Сегодня настала пора умереть лейтенанту. Эта женщина была слишком хорошим командиром, чтобы ей можно было позволить жить. К тому же, в последнее время она все чаще и чаще мерила Серену долгими, задумчивыми взглядами— несомненно, из-за бесконеч­ных расспросов последней.

— Выступаем,— сказала лейтенант.

Отряд устроил здесь краткий привал цосле долгого марш-броска через леса. Пока что никто не отметил, насколько плохо была защище­на их цель— аккумуляторная фабрика.

Серена находила это очень странным. Она следила за всеми задей­ствованными в операции отрядами, однако данного факта не отметил ни один из их бойцов. Да, фабрика имела достаточно хорошую маски­ровку, но она являлась объектом чрезвычайной важности, а потому все вокруг должно было буквально кишеть ХК и Т-90.

«Но почему же этого никто не замечает?— с тревогой подумала она.— Возможно, мне следует обратить на данный факт более при­стальное внимание?»

Ей очень хотелось обратиться с вопросом к СкайНет, но рисковать было нельзя. Любопытство зудело, не давая покоя, точно заживаю­щая рана.

Отряд шел быстро, но осторожно, растянувшись редкой цепью — так, чтобы никто не попал под огонь товарищей и при этом отчетливо видел соседей справа и слева.

Серена обнаружила, что с нетерпением ожидает, когда же, нако­нец, начнутся военные действия. Чириканье безмозглых пернатых тварей здорово действовало ей на нервы.

I-950 подняла плазменную винтовку, еще раз напомнив себе о необходимости соблюдать предельную осторожность. Лейтенант Целлер обладала исключительным чутьем на опасность и необычайно быстрой реакцией. Пока что все шло гладко: остальные бойцы, окру­женные Т-90-ми, были надежно заперты в подвале разрушенного дома. Сгустки плазмы пронзали ночную тьму; яростно полыхали дере­вья, росшие вокруг развалин. Воздух был тяжел от дыма; вонь горело­го пластика мешалась с запахами озона и раскаленного металла.

Винтовка Целлер дала осечку.

— Черт! — взвизгнула лейтенант, отступая в укрытие.

Обернувшись, она увидела Серену, приблизившуюся сзади. Вски­нув винтовку, Серена аккуратно выстрелила в стальную голову Т-90, возникшего над растрескавшейся, наполовину засыпанной землей бе­тонной оградой, последним оборонительным рубежом отряда. Голый металлический каркас резко качнулся назад; процессор в его голове вспыхнул, превращаясь в облачко молекул. Ночь озарилась яркой фиолетовой вспышкой.

— Спасибо,— выдохнула Целлер.

— Не надо,— мрачно ответила Серена.

Она оченьне любила уничтожать Т-90: они были такими милыми…

— Вот они! — заорал кто-то.

Серена напряглась: пора ликвидировать всех…

Мир кончился.

Отчаянно взвизгнув, она изо всех сил сжала руками голову, рух­нула наземь и свернулась клубочком.

Раздался неистовый крик.

Кричала не только она. Многие терли кулаками разом ослепшие глаза: приборы ночного видения были не просто не способны приглу­шить внезапную актиническую вспышку. Люди отлично понимали причину и следствие данного события — если не из собственного опы­та, то по рассказам родителей. Вспышку ядерного взрыва трудно с чем-либо перепутать.

Через несколько секунд их накрыло взрывной волной. Земля со­дрогнулась, вздыбилась; ветер, точно дыхание демона, обнажил край ямы, где пряталась Серена, с корнями вырвав окружавший ее кустар­ник и отшвырнув его прочь. Лишь через несколько секунд, когда самовосстанавливающиеся компьютерные части организма Серены ожи­ли, перенацелив внутренние связи, она поняла, что яма укрыла ее от убийственной волны электромагнитных колебаний, так же, как ее спутников — от радиации.

Теоретически, Серена была защищена от электромагнитных коле­баний; видимо, в данном случае имело место какое-то новое воздей­ствие. Все Т-90 и Хантер-Киллеры были выведены из строя, беспоря­дочно двигались или неподвижно лежали там, где их накрыло обломками.

Не говоря уж о радиоактивной пыли…

Лейтенант Целлер первой поднялась на ноги и провела переклич­ку. Все оказались живы, пострадал лишь сломавший ногу Гонсалес.

— Что это было?— с неподдельной дрожью в голосе спросила Серена.

«Я ведь едва не поджарилась изнутри»,— подумала она, подавляя запоздалый приступ леденящего ужаса. Выйди из строя се электрон­ные части, она— в лучшем случае— осталась бы беспомощной, слю­нявой идиоткой. И это не только погубило бы всю операцию: в руки противника попал бы новейший I-950.

— Джон Коннор,— ответила Целлер.

Всеобщее внимание обратилось к ней.

— Мне только что сообщили,— с гордостью продолжала лейте­нант.— Коннор знал, что это— ловушка, однако приманка в ловуш­ке оказалась настоящая. Противник был прекрасно осведомлен о на­шем приближении и готовился встретить нас многократно превосходящими силами. Однако они не знали о том, что к нам идет Джон Коннор с первым ударным взводом и ядерным фугасом, случай­но найденным в хранилище. Ребята, на этой фабрике производилась половина аккумуляторов для боевых машин СкайНет! Вот ради чего мы отвлекали огонь на себя!

Серена присоединилась к общему победному крику.

«Такого стерпеть нельзя,— думала она при этом.— Коннор дол­жен быть уничтожен».

Курт Вимайстер оказался двадцатидевятилетним человеком доб­рых шести футов ростом, и притом— настоящей горой мускулов. Пе­пельно-светлые волосы его были острижены «под ежик», что выгляде­ло весьма агрессивно; взгляд узких голубых глаз — холоден, точно лед; нижняя челюсть — столь массивна, что, казалось, способна была перекусить стальную лопату. Вид его был прямо противоположен сло­жившимся стереотипам компьютерных гениев. Держался он с чув­ством собственного превосходства, по — совершенно по-деловому.

— Фот как толшны опстоять тела,— начал он. Акцент его был очень резок для того, кто покинул родную страну в возрасте двенадца­ти лет.— Я толшен иметь прафо неограниченного тоступа в лапоратории ф люпое фремя суток.

— Дела будут обстоять вот как,— возразил Трикер. — Явившись в лабораторию, вы можете оставаться здесь сколь угодно долго. Но, покинув ее, не сможете вернуться без разрешения… того, кого мы на­значим. С территории — ничего не выносить. Никаких данных домой не брать. Напрямую в лаборатории не звонить — ни голосом, ни по­средством компьютера. Фактически, лаборатории будут полностью ограждены файерволлом. На физическом уровне. С теми, кто не работает непосредственно с вами, не разговаривать и не общаться вне ра­боты.

Вимайстер немного подождал, точно желая удостовериться, не до­бавит ли представитель правительства еще чего-либо.

— Это непгиемлемо,— наконец сказал он, вызывающе выпятив губу.

— Что ж, в таком случае, разговор окончен, поскольку этот воп­рос не подлежит обсуждению.