«Летун, Птица, Летный-улетный», – задумался Тим, развеселившись.

– Извини за вид, еще несколько минут назад я спал, – продолжил доктор. – Но просил меня разбудить, как только ты проснешься. Видишь ли, я специалист по таким ранам, как у тебя.

– Как вам удалось меня вылечить? – осторожно спросил Тим. Он помнил о клятве, данной Йозефу, но не знал, в каком состоянии попал к Летному.

– О, это было просто. Мы и раньше встречались с ожогами такого вида, но… – Доктор замолк, внимательно глядя на Тима. – Признаюсь, ты еще очень легко отделался. Честно говоря, ты первый человек на моей памяти, который выжил после «радужного» ожога такой тяжелой степени.

– В смысле? – изумился Тим.

– Не знаю, насколько Тимур ввел тебя в курс дела, – продолжил доктор. – Йозеф показывал мне отчет. Твой наставник сразу распознал признаки: сильный жар, характерные цветные пятна, обездвиженность, частая потеря сознания. При таком ранении, как у тебя, почти ничего нельзя сделать: человек слабеет с каждым днем, пока не кончаются его жизненные силы. Понимаешь, белые карлики убивают мгновенно, потому как забирают всю жизненную энергию человека… Я видел тела погибших, столкнувшихся с ними в долине, – страшное зрелище… Кожа у них была взбугрена, словно состояла из больших радужных волдырей – очевидно, что тело сопротивлялось столь резкому выбросу энергии… Да, тебе очень повезло.

– Тогда почему я выжил? – угрюмо поинтересовался Тим. Он догадался, что доктор Летный не видел его «радужных волдырей», которые по описанию были близки к этому «конечному состоянию».

Парня передернуло: а ведь он действительно мог погибнуть. Это осознание вдруг навалилось на него с какой-то новой, всеобъемлющей силой. Как же безрассудно он поступил!.. И в тот же миг снова накатило упрямство: ну и что, он ведь выжил! И в следующий раз все равно пойдет через эти зубцы, только бы вновь представилась возможность… Но теперь, конечно, будет осторожнее.

– Не расстраивайся, – по-своему расценил его задумчивость доктор. – Ты большой молодец, что так рьяно боролся с болезнью. – Он таинственно блеснул глазами, невольно наклоняясь ближе к Тиму. – То, что на тебя напало, имеет лунную природу. Думаю, дело в твоем сопротивлении лунному свету, мне кое-что рассказали о твоих способностях…

– Выходит, этого карлика выпустили лунаты? – опешил Тим.

– Лунаты? – Доктор удивился. – Да нет, это вряд ли… Видишь ли, парень, кроме тебя и нашего легендарного Святова с его помощниками, хм… никто не был в той долине. А что там творится еще дальше, тем более никто не знает… Как я уже говорил, раньше никто не выживал после встречи с белыми карликами. Очевидно, он задел тебя еле-еле… и поэтому ты выжил.

Тим кивнул. Он понял, что больше ничего от доктора не добьется. Сейчас его волновало другое: поскорее выполнить задание Тимура – встретиться с Селестиной.

– А когда я поправлюсь?

– Ну ты прыткий, – неожиданно засмеялся доктор. – Настоящий астр! Полежал бы еще, отдохнул… Впрочем, про тебя уже спрашивают – хотят выслушать твою историю.

– Да, мне многое надо рассказать.

Доктор покивал, сказал, что вскоре принесут лечебный отвар, который необходимо пить три раза в день в течение недели. Вдобавок утром и вечером ему будут делать «мистический» массаж астральной энергией, чтобы окончательно «подлатать его биополе».

Летный еще поспрашивал Тима о самочувствии, но вскоре начал прощаться.

– Давно мне не попадался такой занятный пациент, – сказал он напоследок. – Я бы с удовольствием подержал тебя подольше на больничном режиме, но ты нужен нашему главному, так что моя просьба, как говорится, даже не была услышана. И все же раньше чем через неделю я тебя не отпущу, извини.

Доктор Летный сдержал обещание: Тим провалялся в комнате целых восемь дней, хотя чувствовал себя прекрасно. Еду и лекарственное питье ему приносила девушка в униформе прислуги, чуть старше его самого. На все вопросы она молча улыбалась и качала головой, прижимая палец к губам, – то ли намекала, что ей нельзя с ним разговаривать, то ли предлагала самому Тиму поменьше болтать. А вот массаж делала неприятная женщина лет пятидесяти с очень сердитым лицом – с ней как-то и не хотелось разговаривать. Впрочем, после массажа Тим чувствовал себя великолепно – его тело наливалось такой силой, что казалось, он мог бы Землю катить.

Одиночество, конечно, бесило. Со скуки парень целый день ходил по комнате, даже делал небольшую разминку, но как только приближался к окну или двери – появлялся охранник и жестами просил его вернуться в кровать. У Тима создалось впечатление, будто все они дали некий Обет Тишины, при котором каждое ненароком произнесенное слово отнимало у них год жизни.

Доктор пришел еще раз – на восьмой день. Он долго осматривал Тима: измерял температуру, пульс, прощупывал кожу на месте бесследно исчезнувших ожогов, задавал вопросы о самочувствии.

– Ну что же, наши дела в полном порядке, – весело констатировал он. – Пусть великие звезды простят мне мое любопытство: как тебе удалось не только выжить, но еще так быстро поправиться? Лунный свет не имеет над тобой особой власти, парень. Согласись, прекрасная способность для астра? – хохотнул он. – Теперь я понимаю, почему у лунатов к тебе такой большой интерес, приятель.

Как только доктор ушел, к Тиму пожаловал сам Йозеф. Парень так удивился, что даже глаза чуть не протер, чтобы убедиться в реальности происходящего.

– Рад видеть тебя невредимым, – поприветствовал его глава Дома Сияния.

– Я уже здоров. Разрешите мне выполнить поручение Тимура, – умоляюще произнес парень. – Он ведь говорил вам, да?

– Говорил, говорил, – согласился Йозеф. – Да только я не уверен, что тебе можно доверить столь опасное задание. Э-э, нет, вначале дослушай, – произнес он, не дав Тиму возразить. – Лунаты охотятся за тобой. Зачем же подставляться – идти в самое их логово? Я не хотел бы так просто тебя потерять. Особенно после того, как потратил на тебя столько личной энергии. Впрочем, я еще не принял окончательного решения. Тимур почему-то считает, что ты можешь убедить Селестину. А ты-то сам что думаешь?

Йозеф наградил Тима долгим, прищуренным взглядом. И тот смешался: а действительно, удастся ли ее убедить? Селестина – крепкий орешек, если что-то втемяшится ей в голову, вряд ли она будет вообще кого-то слушать.

– Я постараюсь, – твердо пообещал он. – Тимур говорил, что это очень важно.

По губам старика проскользнула едва заметная усмешка.

– Конечно, важно. Клянусь первой звездой, это очень важно… И все же хотел бы я это увидеть, – вдруг хмыкнул он. – Во всяком случае, если мы все-таки решим послать тебя к ней, советую хорошо подготовиться… Наша девочка любит кидаться разными мистическими штуками, если ей что-то не понравится… Горячая особа.

Тим нахмурился. Он начал подозревать, что его могут вообще не выпустить из Дома Сияния. Да и кто он для этого старика? Уж точно не лучший его разведчик. Но Тимур ясно дал понять: Тим должен срочно поговорить с его дочерью. Срочно! А он тут в кровати лежит!