— Проходи, раздевайся.

Мне кажется, или звучит двусмысленно? Блин, ну что я как пацан тринадцатилетний в самом деле. Это просто алкоголь. И её запах. Да. Она ведь и пахнет чем-то малиновым, духи с нотками ягодными. Даже клубный дух не перебил.

Я галантно принимаю у девушек верхнюю одежду и вешаю её в шкаф. Нина хоть и снимает обувь, но всё равно зависает в прихожей. Выглядит идеально, мне понравилось. Не шлюховато, как многие наряжаются в клубы, но и не по-пуритански: чёрные кожаные штаны, аппетитно облегающие задницу, и свободный беленький свитерок. Вроде бы просто, а взгляд притягивает. Я вот смотрел. Пялился, когда она танцевала, бесился, что какой-то ушлёпок отирался рядом.

Никто не имеет права танцевать с моими партнёршами. Точка. Пунктик, если хотите.

— Я в душ, зая, — Лия подмигивает и уходит в знакомом ей направлении.

Поворачиваюсь к Нине, а она глаза прячет в пол. Надо бы быстрее к Лие, иначе глупостей натворю нахрен.

— Пойдём, я покажу тебе спальню.

— Максим, не стоит беспокоиться, правда, я и на диване лягу в гостиной.

— У спальни есть дверь, Пёрышко, да и в гостиной будем мы. Но если ты желаешь…

— Нет! Тогда лучше в спальню.

Едва не прыскаю, когда Малина вся вспыхивает от моего непрозрачного намёка. Ай-яй-яй, Максимка, разве можно быть таким пошлым?

Спальня у меня просторная, с огромной кроватью, накрытой белым пушистым покрывалом. Дизайн подбирала сестра — увлечение у неё такое, а вот мне было важно, чтобы удобная была и не развалилась в процессе.

— Располагайся.

— Максим, правда, мне очень неудобно тебя стеснять и…

— Нина, прекрати. Всё хорошо. Просто ложись и отдыхай. Вот, возьми.

Достаю из шкафа и протягиваю ей чистую хлопковую футболку.

— Это не обязательно, — машет головой. Ну что за упрямая девчонка.

Эх, Малина, некому тебя начать воспитывать.

— Думаешь, в кожаных штанах и свитере удобнее? Или ты предпочитаешь спать голой?

Пёрышко снова краснеет и выхватывает предложенную футболку, давая мне ешё одну дозу кайфа от этого и убеждая в очередной раз в том, что я понял ещё на репетиции, когда сказал, что танец — это тот же секс. И если о первом она знает достаточно, то о втором… Сомневаюсь.

— В верхнем ящике тумбочки справа есть наушники, если что, — сообщаю, наблюдая, как она смущённо замирает посреди комнаты.

— Наушники?

— Ну… могут пригодиться. Спокойной ночи, Нина.

— Спокойной ночи.

Макс.

Лия уже ждёт меня в гостиной, красивой, грациозной кошкой сидя на диване. Поднимается навстречу, мягко ступает ближе, а потом нежно прижимается. Лия очень нежная и податливая, готовая на любые эксперименты в сексе. С ней всегда безумная химия, вытаскивающая наружу самые смелые и безумные мои желания. Но… не сегодня. Её пальцы зарываются мне в волосы, легонько тянут, а я в ответ почти ничего не чувствую. Желание не простреливает вспышкой. Не сказать, что не хочу её. Хочу. Но, кажется, не совсем её. Это напрягает.

Я глубоко целую её, надеясь выбить из себя искру поярче. Член реагирует, а фантазия — нет.

Это очень и очень хреново, потому что зацикливаться я не люблю. Надо уметь переключаться, а сейчас выходит с трудом.

У Лии нежный рот, мягкие губы. Мне приятны её прикосновения. Обычно я люблю её ласки, но сегодня хочется быстрее оказаться внутри.

