- Я молился, чтобы мне устроили праздник на день рожденья. - Голос Коди был таким тихим, что Саша не расслышала бы его слов, если бы не прикрепляла в этот момент ленту на кухонную дверь.

- Зачем молиться об этом? - ухмыльнулся Бобби. - Просто попроси маму. То есть папу, - добавил он после некоторого раздумья.

- Не-а, - печально сказал Коди. - Папа рассердится, если я попрошу. Может, если бы у меня была мама, все было бы по-другому. Она знала бы, что делать, как и моя бабушка. Когда я с ней жил, вокруг было много детей. - В его высоком голосе звучали такие тоскливые нотки, что у Саши защемило сердце. - Мой папа не любит детей. Кроме меня.

Наступила долгая тишина, и Саша на цыпочках отошла от двери, пристыженная тем, что подслушивала. Вскоре пришел Джейк, всклокоченный и запыхавшийся.

- Что мне делать? - спросил он, усиленно избегая Сашиного взгляда. Очевидно, он тоже пытался преодолеть охватившее его волнение.

Они стали вместе украшать стены кремовыми и голубыми лентами и синими воздушными шарами. Столы уже были накрыты, тем проще оказалось разместить изображение огромного сердца прямо над центральным столом.

- А теперь осталось только оформить этот стол, и моя часть работы окончена, - сказала Саша, оценив результаты своего труда. - Ой, черт, уже почти пять. Тебе пора переодеваться.

Вот, - она вручила Джейку ключи, - возьми мою машину. У тебя мало времени.

Джейк забормотал слова благодарности, но Саша его перебила.

- Осталось пятнадцать минут, - сказала она решительно. - Так что давай, поторапливайся!

А машину пригонишь позже.

Саша напевала "Свадебный марш", обвивая центральный стол шелковым плющом и вплетая в него оставшиеся цветы. Для жениха и невесты были приготовлены хрустальные бокалы, а гостям придется обойтись стеклом.

На остальных столах она расставила вазы с розами, а главное - свечи, они, как известно, добавляют праздничного настроения и прекрасно будут смотреться, сияя в полумраке ратуши.

Убедившись, что торт стоит прямо в центре главного стола, она залюбовалась результатами своей работы.

- Ну и ну, Саша. У тебя талант. - Вера Брейтли шла по проходу с огромным подносом холодного нарезанного мяса. - Все просто замечательно, дорогая.

Внезапно из кухни донесся оглушительный грохот, и они обе бросились туда.

- О нет!

Нежно-голубое блюдо с десертом превратилось в кучу крошек и осколков, разбросанных по всей кухне. Женщины и мальчики в ужасе смотрели на его бренные останки.

- Я же говорила, чтоб вы не лезли, - сердито прошипела красная и растрепанная миссис Гарнер. - Чем мы теперь это заменим?

Она гневно нахмурилась, глядя на испуганных малышей.

- Безобразие, вот что это такое. Сущее безобразие.

- Это не я, - завопил Бобби, выталкивая вперед Коди. - Коди хотел взять пирожное и уронил...

- Ой, Бобби! - Миссис Брейтли схватила сына за руку и потянула к себе. К несчастью, мальчик задел банку с соленьями и скинул ее на пол. Теперь к остаткам сладостей на полу добавились битое стекло и огуречный рассол.

Вера Брейтли вот-вот грохнется в обморок, подумала Саша. Пора брать ситуацию в свои руки. В противном случае гости перемрут с голоду. Или, того хуже, будут есть маринованные огурцы вперемешку со сладким банановым суфле!

- Ладно, ребята, постойте смирно, пока мы не уберем весь этот свинарник. Хорошо? - Саша окинула мальчишек суровым взглядом, и они молча кивнули. - Вера подметет стекло, а Эстер вымоет. Я соберу куски.

Вместе они убрали остатки десерта.

- Подождем, пока пол высохнет, - предложила Эстер, глядя на пустой поднос. - Ума не приложу, что нам делать. Этим утром я скупила всю выпечку, а в город ехать уже слишком поздно.

Расстроенные женщины уставились на Сашу.

Та тем временем выясняла отношения с двумя маленькими негодниками.

- Думаю, вы оба должны попросить прощения у миссис Гарнер, - тихо выговаривала Саша.

- Простите, миссис Гарнер. Я не хотел портить праздничный ужин, сквозь слезы извинился Коди, и экономка крепко обняла его в ответ.

- Я не буду просить прощения за то, чего не делал, - выкрикнул Бобби.

- Вранье, - громко объявил Кода. - Ты же залез...

Саше пришлось вмешаться:

- Как жаль, Бобби, ведь у меня были особые планы на сегодня. Но раз уж ты не хочешь извиняться, значит.., рыбалка отменяется.

Она отвернулась, как будто собралась уходить, и улыбнулась, услышав обиженный детский голос:

- Простите меня, миссис Гарнер.

- Хорошо, - буркнула Саша. - Идите и посидите на лужайке. Я подойду через пару минут. Если не будете сидеть смирно, когда я появлюсь, пикник отменяется тоже.

Мальчики стремительно вылетели за дверь.

- А теперь, дамы... - Саша взглянула на остатки сладостей. - Вот что мы сейчас сделаем.

Она подробно объяснила им свой план и усмехнулась, заметив на лицах облегчение.

- Шербет, - обрадовалась миссис Гарнер. - И как мы сразу не подумали. А с шоколадной стружкой наверху смотреться будет очень даже неплохо.

Обрадовавшись, что спокойствие наконец восстановлено, Саша направилась к двери, но не успела дойти до нее.

- Одну минуточку, мисс Саша Ламберт. - Агата Мак-Мерфи казалась рассерженной, и Саша догадывалась, почему. - Между прочим, что делает свадебный торт моей дочери на этом столе? Я заплатила немалые деньги...

Пожилая женщина в ярости размахивала пухлыми руками. Саша придвинула стул и усадила ее.

- Я все объясню, миссис Мак-Мерфи. Просто успокойтесь и выслушайте.

Шевели мозгами, сказала она себе.

- Я получила срочный заказ и как раз работала над ним, когда меня вдруг осенила новая идея насчет свадьбы Дарлы. Обойдется это вам намного дешевле, но выйдет гораздо красивее.

Она скрестила пальцы за спиной, продолжая безбожно врать:

- Я пыталась связаться с Дарлой, но времени у меня не было. Эти люди хорошо заплатили, а поскольку я не собиралась вводить вас в лишние расходы, то решила использовать для их свадьбы все, что можно. - Саша похлопала женщину по плечу. - Если Дарла примет мою идею, вам больше ничего не придется платить, - шепнула она. - Получится намного дешевле, и, я думаю, мое предложение ей понравится.

А теперь последний, решающий удар, хихикнул Сашин внутренний голос.

- Я прочитала об этом в последнем номере журнала "Невеста".

Как Саша и предполагала, ее последнее замечание оказалось решающим. Агата Мак-Мерфи поднялась на отекшие ноги, ее лицо просветлело.