За столом напротив двери спиной к зарешеченному окну сидел тоже капитан, серьезный, в форме с новенькими погонами. Перед ним Денис заметил свои документы. Второй, одетый обычно, в куртке и джинсах, сидел за столом справа, копался в бумагах и на Дениса не обращал ни малейшего внимания. Выходила классическая схема: один говорит, второй слушает, может, и третий имеется — вон дверка в стене вроде прикрыта, а может, неплотно, но отсюда не видно.

— Присаживайтесь, — кивнул капитан.

Стул имелся только один, и Денис моментально оказался меж двух огней. Лицо капитана видно смутно, свет бил ему в спину, а поворачиваться вправо было неудобно, Денис не хотел выдавать себя. И не давала покоя таинственная дверь, опечатанная, как выяснилось вблизи, но кто поручится, что это не «обманка»? Стоит дернуть за ручку, и нитка сорвется с перемазанного пластилином подпечатника — плавали, знаем.

— Капитан Глухов, — представился полицейский, упершись локтями в стол. — Что ж вы, гражданин, так шутите? Оторвали от дел «Скорую», полицию. А если помощь кому-то нужна была в это время, а если теракт? Знаете, что за ложный вызов полагается?

— Это не ложный вызов. — Денис краем глаза заметил движение справа: «олень» в гражданке оторвался от бумаг, поднял голову. Он почувствовал на себе его взгляд, но вида не подал. Положил ногу на ногу, устроился поудобнее на скрипучем стуле и уставился на Глухова.

— Разве? У нас другая информация, — приподняв брови, произнес тот.

— У коллеги вашего уточните, — предложил Денис, снова помаленьку зверея. Понятно, что «административкой» тут и не пахнет, лейтенант мог ему еще на пустыре штраф выкатить. Тут другое, но что — насквозь непонятно. Не мог никак сообразить, потому и злился, а догадка была слишком смутной, чтобы принимать ее всерьез.

Капитан изучил его документы, отложил их на край стола. Руку протяни, и вот они, но Денис не шевелился. Тот, что справа, уткнулся в какую-то бумагу и тоже замер.

— Уточним, — проговорил Глухов, — непременно. Сами пока расскажите, как дело было.

— Ехал через пустырь…

— По территории оптико-механического завода, в настоящее время находящегося в стадии банкротства, — поправил его капитан. — Это земля федералов — вам для информации, — а не пустырь.

— И что, там до сих пор оптические прицелы делают или перископы для подводных лодок? — не сдержался Денис, припоминая утреннюю экскурсию среди развалин.

— Уже нет. — Капитан сложил руки перед собой, сцепил пальцы в замок. — Дальше что было?

— Ехал, увидел ребенка, думал, он умер. Вызвал, кого полагается. А что мне надо было делать? Уехать и бросить его там? Я позвонил в Службу спасения, можете проверить, у них наверняка звонки записываются.

— Проверим, — заверил капитан, — непременно. Вы — врач? Почему вы решили, что ребенок мертв?

— Не врач, но там все понятно было. Он не дышал уже, когда я подъехал.

— А чего ты там вообще делал?

Денис повернулся на голос. Тот, что сидел справа, смотрел в упор и чуть заметно улыбался. На вид мужику было под сорок, лицо узкое, на голове «площадка» из темных волос, нос со следами переломов, под нижней губой тонкий шрам. «Тебе какое дело?» — едва не сорвалось с языка, но, памятуя о спрятанном в тайнике оружии, Денис спокойно рассказал, как было дело.

— Заблудился, — уточнил стриженый, — бывает. Куда торопился?

— К девушке, — помедлив, сказал Денис. — Мы коттедж тут недалеко забронировали, с сегодняшнего дня на неделю. Она уже там, а я — развел он руками, — здесь.

Стриженый опустил голову и снова уткнулся в бумаги, Глухов крутил в пальцах карандаш.

— Девушки, они такие, они ждать не любят. Давайте подведем итог.

Денис повернулся к нему, всем видом выражая желание поскорее покончить с этой мутной историей. Слишком долго все тянется, а дело уже к обеду, и Светка наверняка уже осваивается на новом месте.

— Вы заблудились, поехали не той дорогой, обнаружили труп ребенка, вызвали «Скорую» и полицию. А когда те приехали, выяснилось, что труп исчез. Все верно?

Денис кивнул, чувствуя всю нелепость ситуации. Но при всем желании придраться было не к чему: трупа-то нет, значит, и предъявить нечего. А вот почему спецы столь активно «землю роют» — это уже второй вопрос, но его никак не касается. Можно предположить, что сынок местной «шишки» обдолбался наркотой, но это как-то банально. Вот если бы его инопланетяне похитили….

— Телефон ваш позвольте.

Денис не сразу понял, о чем речь. А когда дошло, показалось, что попал в перекрестье прицела: на него смотрели сразу оба, а тот, что справа, аж приподнялся на стуле. Денис положил трубку на стол, капитан схватил мобильник, принялся возить пальцем по экрану. Нашел, через свой переходник перегнал фотографии себе в компьютер, глянул на Дениса, на стриженого. Тот моментально оказался у капитана за спиной, ухватился за мышь и припал к экрану. Капитан стер фотографии из памяти телефона, Денис молча наблюдал за беспределом. Догадка подтверждалась, и от этого на душе стало погано и муторно, как перед долгой зимой.

Глухов кинул мобильник на стол, Денис поймал его и убрал в карман. Взял свои документы — капитан не препятствовал, шустро колотил по клавиатуре двумя пальцами. Стриженый уже уткнулся в свой телефон, потом вышел, неслышно прикрыв за собой дверь. Принтер заурчал, зашуршала бумага. Капитан выхватил лист, положил на стол, подвинул еще теплую бумагу Денису:

— Подпишите, и свободны.

Тот нацелился поставить подпись, но рука зависла над документом.

— Подписка о невыезде? — уставился Денис на Глухова.

— Ага, она самая. Можете понадобиться, — кивнул тот.

Аж по сердцу как ножом резануло. Подписка, мать ее! Получается, дело серьезнее, чем он думал вначале, пацан явно не из простых, а других свидетелей нет. Подписка…

— Можете понадобиться, — повторил капитан, — выбирайте: ИВС или сами вопрос решите? Только мне сообщить не забудьте, чтобы я в курсе был. Номер телефона я вам дам.

Сопротивляться, спорить, что-то доказывать смысла не было, Денис чувствовал себя беспомощным котенком перед вороньей стаей.

Он подписал документ, отбросил ручку и, поднявшись, как можно спокойнее произнес:

— Сам.

Глухов убрал подписку в папку, сунул ее в ящик стола. Нацарапал на бумажном обрывке ряд цифр, подал клочок Денису:

— Сегодня позвоните, как устроитесь, в любое время.

Денис сунул бумажку в карман и пошел по лабиринтам УВД к выходу в полной уверенности, там его поджидает очередная подлянка.

Но выпустили без проблем, дежурный даже не глянул в его сторону. Он выскочил на крыльцо, сам не свой от злости, двинул к машине. От ярости и бессилия перед глазами все плыло.

Получалось черт знает что: чей-то ребенок сначала заполз умирать в развалины, потом исчез, кто-то — родители, скорее всего, — подняли на уши все местную полицию, а он застрял в этом Огорелье, и еще неизвестно, как надолго. А Светка одна, и Борзых знает, где она, а он, Денис, не в силах сделать хоть что-нибудь.