Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– О чем?
– О тебе. Обо мне. О школе.
– А-а. Как на счет того, чтобы взять напитки прежде, чем поехать на речку, а? Мы сможем поговорить. Будет совсем как в старые времена.
– Да, я с радостью.
Дорога к реке была такой, какой помнила ее Жаклин. Ухабистой. Лексус легко преодолевал все выбоины, и они доехали до конца, свернув на проселочную дорогу, идущую вдоль реки.
– Выглядит, совсем как раньше, – заметила Жаклин. – Только больше мусора.
– Да. Больше мусора. Не думаю, что школьники приходят сюда также часто, как мы в наше время.
– Что ж, они не знают, что теряют.
Вместо пива они купили вина, согласившись, что доросли до него для своих прогулок у реки. Жаклин взяла бутылку и штопор, которые они купили, а Кей бросила на заднее сиденье одеяло, когда они заезжали к ней домой переодеться. Улыбаясь, они шли той же самой дорогой, как сотни раз в юности. Как отметила Жаклин, ничего не изменилось. Лес отступал прямо у кромки воды, и они нашли место под большой сосной. Кей расстелила одеяло, и они обе сели, скрестив ноги, глядя на реку.
– Послушай, – прошептала Жаклин. – Так тихо.
Слабое течение реки было бесшумным в лесу, а над ними пели кардиналы.
– Ты скучала по лесу? По тишине?
– Да. Хотя я живу не совсем в городе. Я купила квартиру в Монтерее, так что моя тишина это океан.
– Это должно быть красиво.
Джеки улыбнулась.
– Иногда красиво, иногда просто туман. Но звук всегда один. Когда ты живешь у океана и засыпаешь под шум его волн, бьющихся о берег, понимаешь, что нет более успокаивающего звука, чем этот. Он бесконечен, – тихо произнесла она. – День, когда этот звук прекратится, будет днем конца света.
Кей наблюдала, как Жаклин открывает вино и говорит, ее слова отдавались эхом в лесу. Она наполнила пластиковые стаканчики, которые они прихватили в винном магазине. Кей взяла один, улыбнувшись прежде, чем отпить.
Через несколько секунд, Жаклин протянула руку, чтобы похлопать Кей по ноге.
– Теперь мы одни, никто нам не мешает. И ты можешь рассказать мне одну их тех длинных историй, которые ты приберегала.
– Смотрю, ты нетерпелива, как всегда.
– Почему ты больше не ходишь в церковь?
– А ты? – возразила Кей.
– Ну что ж, – откинув голову назад, Жаклин посмотрела на вершины сосен и в голубое небо. – Что если моя мать отвела меня к Брату Гарнеру, чтобы он излечил меня от моей болезни и изгнал из меня дьявола? Смешно, скажу я тебе. Или как на счет того, что я проведу вечность в аду, раскаиваясь за грехи, потому что я люблю женщин вместо мужчин? – Жаклин встретилась взглядом с Кей. – Или, например, я просто боюсь грома и молний!
– Хорошо. Ты выкрутилась.
– Расскажи мне, Кей.
Они посмотрели друг другу в глаза, и Кей почувствовала, что груз упал с ее сердца. Так долго она хранила это внутри, никому ничего не рассказывая, едва касаясь этой темы с Роуз и мамой. Она всегда настаивала, что с ней все в порядке. Но теперь прямо ей в душу смотрели знакомые голубые глаза, и как всегда они видели скрытые ото всех вещи.
– Я… я встречалась с Билли Рейем , когда ты уехала, помнишь?
– Да, я помню.
– Примерно через год после выпуска, все начали спрашивать, когда мы поженимся. Он был единственным, с кем я когда-либо встречалась.
– Почему? Ты была такой красивой! Я не могла понять почему ты выбрала именно его.
Кей пожала плечами. Она не помнила, чтобы вообще ее интересовали мальчики в то время. У нее всегда была Джеки. И этого было достаточно.
– Я не знаю почему, Джеки. И когда он сделал мне предложение, я подумала, что у меня есть еще? Я застряла здесь в Пайн Спрингс, ты уехала, и больше никого не было. Он тогда работал на лесопилке, стабильная работа, и я ответила да.
– Прости меня, но я всегда думала, что он неудачник.
Кей рассмеялась.
– Что ж, ты оказалась права.
– Мне очень жаль. Если бы я была здесь, я бы не позволила тебе выйти за него.
– Да? На свадьбе, когда священник спросил, кто против, ты бы встала?
– Непременно.
Кей засмеялась.
– Да, я думаю, ты так бы и сделала.
– Извини, продолжай.
– Ох, Джеки, это сложно для меня.
Потянувшись, Жаклин взяла ее за руку.
– Скажи мне, что случилось.
Кей смотрела, как переплелись их пальцы, вспоминая то время, когда они приходили сюда поболтать. Как легко было говорить с Джеки, рассказывая ей все то, чем бы она никогда не поделилась с другими. Как получилось, что ей было просто все рассказать Джеки, но сама Жаклин испугалась открыть ей самое важное в жизни?
– Почему ты мне не сказала, Джеки?
Нахмурившись, Жаклин нервно убрала волосы за уши.
– Я думала, твоя очередь говорить.
– Да, моя. Но мы всегда делились друг с другом, Джеки. Всем. Почему ты мне не рассказала об этом?
– Знаешь, что? Может, однажды я расскажу тебе об этом. Но не сейчас. Сейчас мы говорим о тебе.
Кей кивнула.
– Это честно, – она наклонилась вперед. – Не надейся, что я забуду.
Она откашлялась и глубоко вздохнула.
– Билли Рей оказался жестоким, – выпалила она. Кей почувствовала, как Жаклин сжала ее пальцы. – Все в порядке, Джеки. Мне кажется, я знала, что все так будет. Знаешь, он никогда не был нежен со мной. Со временем, становилось все хуже и хуже. Что бы я не делала, все было не так. Ужин был поздно, и это его злило. Я готовила раньше, и все остывало. Просто глупые мелочи, но он придирался и… бил меня. Сначала пощечины. Потом, все стало гораздо хуже.
Жаклин проглотила ком в горле, видя, как слезы текут по щекам ее подруги. Протянув руку, Жаклин смахнула их.
– Ты никому не говорила?
– Нет. Мне было стыдно. Если у меня были синяки, я придумывала оправдания.
– Подонок, – прошептала Джеки.
– Однажды он пришел домой в сильном подпитии. Что, впрочем, было обычным делом. Но он хотел заняться сексом. Я не могла спать с ним. Я не хотела спать с ним, Боже, с самого начала. Я не выносила его прикосновений. Мне нужно было уйти, рассказать кому-нибудь… Роуз, маме, кому-то, кто мог поговорить со мной и заставить меня бросить его. Но я не сделала этого. Я осталась, потому что думала, что так и должно быть.
– Господи, мне очень жаль, что меня не было рядом!
– В ту ночь, когда я отказала ему, он взял стул и ударил меня им по голове. Он пинал меня и бил… а потом изнасиловал, – закончила она шепотом.