Откинувшись на спинку дивана, усаживаю девушку на себя. Она приподнимает бёдра, дразнит. Обнимает за шею и шепчет на ухо:

— Ты её хочешь?

— Кого? — прекрасно понимаю, о ком она говорит.

— Свою Нину, — Лия опускается на меня, позволив погрузиться в её влажность.

— Она не моя, — не толкаюсь, позволяя Лии самой контролировать процесс. — Мы просто вместе танцуем.

— Разве тебе это когда-то мешало? Это просто пока она не твоя.

— Ты правда хочешь поговорить об этом? — терпение начинает истончаться, я крепко обнимаю девушку за талию и подаюсь вперёд. Кайф.

— Почему нет, если тебя это возбуждает? Меня она тоже возбуждает.

Ну всё. Лия сумела, нашла точки, как меня можно вскипятить, и нажала на них. Хитрая лисица.

Резко опрокидываю её на спину на диван и беру процесс под контроль. Лии всё нравится, а вот я былого кайфа не получаю. Ни после второго раза, ни после её ласк. Все ощущения как через толстую блёклую плёнку, смазаны и не обострены. Безвкусно. Недрайвово.

В итоге около трёх я провожаю Лию на такси. Спать тоже не хочется — внутри сидит гадкое чувство, что я сделал что-то не так. Какого хрена я вообще всё это ощущаю? Что за дела?

Взгляд уже в который раз цепляется за ручку на двери спальни. Интересно, Пёрышко надела наушники по моему совету или слышала нас с Лией? Переоделась в мою футболку, на которой теперь останется сладкий аромат малины? Только вопреки привычному, от этих шальных мыслей становится как-то невесело. Надеюсь, она крепко спала в объятиях какой-нибудь классической музыки.

Чтобы не пялиться в темноте на закрытую дверь, я иду на кухню и достаю из бара начатую недавно с Должановым бутылку рома. В Ватсапе висит ответ от Лекса на нашу с Ромычем фотку с бухлом в руках — фотка его кулака с оттопыренным средним пальцем. Чертяка, блин. Задолбал со своей службой, ещё один контракт подписал на три года. Хоть бы в отпуск пришёл на недельку, мы бы тут его отговорили. Но Лекс — это Лекс, он всё решает только сам. Но даже этот стальной мужик пал жертвой голубых хрустальных глаз, от которых бежит далеко и под пули, и остановиться не может.**

Наливаю ещё в стакан. Свет включать не хочу — слабо поблёскивающего ночного фонарика на приборной панели вытяжного шкафа достаточно, чтобы мимо рта не пронести бухло. Слегка вздрагиваю от жёсткого гитарного рифа в наушниках в исполнении группы Влада Миксаева. Мне, блядь, сегодня не понравилось, как он пялился на Малину. Пришлось открыто предупредить. Влад, конечно, тот ещё придурок, но чужое не трогает. Хотя смотря, чьё. Но моё точно не тронет.

Откидываю голову на спинку кухонного диванчика, наслаждаясь ритмом, прикрываю глаза. И через минуту словно кожей чувствую движение. Первое, на что падает взгляд, когда я его фокусирую, — это ноги. Длинные, стройные, с белой молочной кожей. Прикрыты светлой футболкой совсем немного.

Нина проходит на цыпочках, внимательно разглядывая кухню. Меня явно не видит. Обеденный стол немного в нише, а я сижу в углу, да ещё и почти в темноте. Так себе идея, девочка, выйти сейчас из комнаты.

— Тоже не спится, Нина-малина? — говорю негромко, стараясь не испугать Одетту.

Но она всё равно пугается, резко оборачивается, тряхнув длинными волосами, и замирает. Спохватившись, старается незаметно чуток оттянуть края футболки ниже. Её взгляд падает на бутылку на столе, и Нина напрягается ещё сильнее. Оно и понятно — она ночью в квартире малознакомого парня, явно неотягощённого моралью. Пьяного и почти неодетого.