негативные убеждения о себе, которые мешают им даже представить возможность перемен. Опыт выращивания чего бы то ни было может, однако, стать первым шагом в обретении чувства самоидентичности, которое не связано с манипулированием системой, мошенничеством или воровством. Оно также может стать источником самоуважения, которое не проистекает из насилия или запугивания.

* * *

Сэмюэль отбывал свой срок на острове Райкерс, в одной из крупнейших исправительных колоний в мире. Он участвовал в проекте, который Садоводческое общество Нью-Йорка «Хорт» (The Hort) проводит совместно с Департаментом исправительных учреждений города Нью-Йорка и Департаментом образования Нью-Йорка. Программа «Теплица» (The GreenHouse Program) ежегодно дает возможность 400 мужчинам и женщинам освоить навыки выращивания растений и ухода за ними. Такая деятельность становится при этом источником надежды и мотивации, которые могут помочь людям в дальнейшем больше не попадать в тюрьму.

Одним из новаторских аспектов программы «Теплица» является то, что она предлагает стажировки в так называемой Зеленой команде Садоводческого общества Нью-Йорка после выхода из тюрьмы. Люди, отбывшие срок в тюрьме, работают в сотнях различных садовых и парковых зон по всему городу, внося свой вклад в озеленение городской среды, постепенно восстанавливая свои связи с обществом.

Эта программа помогла многим бывшим преступникам в дальнейшем развить навыки садоводства, которые они впервые получили на острове Райкерс. И именно на нее записался Сэмюэль. Найти легальную работу после отбытия срока в тюрьме бывает чрезвычайно сложно. Существует довольно уязвимый переходный период, в который совершается большое количество повторных правонарушений среди тех, кто покидает Райкерс, – более 65 процентов возвращаются в тюрьму в течение первых трех лет после освобождения. Однако уровень повторных преступлений среди тех, кто посещает программу Садоводческого общества, составляет всего 10–15 процентов[61].

Ранним утром переходя по мосту в Райкерс, я оглянулась, чтобы полюбоваться на потрясающую панораму Манхэттена на горизонте, которая возвышалась всего в нескольких милях от нас через залив Флашинг, в то время как в другом направлении располагались взлетно-посадочные полосы аэропорта Ла-Гуардия. Райкерс уже давно снискала себе славу весьма жуткого и опасного места, а ее репутация стала еще более мрачной в последние годы после серии скандалов.

На острове располагаются восемь отдельных тюрем, общее число заключенных в которых достигает 8000 человек. Девяносто процентов составляют афроамериканцы или латиноамериканцы, у сорока процентов диагностировано психическое заболевание. Большинство людей здесь являются задержанными, а не заключенными, – то есть они ожидают суда. Большая часть приговоров вынесена за хранение наркотиков, кражи в магазинах и проституцию.

Говорят, что остров сам по себе является нездоровым местом, так как он выделяет метановые газы. В 1930-х годах площадь тюрьмы была увеличена с первоначальных 35 гектаров до нынешних 162 гектаров, включая свалки, часть из которых являются токсичными. Это совсем не то место, где может прийти идея создать сад: однако именно это сделало Садоводческое общество Нью-Йорка еще в 1986 году, когда на острове впервые стартовала программа «Теплица». Джеймс Джилер, тогдашний руководитель «Хорта», построил теплицу и лично руководил преобразованием 2,5 акра пустыря в цветущий сад. С 2008 года, когда Хильда Крус взяла на себя руководство программой, на острове было создано еще семь садовых зон. Она и команда из двенадцати садоводов-терапевтов и преподавателей проводят занятия по садоводству шесть дней в неделю.

Годовой объем продукции, всего чуть более 8 тонн, распределяется таким образом, чтобы заключенные, персонал и бывшие заключенные, работающие в «Зеленой команде», могли насладиться плодами своего труда. Участники программы выращивают также многолетние растения для Департамента парков, а некоторые срезанные цветы используются для украшения помещений для персонала. Последнее может показаться незначительной деталью, но, как объяснила мне Хильда, важно, чтобы сотрудники тюрьмы, а также участники программы могли извлечь выгоду из того, что может предложить сад. Я смогла увидеть, что это работает, когда, проходя через охрану с Хильдой, один из сотрудников тюрьмы приветствовал ее словами: «Привет, Хильда! Я все еще не теряю надежды стать опытным садоводом!»

Программа «Теплица» сочетает в себе элементы садоводческой терапии, профессиональной подготовки и экологической грамотности. В конце каждого сеанса инструменты и другие приспособления проверяются и подсчитываются, а затем запираются. Хотя внутри тюрем случаются вспышки насилия, за более чем тридцать лет существования программы ни в одном из садов вспышек насилия не было.

Сады могут быть обнесены высоким забором с колючей проволокой, но, попав внутрь, вы действительно оказываетесь в саду. Это ощущение нарушается только казенными комбинезонами в оранжево-белую полоску, которые осужденные носят в качестве рабочей одежды. Когда я спросила, был ли это их первый опыт садоводства, я тут же услышала ответ от одного из участников программы: «Да, если только не считать выращивания «травки» в моем шкафу!» Вся группа, работавшая в саду в то утро, отбывала срок за преступления, связанные с наркотиками. Для каждого ценным в работе в саду было разное. Некоторые после этого хотели выращивать овощи, другие – учить своих детей выращивать что-то, а один молодой человек мечтал отвести подругу на прогулку в Центральный парк, чтобы произвести на нее впечатление своими недавно приобретенными знаниями о растениях.

«Здесь тебе не нужно показывать характер», – сказал мне один мужчина. Когда я спросила, что это значит, все начали наперебой объяснять: «В камерах мы редко разговариваем. Мы там как сельди в бочке, шестьдесят парней в маленьком помещении и слишком много тестостерона. А здесь можно снять маску». Другой добавил: «Никто не хочет здесь запугивать цветы или друг друга». И вот еще: «Здесь все одинаковы, это пробивается сквозь всю грязь». «Если есть проблема, мы ее обсуждаем. Ты перестаешь определять себя относительно тех людей, что там, внутри». Я поняла это в Райкерсе и впоследствии нашла подтверждение данному явлению в других тюрьмах – сады обладают мощным уравнительным эффектом; они создают среду, в которой социальные иерархии и расовые различия становятся менее значимыми.

Работа с землей, похоже, способствует установлению подлинной связи между людьми, свободной от хвастовства и предрассудков, которые обычно характеризуют человеческие отношения.

Контрастируя с мрачностью и однообразием остальной части острова Райкерс, в мой приезд туда в саду цвели яркие цветы, в том числе хризантемы, а на грядках росли капуста, мангольд и перец. Водя меня по окрестностям, мужчины настояли, чтобы мы сделали крюк для того, чтобы посмотреть на выросшую кукурузу, которая проросла из птичьего корма, случайно просыпанного на землю в начале года. Они не только с нетерпением ждали возможности съесть кукурузу – сам факт, что она выросла из чего-то, что, по сути, было случайно брошено, рождал в них мощный резонанс.

Из всех