– Хорошо! – похвалил лейтенант и обратился к одному из бойцов: – Как себя чувствуете?

– Прекрасно, товарищ лейтенант. Утомляет только ожидание атаки. А подарки для фрицев давно готовы! – весело ответил тот, показывая несколько гранат «Ф-1» и «РГД».

– А какие вкуснее?

– Эти! – солдат предъявил «Ф-1». – Враги ревут, как скотина, если такая штучка попадает в их кучку.

– Молодец. Не падаете духом.

– А они у нас все такие! – с гордостью заявил Нигматулин.

Сергеев хотел еще что-то сказать бойцу, но, увидев, как тот вдруг строго глянул вперед и, схватив автомат, прильнул к брустверу, повернулся и посмотрел в сторону противника.

По борозде прямо к ним полз немецкий солдат, а следом за ним, на некотором расстоянии, двигался целый батальон. Все поле покрывалось коричневой чумой.

– Накапливаются на рубеже для атаки, – сделал вывод лейтенант, вынимая пистолет, и скомандовал: – Приготовиться к бою!

Артиллерия прекратила огонь, немецкая пехота поднялась и с криком устремилась к окопам. Их встретили дружным огнем. Самые шустрые фрицы падали, но на их месте появлялись другие. Сергеев понял, что огнем из окопов не отбить натиск врага, и дал сигнал к контратаке.

Полетели из окопов сотни гранат, захлопали разрывы, осколки волной хлестнули по врагу, ряды немцев на время расстроились.

– За мной, вашу мать! – скомандовал Сергеев и выскочил из окопа. – За Родину! За Сталина! Не допустим врага к Москве!

Он бросился вперед.

– Ура-а-а! – прокатилось по линии контратакующих и из глубины…

Солдаты вклинились в ряды врага, завязалась кровавая схватка.

На Нигматулина набросились сразу несколько фрицев, и в неравном бою гибель его была неизбежна. Сергеев заметил это и поспешил на помощь. Собираясь нанести удар высокому лысому противнику, он вдруг поскользнулся и упал. Джинна выстрелил в него в упор, пистолет выпал из руки Сергеева…

Несколько бойцов, расчищая путь, подхватили лейтенанта и унесли в тыл.

Узнав о ранении командира, лейтенант Довжук взял командование ротой на себя. Но едва он успел направиться туда, где сражался первый взвод, как остановился и пошатнулся. Бойцы заметили, как по его брюкам расползается кровавое пятно – правая нога лейтенанта была прострелена двумя пулями…

– Отразили атаку? – спросил Карим, про себя улыбаясь.

Ему было приятно, что в трудный момент перед наступлением самым неунывающим оказался именно его сородич, дейвона.

– Конечно! Ты сомневался? – Сергеев затушил сигарету.

– А что за амулет? Ну, камушек этот.

– Толком не знаю. Отец говорил, у многих маах’керу они были, такие камушки. У командиров вделаны в ремешок от часов, у рядовых бойцов… не знаю, как-то иначе крепились. А ему достался от убитого оборотня – очень удобно поддерживать связь с бойцами… У отца он долго хранился, пока не сперли…

«Надо будет поискать в Интернете», – подумал Карим.

Конечно, сведения об амулетах военного времени просто так в Сети не валяются. Но на специальных сайтах есть много чего, надо только подобрать ключик. И Сатин даже знал, кого он попросит об этом.

Поспать удалось недолго.

Карима, прикорнувшего в ординаторской на кожаном диване, разбудил гам на посту: Светлана сдавала смену худенькой остроносой Леночке.

«Счастливый человек, – подумал Сатин. – Она не видит сквозь Пелену. Она не знает, как устроен это суетный мир…»

Спокойно поразмышлять ему тоже не дали – Леночка ворвалась в ординаторскую, сияя, как начищенный бикс, и с твердым намерением напоить доктора Сатина крепким кофе.

Карим не любил кофе, но ему не хотелось обижать заботливую медсестру, так отчаянно стремившуюся выйти замуж – пока безрезультатно. Хмуро взирая на бледное небо за окном, он глотал обжигающее темно-коричневое пойло, раздумывая, успеет ли позвонить Скоробогатову до пятиминутки.

Если не успеет, придется дергать того уже на работе.

Вскоре стало ясно, что не успеет – ординаторская наполнилась людьми: врачами, медсестрами. Пришел заведующий отделением, вприпрыжку принеслась старшая сестра с журналом. Началась рутина: сколько поступило, сколько операций, состояние, кто на выписку, происшествия…

Карим тоже доложил о своей маах`керу. Очухался он только через полчаса, когда вся «травма» разлетелась по рабочим местам. Взглянул на часы, увидел, что до обхода есть еще время, и набрал номер Ильи.

– Абонент ответит. Он сейчас, сейчас ответит. Ну ты подожди, подожди, не клади трубку! – заорал в телефоне энергичный мужской голос, и Карим едва не подпрыгнул.

Через секунду прозвучало:

– Привет, серый. Как оно ничего?

– Здравствуй! Что за шайтан у тебя в трубе?

– Понравилось? – Илья хрюкнул. – По-моему, оригинально. Все лучше, чем простые гудки.

– Да уж. Слушай, ты занят?

– Да не, я на работе. Балду пинаю.

– Понятно. Хочу тебя попросить: амулетик один глянуть надо. Очень надо.

– Да без базара. Что за фенька?

– Название не знаю. Выглядит как кусочек янтаря на браслете от часов. Пользуются, предположительно… – Карим понизил голос, – маах`керу… Еще со времен Великой Отечественной.

– А не раньше?

В трубку было слышно, как Илья стучит по клавиатуре.

– Что-то мне подсказывает, что не раньше.

– Данных маловато. Еще что-нибудь?

Карим задумался.

– Используется как средство связи. Возможно, скрывает тело Силы…

– О, другое дело! – воодушевился Илья и через минуту радостно крикнул: – Нет такого!

– Ух ты! Как это нет? Ты где смотришь?

– Как где? В «Гугле»!

Карим едва удержался, чтоб не выругаться.

– По-твоему, я сам не могу в поисковике набрать?

– Раз звонишь, то, наверное, не можешь, – заявил Илья со всей непосредственностью.

– По-моему, это не я, а ты сегодня не спал, – вздохнул Карим. – Вруби «анальгин», полегчает.

Илья перестал валять дурака и сказал полушепотом:

– Я тебя понял. У меня здесь уши и глаза. Посмотрю, но позже, тогда брякну, ок?

– Угу, давай. Спасибо!

– Пока не за что, – сделав акцент на первом слове, бросил Илья и отключился.

А Карим отправился делать обход.

Бокс, который занимала маах`керу, предназначался для «блатных», а вовсе не для случайных девушек без документов, просто больше положить ее было некуда. В палате поэтому имелись телевизор и кондиционер.