– Значит, мне можно сесть за решётку, чтобы ты продолжал дело всей своей жизни? – Диана вжалась спиной в дверь.

– Почему сесть-то? Авдей куда смотрит? Тебе что, обвинение предъявили?

– Не предъявили! – сдерживая слёзы, прошептала Диана. – Но завтра предъявят, если я не представлю им алиби!

– Я и не знал, что там такие проблемы, – сказал Дмитрий. – Почему раньше не говорила?

– Сейчас говорю.

– Дин, по-любому мне нужно время всё разузнать. Завтра к обеду управлюсь.

– Меня завтра в двенадцать уже ждут!

– Раньше никак не успею, даже если сейчас начну. – Дмитрий задумался. – А может, тебе ненадолго смыться? Пока концы не срастутся?

– Дим, ты мне добра желаешь или что? – Диана набрала побольше воздуха, чтобы возмутиться, но Дмитрий одним поцелуем вжал её в кресло.

Вокруг сверкало, гремело, но Диана не в силах была различить, что это – буйство природы или неистовство страсти. В глазах поплыло, в животе сладко заныло. Больше всего ей хотелось тотчас раздеться и прижаться к телу любовника. Словно прочитав её мысли, Дмитрий задрал её джемпер и припал губами к обнажённой коже. Вспышка в сознании вернула Диану к реальности.

– Дим, стой. – Она отстранилась, пытаясь понять, что её беспокоит.

Дмитрий развёл её руки и продолжил ласкать. Теперь зудело в груди, и лишь его поцелуи дарили облегчение. Зажурчала молния на джинсах Дианы.

«Я буду всё отрицать», – полыхнуло в её мозгу посреди вакханалии ощущений. Она оттолкнула любовника, опустила джемпер. Дмитрий снова нырнул под джемпер руками, шепча:

– Дин, ты с ума сошла? Дай мне, хочу…

– И чем же мы здесь, интересно, сумеем заняться? – съязвила Диана, стараясь скрыть, что ей трудно бороться со страстью.

Дмитрий отодвинулся:

– Раньше тебя это не останавливало.

– Раньше меня не подозревали в убийстве. – Диана расправила одежду и стала смотреться в зеркальце.

Лицо Дмитрия похолодело. Он побарабанил по рулю:

– Мужика, короче, не хочешь?

– Нет.

Странно, но ливень закончился. Дмитрий расправил одежду и тронул машину:

– Тогда стой на своём, пока я пробью, что к чему, осторожно узнаю, что муж твой делает. Не дадим мы тебя посадить, будь спокойна. – Любовник натянуто улыбнулся.

– Знаешь, а мне почему-то кажется, что Олег, узнай об этой твоей фразе, придерживался бы другого мнения. – На глаза навернулись слёзы, Диана отвернулась к окну.

Дмитрий тронул её за плечо:

– Дин, Дин, ты что?

– Мне страшно, – дрогнувшим голосом сказала она. – Почему такое случилось?

– Не знаю, Дин, чертовщина какая-то. – Дмитрий её обнял. – Но одно скажу точно, если человек невиновен, подделать улики достаточно сложно.

– Что значит – «если»? – Диана вскинула влажный взгляд. – Ты – единственный мой свидетель, и так говоришь.

– Да я не про то, Дин. Я про то, что надо сперва разузнать, может что подложили?

– Подложили? – Диана на миг задумалась. – Кому это нужно? Бред полный.

– Я, к примеру, сказал, – ответил Дмитрий. – Вытащу я тебя, вытащу. Ты мне веришь?

– У меня выбора нет. – Диана вздохнула и вытерла слёзы.

– Так, я не понял? А без выбора – нет, что ли?

– Да верю я, верю. Останови здесь, пожалуйста.

Дмитрий прижался к обочине, затормозил:

– До дома ещё далеко. Давай довезу.

– Прогуляться мне надо. – Диана открыла дверь.

– Номер этот выбрасывай, в понедельник новую симку тебе передам и сам со своего нового номера позвоню. – Дмитрий её поцеловал, и Диана вышла из машины.

Машина растворилась в потоке. Тревога так сдавила сердце Дианы, что оно вновь забилось, как час назад, когда она выбралась из солярия через окно.

«Он не любит меня, – стучало в висках. – Любил бы, не стал бы отказываться подтвердить моё алиби. Он бы помог. Но он обещал, что поможет! – подумала Диана с робкой надеждой. – Не любил бы – не стал бы ничего обещать. Или стал бы? Так с ума сойти можно.

А с уликами что? Дима сказал, что улики могли подделать. Но это он махнул лишнего. Кому это надо? Хотя Андрей Анатольевич тоже спрашивал, есть ли у меня враги. А это – два не связанных друг с другом человека. Неглупых, между прочим, и с высшим юридическим образованием. И с более, чем двадцатилетним стажем работы. Или у следователя нет двадцати? Сколько ему, интересно? Сорока нет точно, и уже подполковник? Видимо, папа дарит ему не только машины.

А что, если ошибаются оба? Ведь я ни при чём и никого не убивала. Вот смеху-то будет, если по милицейским уликам выйдет, что я – убийца».

Улыбаясь, Диана встала под рекламным плакатом нового фильма на фасаде торгового центра и достала телефон:

– Олежа, ты уже дома? А я только-только из милиции вышла. Прогуляться решила. Расстроилась, да. Хочу покормить уток в парке. Спасибо, не надо. Такси мне не надо. Не надо мне никакого Сергея, пожалуйста. Я лучше пешком. Ты Кузьму уже выгулял? Нет? Прекрасно. Дождись меня, вместе пойдём. Через час появлюсь точно.

Убрав сенсорный, Диана достала кнопочный телефон и отыскала визитку Андрея.

– Добрый вечер, узнали? Только, будьте добры, не называйте по имени. Не могли бы мы сейчас с вами встретиться? В кинотеатре торгового центра идёт новый фильм. Сеанс через двадцать минут. Купите билет на первое место последнего ряда. Успеваете? Вот и отлично. Я к вам подойду.

Когда Андрей узнал голос Дианы, ответив на незнакомый входящий, не поверил своему счастью и у него перед глазами пронёсся остаток дня с того момента, когда он считал, что Диану ему уже никогда не увидеть. Да, он отправил помощника следить за её домом, не особенно веря в успех. А что ещё оставалось?

Андрей сидел за столом, лихорадочно размышляя. Карьера, с которой ему везло с первых лет службы, неслась под откос. Потеря свидетеля, а уж тем более подозреваемого – непростительный промах. Начальство ведь не волнует, что ты не в силах уследить за свидетелями и подозреваемыми по делам в твоей разработке. Ты обязан предугадать, кто, когда и куда может скрыться.

– А если расписать всё под другую версию? – спросил себя Андрей. – Я ведь ещё ни перед кем ни отчитывался. Задача, если подумать, несложная. Попробуем рассмотреть улики под новым углом. – Андрей раскрыл папку с делом: – Варианты? Доведение до самоубийства, самоубийство, несчастный случай. Пойдём от простого.

Он перечитал протокол осмотра. Несчастный случай отпал сразу – не было очевидности случившегося, не было рядом с трупом яда. Если Янина и выпила из флакона, то не по ошибке. Помогла бы экспертиза по пальцам. Но стоп! Затёртых мест в кабинете не было, значит, никто не пытался скрыть пальчики. Так что второй вариант – самоубийство – был возможен.