– Да.

– У меня не будет времени вытаскивать тебя, если ты потеряешь сознание.

– Выберусь сам.

– Я ведь еще не расплатился за комнату, Эрл? – Гиз усмехнулся. – Что ж, я не против, пойдем с нами… – Охотник повернулся к остальным мужикам, сказал:

– Вы останьтесь здесь. Если к полудню мы не вернемся, закопайте этот лаз и сожгите дом.

Эрл побледнел.

Гиз покосился на него, гадая, почему бы это хозяин постоялого двора вдруг решил поучаствовать в драке.

– Всем всё ясно? – спросил охотник.

– Да, – нестройно ответили мужики.

Гиз спустил ноги в черную дыру, ухватился за корни деревьев, перевернулся на живот. Попытался ногами нащупать какую-нибудь опору внизу.

Было жутко чувствовать себя подвешенным в пустоте, словно бы на границе между миром живых и миром мертвых – подземным миром. Верхняя половина тела – на свету, другая – во тьме. Представилось даже, что не лаз это в погреб, а бездонная могила, но тут ноги наткнулись на что-то твердое, и Гиз выпрямился, усилием воли отогнав все неуютные мысли. Он поднял вверх свободную руку, и кто-то из мужиков сунул ему в ладонь горящий факел. Гиз присел, осматриваясь. Сказал:

– Здесь две каменные ступени, спуск – как в обычный подвал. В самом низу – ход. И вот что я вам скажу, ребята… – Он опустил факел вниз, под ноги, разглядывая покрытые плесенью стены и неровную дыру, похожую на вход в звериную нору. – Будет здорово, если мы в нем не застрянем.

Первые несколько метров они ползли на коленях. Потом потолок чуть поднялся – или это пол опустился? – и они смогли встать на ноги.

– Я всегда знал, что с этим домом что-то нечисто, – приговаривал Молот, следуя за охотником. – С самого детства меня им пугали, и я не сомневаюсь, что все эти страшные истории существуют неспроста.

– Какие страшные истории? – спросил Гиз.

– Разные… Например, о белом человеке…

– Расскажи.

– А может потом? – жалобно попросил Эрл. Он шел замыкающим, и почти физически ощущал, как за его спиной смыкается тьма.

– Расскажи, – повторил Гиз.

– Так ведь это все знают… – на удивление охотно начал кузнец. – Иногда в подполье можно встретить белого человека. Обычно он стоит в самом дальнем и самом темном углу, отвернувшись лицом к стене. Если его увидишь, ни в коем случае нельзя кричать. А если закричишь, то он повернется… – кузнец замолчал.

– И что тогда случится? – с интересом спросил Гиз.

– Откуда мне знать? Я ни разу не кричал.

– Ты его видел?

– Не знаю… – кузнец пожал плечами. – Я пару раз видел какую-то белую фигуру в темном углу своего подвала. Но разглядывать как-то не успевал.

– Она исчезала? – спросил Гиз.

– Нет… – ответил охотник. – Это я исчезал. Выскакивал наружу как ошпаренный…

– И как белый человек связан с этим домом? – поинтересовался Гиз.

– Говорят, как-то связан… Откуда мне знать, это надо у старой Исты спрашивать, она все знает… Есть еще одна история…

– А может хватит? – голос Эрла сильно дрожал.

– Действительно, хватит, – сказал Гиз.

– История интересная, – кузнец не собирался молчать, и Гиз подумал, что он специально затеял весь этот разговор, чтобы напугать и без того трясущегося от страха Эрла.

Только вот зачем?

И почему Эрл решил спуститься под землю, хотя поначалу не собирался этого делать?

Видимо, кузнеца и хозяина постоялого двора что-то связывало.

Дружба? Вряд ли… Скорее, соперничество.

А если мужчины соперничают, то это почти наверняка означает, что причиной соперничества послужила женщина…

Гиз вспомнил, как Страж Могил, вздыхая, жаловался, что отношения живых людей всегда очень запутаны, но порой им и этого мало, и тогда они пытаются вмешивать мертвых в свои дела. «А это никогда ничем хорошим не заканчивалось», – подводил итог Страж.

– … история о Веселом Голосе… – даже если кузнецу и было сейчас страшно или тревожно, он ничем это не выказывал. – Чтобы услышать его, надо в полнолуние пробраться в заброшенный дом, сесть возле окна и три раза назвать свое имя. И тогда Веселый Голос отзовется…

– Что это за история? – фыркнул Эрл. – Признайся, ты ведь сам ее придумал? Только что. Специально, чтобы меня напугать!

– Если ты ее не слышал, это еще не значит, что ее придумал я.

– А почему бы тебе не заткнуться?

– Не нравится – не слушай… И вообще, зачем мне тебя пугать?

– Я знаю зачем! – Эрл, кажется, совсем забыл о своем страхе. Похоже, он здорово разозлился.

– Прекратите! – Гиз остановился, повернулся, хмуро оглядел своих попутчиков. – Драться будете на поверхности, если запал не пройдет. А сейчас – тихо!

Его послушались. Попробовали бы не послушаться!

– Раскудахтались тут… – пробормотал охотник, двинувшись дальше. – Как два петуха… Знать бы еще из-за какой курицы…

Сильно согнувшись, втягивая головы в плечи, они медленно пробирались вперед. Под ногами было скользко, мерзкая плесень белесо отсвечивала в свете факелов; на обшитых гнилыми досками стенах росли бледные тонконогие грибы, а с потолка пучками свисали корни, больше похожие на дохлых червей.

О том, что мертвяк рядом, их предупредил тихий звон бубенчиков.

– Что это? – кузнец, услышав мелодичные звуки, остановился.

– Не узнаешь свою работу? – спросил Гиз.

Кузнец не сразу понял, на что намекает охотник. А когда сообразил, удивленно покачал головой:

– Честно говоря, не сильно верилось, что тебе удастся нацепить на него всю эту сбрую.

– Он сам ее на себя нацепил.

– О чем вы говорите? – шепотом спросил Эрл. – Что там за звуки?

– Это звенит мертвяк, – криво усмехнулся кузнец. – Он бродит там впереди и бренчит бубенчиками, которые я для него сделал. И знаешь зачем он это делает? Он старается тебя запугать.

– Хватит вам, – сказал Гиз и передал факел Эрлу. – Держи как следует, не вырони. Без света у нас не будет шансов. – Охотник вытащил меч из ножен, взял его обеими руками, выставил клинок перед собой.

– А мне что делать? – спросил кузнец.

– Не разговаривать, – сказал Гиз. – Не смотреть ему в глаза, и не касаться его.

– Ты перечислил, что делать не следует…

– Ну, а если хочешь оказаться полезным, добавь побольше света.

– Хорошо, – сказал кузнец, зажигая еще один факел.