субстанциальными деятелями своих собственных действий. Это осознание осуществляется во времени, но лишено пространственного определения, поэтому оно не попадает в сферу как материального, так и идеального бытия – это сфера психического (или жизни). Н. О. Лосский отмечает: «Психическая деятельность, сочетаясь с материальными процессами, придает им смысл, направляя их к цели усложнения жизни индивидуума, иначе сообщает им характер одушевленности…»[69]. Таким образом, Лосский выделяет три бытия: идеальное, материальное и психическое.

Сферу психических деятельностей субстанции он называет душой, а материальные процессы – ее телом. К тому же Лосский признает, что субстанциальные деятели, из которых складывается «царствие вражды», отличаются между собой по степени развитости своего сознания. Лосский обнаруживает проявление субстанциального деятеля в любом живом организме, в любой живой клетке, в любом элементе неживой природы. В его понимании, тело и телесность есть свидетельства того, что действию субстанции противостоит другое действие. Мировая субстанция возвышается над «царством вражды». В результате, в своей философии Лосский приходит к своеобразной концепции «переселения душ» (метаморфоз): «… индивидуум совершает ряд переходов от одного типа жизни к другому путем собственной творческой изобретательности, путем подражания чужим творческим актам и усвоения их»[70].

Через все труды Н. О. Лосского проходит убеждение о метафизической завершенности бытия и онтологическом предсуществовании совершенного, идеального мира, по отношению к которому наш мир выступает некоторой несовершенной «копией», бытие которого троично и представляет собой единство идеального, психического и материального.

Другая триада в философии Лосского: Абсолют (Бог), деятель (человек), метафизика (мир), они в целом представляют триединство. В чувственной и интеллектуальной интуиции познается единство этого бытия. Лосский объясняет творческую деятельность человека через субстанциального деятеля, который, будучи наделенным творческой силой, способен вносить в мир новые определенности и может осуществлять эти творческие акты, не иначе как охватывая, по крайней мере в своем предсознании, весь мир.

Индивидуальные деятели стоят выше носимых ими общих идей и производимых ими единичных действий, они служат посредниками между общим и единичным: «Они творят единичные события сообразно тем или иным идеям, например, поэт творит стихотворение сообразно правилам гекзаметра, ямба и т. п.»[71]. Охватываемый субстанциальным деятелем, внешний мир для него и, не сотворенный им, мир принадлежит ему в предсознании только интенционально, так что сам субстанциальный деятель вовсе не есть Всеединство. Для того, чтобы совершить такие творческие акты, он должен быть в своей субстанциональной сверхкачественной основе существом, стоящим выше логических определенностей, т. е. началом металогическим, Богом. Сам по себе Бог сверхсубстанциален, но в отношении к миру он есть субстанция[72].

Главная задача, которую ставил себе Н. О. Лосский, чтобы раскрыть понятие Бога, была задача найти онтологическую спайку между элементами мира. В теории знания эта спайка была найдена им как координация познающего субъекта со всеми существами и процессами всего мира, но нужно было еще найти условия самой этой координации. Соотношение между Абсолютом и миром решилось Лосским на основании того, что есть разность между Божественным Ничто, с одной стороны, и системой отвлеченно-единосущих мировых деятелей, с другой стороны. Они типологически отделены друг от друга пропастью и не могут иметь даже и частично тождественного друг другу содержания. Отсюда с необходимостью вытекает, что обоснование создания мира Абсолютом правильно выражено в христианском учении, согласно которому мир сотворен Богом из ничего таким образом: творя мир, Бог не нуждался ни в каком материале вне Себя и не заимствовал никакого содержания из Себя, творил мир из ничего. Божественное творчество, как сотворение мира, имеет характер абсолютного творчества в том смысле, что рядом с Собою Он создает нечто абсолютно новое, не тождественное Ему ни в каком отношении.

Лосский обосновывает создание Богом мира и то, что есть отношение между миром и Богом, тем, что Бог представляет сверхличное, сверхмировое существо и сверхсистемное начало. Понимание этого приводит к пониманию христианской Троицы. Он подчеркивает, что понять Троицу можно: «Учение о Триедином Боге некоторые люди считают противоречивым и потому отвергают его: они находят в нем невыносимую для нашего ума нелепость, именно утверждение, что три есть вместе с тем не три, а единица. В действительности противоречия в христианском догмате Троичности нет. Бог в своей невыразимой человеческими понятиями глубине есть существо сверхличное: поэтому нет никакого противоречия в мысли, что откровение Его осуществляется и для мира, и в Нем Самом, как жизнь Трех Лиц.

В учении о Едином Трехличном Боге заключается утверждение, что каждое Лицо Св. Троицы не замкнуто в Себе, но единодушно с двумя другими Лицами. И мы, земные ограниченные личности, до некоторой степени сходны с Божественным бытием, созданы по образу Божию. Так, наши личности тоже не замкнуты в отношении друг к другу; человечество и все существа в мире до некоторой степени единосущны друг с другом»[73]. Таким образом, Бог есть сверхличное единосущное начало. «Мысль, что мир существует не сам по себе, а сотворен Сверхмировым существом, есть истина абсолютно достоверная, строго и точно доказуемая. В самом деле, мир есть система многих существ, соотнесенных друг с другом; вне этой взаимной соотнесенности бытие их не только неосуществимо, но и немыслимо. Поэтому размышление о системе мира необходимо выводит за пределы мира и обязывает усмотреть стоящий над миром источник его – Сверхсистемное начало. Это начало глубоко отличается от мира: оно не может быть выражено никакими понятиями, заимствованными из состава мира. Действительно, если бы Оно подходило под какое-либо понятие, применимое также и к мировым существам, Оно было бы членом мировой системы и было бы взаимно связано с миром отношениями. Чтобы служить объяснением системы мира и отношений в нем, оно должно быть сверхотносительным, сверхсистемным источником мира»[74].

Таким образом, Лосский доказывает, что Бог есть сверхмировое начало и имеет внешний по отношению к созданному Им миру источник, который находится внутри самого себя. «Мысль о творении мира Богом из ничего чрезвычайно проста, – пишет Лосский. – Понимать ее нужно так: творение мира Богом есть проявление бесконечно большей творческой силы, чем та творческая способность, которая свойственна нам, людям. Творя мир, Бог не нуждается для этого ни в каком данном Ему материале»[75]. Вопрос о том, с какой целью Бог сотворил мир, Лосский объясняет таким образом, что смысл творения состоит в том, чтобы Божественное добро существовало не только в Боге, но и распространялось вне Бога на другие существа. Это может быть осуществлено только путем творения мира как совокупности деятелей, наделенных творческой силой и свободой, способных активно усваивать Божественное добро и участвовать в нем, т. е. быть сынами Божьими по благодати.

Но, вопрос о том, почему в мире существует зло