—Атеперь укого-то снова будут сверкать пятки-и-и-и!— судовольствием протянул тот урод, когда пришёл вочередной раз комне вкамеру.

Иснова ябегал. Снова они смотрели ичто-то считывали. Ночто-то мне подсказывало, они просто смотрели, обучился личему-то яспрошлого раза. Наэтот раз ясмог ещё напару домов пробежать дальше, новсё равно спустя два километра яоказался просто мешком сдырками, который был неспособен даже пальцем пошевелить.

Иснова яоказался всвоей камере. Это была неполноценная жизнь, акакие-то еёотрывки. Ясуществовал либо наиспытаниях, либо всвоей камере. Ивнутри меня все больше ибольше нагнетался негатив, явсё больше ибольше хотел вырвать глотку тому уроду, который почти каждый раз приходит ииздевается надо мной перед испытаниями, показывает свою важность, доказывает что-то… компенсирует.

Перед следующим испытанием ясмог поесть ажцелых три раза, видимо, они хотели проверить мои силы, когда количество подконтрольного вещества больше единицы. Ноуменя созрел кое-какой план. Надо будет проучить одного урода, вот только…

—Амне сказали, что тыпоправился,— удивлённым голосом проговорил он, апотом начал медленно подходить комне.

Ялежал, свернувшись калачиком ипокачивался изстороны всторону. Шаги всё приближались, аяслушал, вслушивался вих«интонацию». Яневидел этого урода, нослышал, что каждый шаг становился осторожнее предыдущего. Изанесколько метров онотменя остановился.

—Эй, кусок дерьма,— шелест одежды, онявно присел, чтобы присмотреться.— Тебя, что, переклинило? Мозги потекли? Ау… чёрт… похоже, реально свихнулся.

Снова шелест одежды. Онподнялся наноги. Сделал осторожный шаг. Ещё шаг. Ивот онстоит уже почти возле меня. Сместа несдвинулся, носкрип новенькой подошвы ишелест одежды выдал то, что онхочет меня сейчас пнуть. Яуже запомнил это, яуже знаю, как это икуда онбудет метить.

Секунда… полторы… разворот! Резко схватил его застопу, мужик перепугался, хотел выхватить пистолет изкобуры, нонеуспел. Явскочил наноги, одновременно поднимая ногу этого урода вверх. Оноказался неочень поворотливым инеособо ловким. Стоило задрать его ногу повыше, как онтут жерухнул наспину. Носмог себя подстраховать, руки достигли земли чуть быстрее тела, из-за чего часть удара отпадения оказалась погашена.

Япопытался сломать ему ногу, нохрен оказался нетаким увальнем, каким яего представлял, онпопытался отпихнуть меня второй ногой, вэтот жемиг пытаясь найти своё оружие напоясе. Плюнув нато, чтобы попытаться сломать ему ногу вбедре, ясделал резкий разворот стопы. Несломал, ноточно вывихнул, ботинок неприкрывал голеностоп, что было мне только плюсом.

Пара движений, ияуже был возле его головы, стоял справой стороны, придавив сначала ногой, апотом опустился иколеном, его руку. Апотом удар вморду. Ончто-то закричал. Ещё один удар. Апотом сразу три. Заспиной прозвучало топанье сразу нескольких пар ног. Пока они бежали комне, успел нанести ещё несколько быстрых ударов поморде этого урода.

—Тварь!— верещал он, пытаясь остановить кровь, ручьём вытекающей изсвоего носа.— Ублюдок! Мразь богомрезкая! Держите его! Держите инедавайте выбраться! Яему сейчас устрою такое, что онникогда вжизни незабудет! Главное неотпускайте!

Мои руки растянули двое, третий схватил мою голову, пытаясь душить. Вэтот жемомент комне подошёл этот урод сразбитым лицом, достал ножик, ядаже невидел его раньше, апотом начал имменя очень быстро бить, причём бил, неразбираясь. Ноги, пах, живот, грудь. Онпросто бил икричал, вымещал свою злость намне. Но… яждал. Япросто смотрел, терпя боль. Иего это бесило ещё больше. Кболи яуже привык… особенно после последнего «испытания».

