– Не-а. Щенки. Сверы в неволе не плодятся. Губа однажды трех из леса принес. Один сдох, за остальных люди Райвина денег дали. Да столько, что Губа месяц из трактира не вылезал. Даже в столицу ездил. И Джозэф, и Логан, и Крюк – тоже щенков находили. А Погорелец, чтоб его разорвало, как тьму на село пускал, так и пускает. Никому дела нет.

– Погорелец?

– Миркль, – с отвращением пояснил Итан.

– И откуда вы знаете, что это миркль?

– А кто еще людей таскает, скот травит и девок пугает?

– Понятно, – задумчиво произнес Габриэль.

Над берегом, качаясь из стороны в сторону, летела шальная черно-желтая бабочка. Закружилась над гигантской раковиной и, как будто не обращая внимания на двух великанов, забилась в щель, не то охлаждая крылья, не то прячась от кого-то. Признак грозы! Габриэля это порадовало, он внимательно посмотрел в небо. Облака распушились, как светлые волосы Итана; начали громоздиться друг на друга, выстраивая небесные горы. Дождь был неизбежен.

– Мы умрем, – то ли спросил, то ли объявил Итан.

– О, перестань. Глупо было бы умереть, пережив такое, – с улыбкой сказал Габриэль. – Сам подумай, разве Лит стал бы спасать нас, чтобы затем убить?

– Но у нас нет воды, – произнес Итан.

– Человек без воды может прожить несколько дней, – сказал Габриэль и ткнул пальцем в небо. – И полагаю, скоро мы утолим нашу жажду.

Словно подтверждая слова мэйта, небеса сотряс гром. И покатился волнами, неся спасительную влагу…

Итан вылез из тени здоровенного дерева, до чьей вершины не дотягивался взгляд, попал под косую полосу желтого света, шмыгнул носом и протянул мэйту горсть грибных шляпок.

– Ты уверен, что это можно есть? – Габриэль взял предложенное и теперь с сомнением смотрел на мелкие рыжеватые грибные шляпки в своей ладони. – Некоторые грибы могут отправить человека на тот свет.

Сын охотника ответил демонстративным чавканьем. И, не переставая жевать, торопливо направился в сторону ярко-зеленого пятна травы. Габриэль посмотрел ему вслед. Шли третьи сутки пути, и за это время малец еще ни разу не ошибся. Стоило ли сомневаться в этот раз?..

– Ну ладно, – тихо сказал Габриэль и отправил грибную шляпку в рот.

Фламка, как назвал гриб сын охотника, оказалась мягкой, точно размоченный хлеб, и совершенно безвкусной. Но тоскующий по сытной трапезе желудок все равно принял его без пререканий. Одними лечебными заговорами раны не залатать, понимал Габриэль, продолжая глотать пресную грибную кашицу.

Справа, за колоннами древних деревьев, кто-то пронесся, и мэйт настороженно замер. Зверь пробежал так близко, что Габриэль почувствовал, как вибрирует земля под ногами. Он вдохнул и прислушался, не сходя с места.

Лес шумел. Фыркал, как уставшая лошадь, шуршал листьями, стрекотал и жужжал разными оттенками. Звуки и отзвуки то и дело менялись, переплетались, и отделить один от другого порой было сложно. На смену дробному стуку приходил звонкий свист, а его прерывал чей-то печальный вой. Лес шумел и пах. Сотнями, тысячами незнакомых запахов, от которых кружилась голова. И с каждым новым днем, с каждым пройденным шагом запахов становилось только больше. Карнавал незнакомых запахов и звуков поражал и одновременно держал в напряжении. В первый же день, проведенный в чужом бескрайнем лесу, Габриэль осознал, насколько мало ему известно. Как, несмотря на знания лучших сциников Семи островов, он уязвим. Скромные пихтовые леса Янтарного острова не могли похвастаться и десятой частью того изобилия, которое предлагал безымянный лес Грэйтлэнда.

А еще здесь были еда и древесные соки…

Габриэль еще раз окинул деревья справа взглядом и, поняв, что опасности нет, направился к Итану.

– Кислица, – пояснил сын охотника, почуяв Габриэля за спиной. – Можно есть.

Итан сидел на корточках у зарослей кислицы, щупал ее стебли и листья, похожие на кленовые, и одни оставлял расти дальше, а другие обрывал, складывая в ладошку. Хотя вся кислица, зеленеющая у ног, казалась Габриэлю совершенно одинаковой и ему было интересно узнать правила отбора, он не стал тревожить десятилетнего собирателя. И окончательно уверовал в то, что Итана ему послали боги Элементоса. И не просто послали, а придержали бывалого сына охотника на берегу до того момента, пока мэйт не очухается. Габриэль не представлял, что бы он делал без Итана. Ибо здешние грибы и растения были незнакомы мэйту. А те, что он узнавал, годились только для приготовления ядов.

Юный Итан знал о лесе, по всей видимости, больше, чем любой сциник Семи островов. Да и не только о лесе. Взять хотя бы литусы. Выяснилось, что они бывают не только золотыми, но также серебряными, медными и даже железными. Все зависит от достатка. При этом бог солнца и неба Лит абсолютно не против неблагородных металлов для своего знака. А если посмотреть сквозь круг литуса на человека, то можно определить, кто перед тобой: живой человек или утопля.

– Вот. – Итан дал Габриэлю листья, сам сунул в рот один и зашагал вперед.

Габриэль тщательно вытер зеленый лист, запихал его в рот и еще до того, как начать жевать, поморщился. Вопреки ожиданиям, все оказалось не так уж плохо, когда листья захрустели на зубах. Нет, на вкус кислица действительно была кислой, но не до такой степени, чтобы морщить лицо. В отличие от горьких водянистых стеблей веллиса, найденных вчера Итаном. Та еще была гадость, но зато утоляла жажду.

Мэйт быстро догнал Итана, поравнялся с ним. Вытащил из кармана острый камешек и продолжил затачивать конец палки длиною в три кабита, чтобы не выглядеть в глазах мальчишки совсем уж бесполезным в пути.

Габриэль вспомнил вопрос Итана и свой утвердительный ответ: «Если сверы нападут, будешь меня защищать?» – «Да, буду». Боги милостивые, такой уверенный ответ…

Сверы. Огромные мохнатые твари с мощным языком, способным дважды обвить человеческое тело. В отличие от местных грибов, ягод и цветов, сверов Габриэль видел. На огромных картинах, в толстых книгах. И не раз слышал про них. Про то, как они одним ударом лапы убивали чародеев. Как рвали им глотки клыками. Как ломали хребты, обмотав уязвимые человеческие тела мощными языками. Как рассекали черепа острыми, словно клинки, костяными концами хвоста. Однако подобные им смертельно опасные твари водились и на Семи островах. Те же шипохвосты, к примеру. Но никто из них по одному лишь запаху не мог отличить бездаря от мага. А сверы могли… И страшнее их для чародеев были, наверное, лишь хвиллы, от укуса которых, по слухам, маги сгорали заживо в мгновение ока. Слава богам, хвиллы водились на краю света, в Даркве, и не поддавались приручению, в отличие от сверов.

Габриэль поглядел на палку: ее конец затачивать дальше было некуда. И убрал камень в карман. Итан шагал рядом, твердо, быстро, но почти бесшумно. Он не смотрел вниз, однако его ноги как будто сами выбирали, куда ступить, чтобы под пяткой не хрустнула ветка. Глядя на него, на его походку, Габриэль с огорчением признал, что этот светловолосый мальчишка в серой порванной рубашке легко справился бы и без мэйта.