Обернувшись на скрип двери, «гренадерша» застыла с диском в руках. В глазах промелькнул страх. Увидев меня, она заорала во всю глотку:

— Эй, ты чего приперлась?! Кто ты такая?! Я тебя, твою мать, не приглашала! Чего надо?!

— Молчать! — Я сбросила с себя плащ и показала револьвер. — Назад, не дергайся. Мобильник на пол.

— Чего ты хочешь? — выдохнула мигом присмиревшая женщина. Попятившись, она уперлась спиной в стену вагончика. Выстрел разнес ее мобильный телефон на мелкие детальки. Дальнейшие вопросы со стороны «гренадерши» казались мне просто неуместными.

Присев на корточки, я стала перебирать диски. Нужной надписи не было ни на одном. Тогда я перевернула и высыпала все из мешка. Только там я нашла то, что искала. На крышке надпись маркером «Х-файлы».

— Смотрела это? — показала я диск «гренадерше». Она сначала отрицательно покачала головой, но тут же передумала и закивала, соглашаясь.

— Что на нем? — спросила я ледяным тоном.

— Дребедень какая-то. Цифры, графики, картинки. Какой-то завод засняли, — пролепетала женщина. — Я сначала подумала, что это фильм про инопланетян.

— А, документальный, значит, — прикинулась я дурой. — Возьму посмотреть, а вы продолжайте то, чем занимались. Не стану вас отвлекать.

Я двинулась к выходу, засовывая диск во внутренний карман жакета. Перед тем как выйти на улицу, спрятала пистолет, закрыла дверь, подперла ее валявшимся рядом бруском и спокойно пошла к воротам. На выходе я так же уложила охранника снотворным газом. Открыла калитку и хотела уже выйти, но не успела. В дело вмешался отряд бомжей быстрого реагирования. Одетые в какие-то фуфайки, в промасленных «петушках» и с ломами в руках, они лихо подрулили к воротам на мотороллере.

— Мы ее взяли, — отрапортовал главный в трещавшую рацию. Из-за пазухи он достал самодельный дробовик. Таким двух медведей можно завалить одновременно, если пальнуть в упор из обоих стволов. — Что, красавица, прогуляемся до мамки?

— Рада бы, да некогда, — бросила я и выстрелила прямо через сумочку, не вынимая револьвера. Пуля попала вожаку в плечо, раздробив кость. Дробовик упал в дорожную пыль, а его владельца откинуло на мотороллер. Мигом подхватив дробовик, я жахнула из него по мотороллеру и сразу же пожалела о содеянном. Сила отдачи едва не вывихнула мне руку. От обильных пороховых газов заслезились глаза. Грохот выстрела едва не разорвал барабанные перепонки. Однако, несмотря на неудобства, эффект от выстрела получился ошеломляющий. У мотороллера оторвало начисто переднее колесо, искорежило весь передок, а руль стал напоминать пропеллер самолета. Бомжи, оставив ломы, бросились врассыпную, бросив своего вопившего главаря на произвол судьбы.

— Что там у вас, почему молчишь, Смола? — разорялась хозяйка свалки в динамике рации.

Я подняла раритет с земли, взглянула на затихшего под дулом револьвера раненого амбала и сказала в микрофон:

— Смола вышел, причем весь. Очередь за тобой, дылда. Я иду. — Я бросила рацию на землю и раздавила ее каблуком. Конечно, к «гренадерше» я возвращаться не стала. Это все было сказано, чтоб пресечь погоню. Пусть перепуганная тетка сгонит всех людей к себе, ожидая моего прихода, я же тем временем спокойно отъеду от этого гостеприимного места.

— Не шевелись, — приказала я раненому, нырнула в кусты, а секунд через пятнадцать вылетела из них на своем «Фольксвагене». Машина во весь опор понеслась к городу.

На моих губах играла победоносная улыбка. Наконец-то удача. Диск у меня. В нем все ответы. Если файлы удастся открыть, то будет вообще отлично.

До общежития добралась без проблем. Проверка местности вокруг здания показала, что наблюдения за нами нет. Оставив машину, я поднялась в комнату. Уваров значительно повеселел за мое отсутствие. Здесь сыграла роль и еда от тети Милы, которую доставил курьер, и то, что до самолета на Москву осталось всего два часа. С улыбкой до ушей клиент сидел на диване перед телевизором и считал минуты, оставшиеся до конца заточения.

— Все-таки полетишь? — уточнила я, запихивая в пакет для мусора наваленную на столе одноразовую посуду после пиршества клиента.

— Конечно, полечу, — с воодушевлением закивал Уваров. — Наконец-то я снова окажусь в своей квартире. Какой это будет кайф. Буду спать два дня. А эти придурки пускай дожидаются меня на стрелке. Ха-ха-ха. Придурки! Думают, я поеду с ними встречаться. Вот так они меня и увидят. Для верности можно на месяцок свалить в теплые страны…

— Я диск нашла, — сообщила я из ванной, тщательно намыливая руки. Противно было вспомнить, чего я только не хватала там на свалке.

— Диск? — удивился Уваров. — И что на нем?

— Сейчас посмотрим, — ответила я и извлекла диск из коробки.

Вставив диск в ноутбук, я стала по очереди открывать сохраненные на нем файлы. В первых трех были сплошные цифры, графики и термины, которые мог понять лишь сведущий в науке человек. Я сделала вид, что понимаю информацию, которая выводилась на экран. Уваров нервно ерзал на стуле, наблюдая за мной. Наконец он не удержался и спросил:

— А что такое мультисенсорная система на основе халькогенидных стекол?

Я посмотрела на Андрея, покачала головой и буркнула:

— О чем можно разговаривать с человеком после подобного вопроса? Если не знаешь, то и не лезь.

Уваров обиженно засопел. Больше он не задавал вопросов, только смотрел на экран, как баран на новые ворота. В последнем файле были газетные статьи. Тут я вздохнула с облегчением. Язык статей был более или менее понятен для восприятия обычного человека. Я стала читать. Во всех без исключения статьях различные авторы писали о химическом комбинате в Грузии, на котором последнее время наращивались темпы производства, но вместе с тем ухудшалась и экология района. В несколько раз возросла смертность, повсеместно распространились генетические отклонения в развитии детей, снизилась рождаемость. Отмечалось также увеличение больных онкологией, астмой и другими серьезными заболеваниями. Всему виной были ошибки в проекте новых цехов и недоделки. Вредные вещества: соли тяжелых металлов, динил, цианиды — все попадало в местную реку, а из нее с питьевой водой возвращалось к людям. Район просто превратился в некую долину смерти. Местные же власти трубили лишь об успехах развития производства, замалчивая о негативных сторонах.

— Ну и как связаны убийство Сурковой и химический завод в Грузии? — спросила я себя.

— Я ничем не могу тебе помочь в этом вопросе, — пожал плечами Уваров, — пойду собираться.

— Давай, иди, — кивнула я и вернулась к первым файлам.

С трудом мне удалось понять, что все формулы, расчеты относятся к прогнозированию подобной ситуации в Тарасове. Я вспомнила про оборонные предприятия, которые курировала Суркова, и то, что одно из них так же загрязняет Волгу. Значит, мы все скоро превратимся в мутантов… Интересное дело.

— Я могу взять этот диск с собой в Москву и обнародовать информацию в прессе. У меня там есть знакомые. Мне помогут, — предложил Уваров. Стоя перед зеркалом, он тщательно укладывал волосы. — Кстати, ты привезла, что я просил? Вот как я буду делать укладку без геля и бальзама?