Прошла минута, оннемного запыхался, аястоял иулыбался. Да, было больно, дахотелось кричать иматериться. Нотерпел ивыжидал. Вкакой-то момент онпрервался, буквально напару секунд, ноименно это мне инужно было. Остальные тоже расслабили свою бдительность.

Резко подпрыгнул, хорошо, что мои руки держали, инанёс удар двумя ногами втело илицо этого урода. Специально пяткой метил ему внос, чтобы было как можно больнее, чтобы онотвлёкся набольшее время. Парень, державший левую руку неожидал этого, расслабился совсем, из-за чего ябыстро вырвался сэтой стороны инанёс удар тому, который держал праву руку. Вот только это был непростой удар… яему ударил костяшкой вглаз. Апоследнему повезло меньше всего. Яему просто выдавил глаза.

Крик стоял душераздирающий, ноонмне сейчас так нравился. Когда хватка намоём горле исчезла, ятут жеподскочил ктому охраннику, который держал меня залевую руку. Два удара, первый онзаблокировал, отвёл мою руку всторону, авот второй, пальцами, попал ему точно вглотку. Пальцам моим это неособо понравилось, средний сломался, носпустя пару секунд уже был восстановлен.

Тот который держал меня заправую руку успел достать пистолет исделать вменя три выстрела. Яшипел отболи, нораны зарастали прямо наглазах. Новсё жеядошёл донего, выбил оружие изрук исбил самого охранника, после чего начал наносить удар заударом, пока оннестих.

—Остался последний штрих,— прорычал ясебе под нос, подбирая пистолет.

Самая обычная модель, девять миллиметров, вот пули могут быть нестандартными. Новремени ихизучать уменя небыло. Дверь вмою камеру снова отворялась, и, думаю, там сейчас будут необычные охранники, аотряд, который просто попытается уничтожить меня.

Яприцелился, улыбнулся, поймал взгляд этого урода. Позади послышались крики, шаги, уже, сто процентов, целились. Явидел инадежду, истрах вглазах этого ублюдка, который как физически, так иморально издевался надо мной. Улыбка стала ещё шире. Позади прогремел выстрел. Первая пуля попала мне вспину, яслегка дёрнулся, нопистолет удержал. Инажал накурок.

Звук моего выстрела был поглощён грохотом остальных выстрелов. Меня просто изрешетили запару мгновений. Ноябыл доволен результатом. Время словно замедлилось. Этот урод медленно падал, издырки вего лбу мелкой струей выплескивалась кровь, ачерепная коробка спротивоположной стороны просто взрывалась. Физика, чистая физика. Нокак наэто было приятно смотреть. Прежде, чем его тело дотронулось доземли, вомне точно появилось больше двух десятков дырок.

Так! Да! Именно так! Уничтожай ихвсех! Пускай они страдают! Пускай они знают, что сТьмой игры плохи! Ведь Тьма всегда мстит! Так итымсти! Убивай! Уничтожай! Расчленяй! Наслаждайся болью! Пускай сдохнут они все!

Исейчас ябыл полностью солидарен сэтим голосом. Они все обязаны сдохнуть. И…

—Итак, Нулевой,— вкоторый раз яслышал свой этот позывной, номеня онбесил, яхотел услышать своё собственное имя, которое даже инезнал.— Мне доложили отвоём… очень плохом поведении,— плохом, это мягко сказано, один кусок дерьма лишился жизни, из-за чего вменя высадили несколько сотен патронов, нозато ячувствовал некое облегчение.— Поэтому сегодня стобой буду заниматься я.Для тебя просто Главный. Язаведую этим… исправительно-исследовательским заведением. Даисамому хотелось посмотреть, какое ты— чудо.

Чудо. Так меня ещё никто необзывал, ядаже невыдержал изаржал вполный голос. Ноябыстро успокоился. Яхоть только пришёл всебя, мне недавали восстановиться, было больше пятидесяти попыток возрождения из-за инородного предмета вголове, который кто-то насильно пропихивал назад, количество подконтрольного вещества внушало. Почти две споловиной единицы. Никогда таких запасов невидел, никогда так великолепно себя нечувствовал.