отсутствие доказательных признаков изнасилования, сильные синяки, нос и рот, забитые растительным мусором, одежда, найденная аккуратно сложенной рядом с трупом, и попытка прикрыть тело для предотвращения преждевременного обнаружения. Конечно, попытки спрятать тела не всегда удавались, но Артур знал: чем дольше жертвы подвергаются разрушительному воздействию стихии и диких животных, тем стремительнее будут исчезать доказательства судебно-медицинской экспертизы. Другими словами, был «подкован в криминалистике».

Возможно, больше благодаря удаче, чем хорошей детективной работе, на свет всплыла фотография Шоукросса в красной футболке (с ним в «кадре», так сказать). Обладательницей такой удачной находки оказалась невеста убийцы, Клара Нил, которая в своих искренних усилиях доказать, что Артур был «любящим и заботливым человеком», достала фотоальбом с карточками, сделанными примерно во время его смертоносных похождений. Листая страницы, я увидел фотографию мужчины в ярко-красной футболке, соответствующей описаниям свидетеля (предмета одежды, наличие которого преступник настойчиво отрицал). Когда фотография была показана Шоукроссу, в ответ он заявил: «Это чертова фигня. У меня никогда ничего подобного не было, и теперь ты действуешь мне на гребаные нервы».

Благодаря данному категорическому отрицанию, записанному на аудиопленку и фактически все прояснившему, полиция Рочестера смогла закрыть вопрос с Логан.

Как оказалось, это дело вызвало больше вопросов, чем принесло ответов. Почему, признавшись во всех других убийствах в Рочестере, Шоукросс отрицал убийство Кимберли? Полиция никогда не сообщала средствам массовой информации ужасающие подробности убийств, поэтому вероятность совершения имитационного преступления с идентичным почерком в одно и то же время в одном и том же городе составляла миллионы против одного. Это действительно была загадка.

Разгадка же кроется в том факте, что Шоукросс – расист. Снова и снова на протяжении многих лет он выражал ненависть к чернокожему населению, утверждая, будто заниматься сексом с чернокожей женщиной ему противно. Однако, внезапно столкнувшись с фактом красной футболки, пошел на попятную и в одном из писем объяснил:

«У меня был секс – хороший секс – с 5 черными дамами, и все они сегодня живы. [Это несмотря на то, что он убил чернокожую Фелисию Стивенс.] Возможно, некоторые и обдолбались до смерти, но какого черта, это их выбор. Я не ненавижу черных, только некоторых, а также белых плюс испанцев! Можете посоветовать полиции Рочестера поцеловать себя туда, куда не светит солнце. Кимберли Логан не входила в мою жизнь. Я никогда ее не видел и не встречал в реальной жизни. По этому поводу я дам показания на полиграфе любому и поговорю с копами. Это не моя жертва».

Когда же я предложил Шоукроссу пройти тест на детекторе лжи вместе с возможностью поговорить с полицией, он категорически отказался. Тем не менее, снова противореча самому себе, в другом письме написал:

«Я никогда не связывался ни с кем из женщин и девушек рядом с тем местом, где жил. Я встречался с 6–8 дамами рядом с домом и не убивал их. Особенно немую. Мне было жаль ее. Мы были друзьями». [Выделил автор.]

Даже беглое рассмотрение этого категоричного утверждения показывает, что Шоукросс снова лжет. На самом деле он убил 30-летнюю Дороти Килер, убиравшую его квартиру. Дарлин Триппи знала его достаточно хорошо, чтобы обмениваться небольшими подарками. И никто никогда не говорил Шоукроссу, что Кимберли Логан была немой, хотя она – единственная погибшая немая.

С самого начала Шоукросс ясно дал понять, что ни при каких обстоятельствах не будет обсуждать убийство Джека Блейка в 1972 году. Артур отнюдь не умный человек, но обладает определенной животной хитростью и инстинктом чуять опасность за версту, так что затронуть данную тему оказалось непростой задачей. Но это нужно было сделать, потому что, хотя миссис Блейк столкнулась с неопровержимым доказательством смерти сына, она все еще верила, что однажды мальчик вернется домой.

– Говорят, Шоукросс убил моего мальчика, – рыдала она во время тяжелого разговора у нее дома. – Я верю в Бога, я хорошая женщина, Кристофер, и я успокоюсь, только если услышу правду от мистера Шоукросса. Тогда я смогу спать.

Во время третьей встречи с Артом я упомянул о 14,5 годах, которые он ранее провел в тюрьме. Я сказал, что для тщательной работы по описанию его жизни, как он и хотел, просто стереть те годы, будто их никогда и не было, не годится. То, что следует ниже, дословно взято из интервью, записанного на аудиопленку, и его чтение вызывает беспокойство:

АШ: Итак, что ты хочешь об этом знать?

КБД: Четырнадцать лет тюремного заключения, Арт. Что нам с ними делать?

АШ: Тебе не удастся разговорить меня на эту тему, так что, твою мать, и не пытайся. Не заводи этот гребаный разговор!

КБД: Хорошо. Значит, я вынимаю ластик, и 14 лет просто нет?

АШ: Да, сэр.

КБД: А как насчет Джека Блейка?

Задавая этот вопрос, я знал, что ступаю на небезопасную почву: если тюремное население прознает, что в прошлом Шоукросс изнасиловал и убил двух маленьких детей, у него снова могут начаться проблемы с другими заключенными, способными разделаться с ним в два счета.

В мгновение ока выражение лица Артура изменилось – оно превратилось в мертвую маску, залитую странной бледностью. На лбу выступили капли пота и поблескивающими ручейками сбегали на воротник тюремной рубашки. Затем, в гневе, он внезапно потянулся и зажал мою руку как в тисках.

– Ты не знаешь, с кем имеешь дело, ублюдок! – прорычал он. – Ты не знаешь, ни КТО я, ни ЧТО я.

– Тебе не стоит этого делать, – ответил я. – Хорошо, у тебя проблема с Джеком, а теперь проблема со мной. Если ты испортишь интервью, Клара полезет на стенку, приятель.

При одном упоминании имени Клары будто кто-то щелкнул переключателем в его голове. Выражение лица стало нормальным, и он ослабил хватку, позволяя руке упасть. Теперь мужчина выглядел сбитым с толку и отрицательно качал головой. Глаза убийцы увлажнились, и он начал бормотать извинения.

АШ: Ну ладно, – сказал он дрожащим голосом. – Да, я убил его, понятно? Я сказал ему идти домой, а он не пошел. Потом я рассердился на него. Да, я убил его, прикопал тело в землю и пошел ловить рыбу. Он умер по своей вине. Это не имеет никакого отношения ко мне… мне очень жаль.

КБД: А одежда? Как насчет одежды Джека?

АШ: Он ее снял, и я сказал ему просто сложить ее, и все такое.

КБД: Зачем?