– В глубине души, – вещал замогильный голос, – в самой глубине вашей души гнездится чудовищный страх, подспудная тревога…

Пауза.

– Страх оказаться плохим, аморальным человеком.

Натан еле дышал. То, что он услышал, ошеломило его.

Голос снова заговорил:

– Выйдя отсюда, вы забудете эти слова, но тревога останется с вами навсегда. Она будет жить в недрах вашей души, и вы будете делать все возможное, чтобы заглушить ее.

Я открыла глаза. В голове промелькнула мысль: «Ничего не изменилось». Может, система дала сбой? Я чувствовала себя как обычно. Внезапно я порадовалась, что с меня не взяли денег, иначе я бы чувствовала себя обманутой.

Из вежливости я поблагодарила Фирмена. Этот милый человек уделил мне время, и, даже если его работа оказалась напрасной, стоило вести себя корректно.

Я попрощалась и вышла на улицу.

Все надежды рухнули. Но если вдуматься, кто был виноват в этом разочаровании? На что я вообще рассчитывала? Это же просто глупо – прийти к другому человеку и попросить решить мои проблемы. Только я могла исправить ситуацию, в которой оказалась, а для этого надо было взять себя в руки и действовать.

Кстати, пока я пробиралась по узким улочкам Старого города среди толп беспечных туристов, в голову одна за другой приходили свежие мысли о том, что можно улучшить на корабле. Я повторяла их про себя, чтобы не забыть, и, когда вдали показался «ПигмаЛион», уже знала, чем займусь.

– Мелочи не найдется? – послышался хриплый голос.

Небольшая компания, прогуливавшаяся по набережной, как раз остановилась, чтобы сфотографировать базилику Нотр-Дам-де-Фурвьер на другом берегу реки. К ним подошел бездомный в жалком тряпье и стал тыкать кепкой в каждого по очереди, как заведенный повторяя свой вопрос.

Глядя на это, я внезапно разозлилась на несправедливое устройство общества. Почему одни горожане не могут позаботиться о других? Почему кто-то вынужден спать под мостом и зарабатывать на жизнь милостыней? Если бы все объединили усилия, мы бы справились с этой проблемой!

– Эй, ну хоть че-то дайте, блин! Че, тут одни скряги, а?

Боже, какая вульгарность! Нельзя же так обращаться к людям!

Надо ему объяснить.

В этот момент бродяга повернулся ко мне, и я решительным шагом подошла к нему:

– Вам нужно сделать над собой усилие и постараться говорить вежливо.

Он ничего не ответил, поэтому я пояснила:

– Всем будет лучше, и вам в первую очередь.

Бездомный косо посмотрел на меня. Взгляд не сулил ничего хорошо.

– А тебе-то какое дело?

Его грубость задела меня, но я все равно продолжила говорить, стараясь не обращать внимание на его слова. Я даже постаралась придать голосу мягкость, чтобы он почувствовал, что я забочусь о нем.

– Понимаете, если вы будете говорить более уважительно, получите больше денег. Люди почувствуют к вам симпатию и, возможно, захотят помочь.

Он пожал плечами, выудил литровую бутыль вина из кармана куртки и присосался к ней.

– Месье, алкоголь тоже не лучшее средство, вам стоит…

– Слышь, отвали, а?

Какое разочарование! Мне хотелось довести разговор до конца, убедить его.

Уже возле самого корабля я вдруг поняла, что произошло неслыханное, и застыла на месте.

Мне не было страшно.

Мне вообще нисколько не было страшно.

Хотя этот пьянчуга вел себя довольно агрессивно, ни перед разговором, ни во время его мысль об опасности даже не приходила мне в голову.

Это было поразительно – если знать мой характер… И могло означать только одно. Как гром среди ясного неба, на меня обрушилось осознание того, что я… стала другим человеком! Я правда стала кем-то другим! Все сработало!

Я была в шоке.

Меня распирало от счастья. А потом я поняла еще кое-что и чуть не лопнула от бури эмоций: я осталась самой собой! Я чувствовала себя той же самой Сибиллой, только впервые за тридцать два года жизни меня не душили страхи.

Наконец-то я дышала полной грудью. С легким сердцем я поднялась на борт. Жизнь менялась на глазах. Теперь я знала, что все получится, я оправдаю доверие Шарля, а главное – смогу наслаждаться жизнью, забыв о тревогах и сомнениях.

Я собиралась приняться за дело немедленно: взять все под контроль, организовать работу команды, исправить недочеты и трудиться, трудиться, трудиться, чтобы как можно быстрее выправить ситуацию. До окончания испытательного срока оставалось каких-то девять дней, но, если по-настоящему выложиться, можно получить неплохие результаты.

Поднявшись на борт, я решила попридержать коней и для начала поздороваться с сотрудниками – не стоило пренебрегать банальной вежливостью. Во время этого, казалось бы, привычного обхода я заметила кучу мелочей, требовавших исправления. Раньше я не обращала на них внимания, а теперь ужаснулась тому, как сильно эти недочеты и шероховатости портят общее впечатление. Отныне все изменится!

Я с удовольствием взялась за работу. Впервые в жизни я действовала, не задумываясь о том, к чему приведут мои решения, как отреагируют или не отреагируют люди, чем мы рискуем и какие подводные камни могут встретиться на пути.

Теперь меня заботило лишь одно: сделать все хорошо – и точка. Это оказалось несложно. Без лишних раздумий я бралась за очередную задачу, доводила ее до конца, всякий раз испытывая огромное удовлетворение.

Разложив по папкам документы, я вдруг поняла, что раньше, как ни перетасовывала их, не справлялась с постоянным хаосом на столе.

Я перестала откладывать дела на завтра и удивилась, как хорошо себя чувствуешь, если сразу переходишь от мысли к действию. Когда над тобой ничего не висит, даже дышится легче.

Единственным моментом, омрачившим мою радость, стал неожиданный разговор с Шарлем.

– Сибилла, – начал он, – я думаю, было бы неплохо собрать всю команду. Вы этого ни разу не делали, но мне кажется, это важно, чтобы подвести промежуточные итоги и наметить цели.

– Да, вы правы.

Я немного расстроилась, но сам упрек был справедливым. Нужно было как можно скорее провести собрание. Нужно, и все. Хотя что-то в этой идее меня смущало. Я не боялась, нет. На меня нахлынуло новое, незнакомое прежде ощущение. Дело в том, что я еще никогда не проводила собраний и не знала, как сделать это по-настоящему хорошо. А разве можно как-то иначе? Нет. Либо идеально, либо никак.

Мне понадобилось некоторое время, чтобы все продумать, прежде чем предупредить команду. В конце концов я решила собрать всех в шесть часов, чтобы успеть до начала подготовки к концерту.