– Арина Михайловна, вы так и не ответили, с кем собиралась Янина провести ночь на четырнадцатое?

– Да это неважно. – Платок в руках Гореловой стал комком. – У Янины сестра есть двоюродная, та развелась недавно. Вот они и собирались с её новым знакомым куда-то. Вроде ещё мужчина планировался. Простите, мне надо идти, господин следователь. Сами понимаете, столько хлопот.

Когда Горелова вышла, Андрей позвонил:

– Лёша, сестра Пыжиковой есть в списках? Опроси её, хахаля и его друга. Пациентку утреннюю нашёл?

– Созвонился. Сказала, что Агеева обещала ей приличную скидку в отсутствие начальства. К вам везти?

– Обязательно и сегодня же.

В дверь постучали. Андрей разрешил войти. Заглянула училищная вахтёрша, кутаясь в серую шаль, поздоровалась сиплым «здрассь-те» и присела на краешек стула. Андрей поздоровался:

– Вера Ивановна, вы дежурили тринадцатого числа в училище?

– Я дежурю там каждый день, – просипела вахтёрша, добавив: – и каждую ночь.

– Когда же вы дома бываете? – поразился Андрей.

– Так я там и проживаю, в общежитии, в комнате. – Вера Ивановна достала паспорт и развернула страницу с пропиской.

Взглянув, Андрей отложил документ, вахтёрша дрожащей рукой тут же схватила и спрятала со словами «чтоб не забыть». Андрей мысленно признал правоту Алексея, что вахтёрша вряд ли поможет, и продолжил:

– Вспомните всех, кто заходил в здание училища тринадцатого?

– Всех разве упомнишь? – поразилась вахтёрша.

– Во сколько пришла Диана Сергеевна?

– Утром она пришла, как обычно. Нет, вру. Чуток позже. Я спросила ещё, что она так припозднилась? Так она ответила, что медсестра их заболела, поэтому она будет до вечера. И уходила как, помню. В телефон свой уставилась, не попрощалась даже.

– В котором часу это было?

– Сказала утром, что будет до вечера, значит, часов в семь или в восемь. Я к вечеру хуже вижу, милой, куриная слепота у меня. Знаешь такую заболевание?

– На часы, значит, не смотрели?

– Не смотрела, – согласилась вахтёрша. – Телевизор смотрела я, сериал, по второй программе. «Роза-Изабелла» называется, не смотришь?

– Нет. Кто ещё приходил?

– Из зубных? – сообразила вахтёрша. – Хозяйская дочка-красавица. Но она никогда не здоровается. Вещи на ней всегда – загляденье, и духи ароматные! Пройдёт, так в каморке моей с полдня воздух приятный стоит. Царствие ей небесное.

– Во сколько Янина пришла?

– Во сколько? Телевизор я не смотрела, я ведь не больно его жалую, одну только «Розу-Изабеллу» и смотрю. Там героиня есть, Люсия, так наша Янина с этой Люсией ровно одно лицо, а главное…

– Ещё кто в училище в тот день приходил? – оборвал Андрей.

– Чья-то родственница в общежитие. – Вера Ивановна морщила лоб: – Уборщица наша. Пьянчужка какой-то. Но я его выставила, не пустила! Это с утра у нас людно, а вечером тихо.

– Что за родственница? Почему вы решили, что она – в общежитие? Узнать сможете?

– Где там узнать? Поздно было. Но я её первый раз видела. В гости к внучке, наверное, приехала. Соскучилась, гостинцев, поди, навезла.

– Не в стоматологию она шла? Почему не спросили, Вера Ивановна? Это же ваша обязанность!

– Чего было спрашивать, и так видно было! Чай, не басурманка! В Бога, поди, верует! – возмутилась та. – Старая, зубов, поди, у неё не осталось. Что у зубных наших ей делать? Точно вам говорю, к внучке пришла. – Лицо вахтёрши озарилось, и она, подняв палец, важно заметила: – Или к внучку!

– Ладно, – сдался Андрей. – Как она выглядела, опишите.

– Как она выглядела? Да никак! Как все старухи. Как я, – приоткрыла одутловатые веки вахтёрша и запахнулась в шаль, умело прикрыв дыру пальцем с обкусанным нечистым ногтем.

– Очки на ней были?

– Про очки я не помню.

– Как же это вы, зубы разглядели, а очки не заметили? Сумка была у неё?

– Сумка? – Вахтёрша подумала. – Сумка была. Должна же она была в чём-то гостинцы везти.

– Какая сумка была?

– Не помню. Но точно помню, сумка была. Большая, тяжёлая, потому что старушка горбилась. Хотя у меня к вечеру куриная слепота развивается. Знаешь такую заболевание?

– Вспоминайте, во сколько старушка пришла. До того, как закончился ваш сериал, или после?

– Не помню. Телевизор я не смотрела. Там ведь как не сериал – одни новости, а я их не люблю. Посмотришь – и ничего прямо не хочется, а не посмотришь – и ничего.

– Ладно, во сколько та женщина вышла?

Вера Ивановна изумилась:

– А она никуда не выходила. Я же вам говорю, она к внучку приехала, соскучилась и гостинцев навезла.

– Так, может быть, вы утром видели, как она выходила?

– С утра ученички эти знаешь как носятся? Чистые черти! Пока занятия не начнутся, не усмотреть.

Выпроводив вахтёршу, Андрей открыл в компьютере телепрограмму за тринадцатое. Сериал, который смотрела вахтёрша, начинался в семь сорок пять, а заканчивался почти в девять с перерывом на новости. Получалось, что даже если Диана избавилась от отпечатков пальцев на чашках, улик против неё достаточно. Андрей набрал Алексея:

– Ты где?

– Как вы сказали, за пациенткой поехал. Уже возле дома её. Скоро доставлю.

– Оставь пациентку. Вези мне Агееву. Срочно.

– Так. – Андрей крутанул колесо компьютерной мыши. Строчки программы скакнули вниз, и он с удивлением прочитал: – Вот тебе и раз! Ещё одна «Роза-Изабелла». Шестнадцать пятьдесят пять – семнадцать сорок.

Алексей открыл дверь кабинета. Диана вошла. Одетая в светлую кофту да прежние джинсы, она не походила на вчерашнюю соблазнительницу. Поздоровавшись, Диана заправила пару выпавших из хвоста прядей волос за уши, открыв бледное лицо, и робко спросила:

– Андрей Анатольевич, скажите пожалуйста, я ошиблась и Янина умерла своей смертью?

– Здравствуйте, Диана Сергеевна, нет, – ответил Андрей и неожиданно для себя добавил: – к сожалению. Факт насильственной смерти установлен, да вы присаживайтесь.

Он вышел из-за стола, пододвинул Диане стул и одними губами спросил помощника за её спиной:

– Принёс заключение?

Алексей кивнул, протянул результат и нарочито громко спросил:

– Андрей Анатольевич, разрешите идти?

– Но будь на связи. – Андрей положил документ на стол, отошёл к тумбе, щёлкнул тумблером электрочайника: – Что пить будем, Диана Сергеевна?