— Мы не можем так Вас стеснять, князь, — сказал Тойво.

— Я жил в общежитии, — заметил я, но поняв, что шутку эльфы не оценили, добавил: — У меня огромная квартира и три комнаты пустуют: две спальни и большой кабинет. Опять же времена грядут тяжёлые, вместе безопаснее.

— Если исходить из соображений безопасности, то это действительно лучший вариант, — согласился Тойво.

— Тогда едем ко мне на квартиру! — объявил я, позвал Кирилла и сказал ему то же самое.

На квартиру приехали в половине одиннадцатого. Я отпустил водителя, попросив его приехать утром в восемь пятнадцать, и принялся показывать апартаменты эльфам. Они осмотрели три комнаты, что я им предоставил, и решили, что идеально будет поставить артефакт-маяк в кабинете. Там было много свободного пространства по центру комнаты, и Тойво с Хеду сошлись на том, что это лучшее место вообще во всей квартире.

Как только я дал на это добро, Тойво достал из своего чемоданчика пластину из какого-то матового, отдающего синевой металла, исписанную рунами. Она была квадратная, примерно тридцать на тридцать сантиметров, и толщиной сантиметра три. Эльф положил эту пластину на пол, потянул за края, и квадрат, растягиваясь, трансформировался в восьмиконечную звезду. В самом центре её открылась площадка, на которой были установлены восемь кристаллов бирюзового цвета. Они очень походили на кристаллы из амулетов для перехода через портал, но были немного темнее и меньше.

Пока Тойво устанавливал площадку с кристаллами, Хеду оттащил в сторону стоявшее рядом кресло, чтобы возле маяка вообще ничего не было. Когда эльфы закончили установку, Тойво удовлетворённо сказал:

— Готово! Теперь Хеду может в любой момент его активировать, и сюда можно будет переходить практически из любого места.

— Хеду должен будет постоянно находиться рядом с маяком? — поинтересовался я. — Ему даже отходить от него нельзя?

— Отходить можно, — ответил Тойво. — Почему ж нельзя? Просто надо помнить, что заклятие активирует маяк чуть больше, чем на час. Если держать его в режиме, ожидания перехода, то надо каждый час обновлять заклятие. А если точно знать, что какое-то время точно никто не придёт, то зачем его активировать? Можно и в соседней комнате спать. Правда, чтобы спокойно спать, нужно по периметру квартиры поставить эльфийские ловушки.

— Что ещё за ловушки? — удивился я.

— Простое, но очень эффективное заклятие, — пояснил Тойво. — Доступно только анимагам или эльфам со склонностью к анимагии.

— Хеду — анимаг?

— Пока нет. У него всего лишь пятый уровень. Этого мало для изучения такого навыка. Может, когда-нибудь потом. Но склонность к анимагии у него есть. И он может ставить ловушки. Они устанавливаются на границу территории и обнаруживают любое живое существо, которое эту границу пересечёт.

— И ловит его?

— Всех, кто не больше зайца, ловит — обездвиживает на какое-то время. На остальных, как ловушка, не действует. Но это не важно. Главное, тот, кто ловушку поставил, ощущает, что в неё кто-то попал. А обнаружить её невозможно. Поэтому если Вы не против, то Хеду их поставит. И тогда в эту квартиру не зайдёт никто без его ведома.

— Конечно, пусть ставит, — согласился я. — Дело нужное.

Хеду принялся расставлять ловушки, а я позвонил в ресторан, чтобы заказать нам ужин.

*****

Князь Воронцов прибыл к Романову в одиннадцать часов вечера. День был сумасшедший, что у главы московских орков, что у кесаря, но перенести встречу на утро возможности не было — в семь утра Воронцов должен был выехать в Москву. А сколько ему там предстояло пробыть, князь не знал.

— Прошу простить меня, Игорь Константинович, что выдернул Вас уже почти ночью, но я уверен, Вам будет интересно узнать одну новость.

— Что-то в последнее время новости меня совсем не радуют, Александр Петрович, — сказал Воронцов, проходя и присаживаясь за стол. — Заметил я такую закономерность.

— А я заметил, что в последнее время все главные новости мы получаем или от одного восемнадцатилетнего парня, или от его отца. Вот очередная от Романа: исчезла молодая графиня Васильева.

— Это та девочка, с которой он и Настя сбежали из Польши? Ей вроде память потом частично стирали, если я ничего не путаю.

— Стирали, да не стёрли, как выяснилось, — с сожалением сказал кесарь.

— Почему Вы так думаете?

— Потому что накануне исчезновения она разговаривала с Романом. Сказала ему, что всё помнит, в том числе и то, что было в Польше, и ещё сказала, что ей грозит большая опасность. А потом исчезла в тот же день. При этом её семья заявляет, что девочка на отдыхе с женихом, с младшим Денисовым. Проверить это невозможно, но Роман говорит, что при их встрече Васильева была очень напугана и явно ни на какой отдых не собиралась.

— Да уж, — произнёс Воронцов. — Не знаю даже, что на это сказать. Но то, что эта девчонка помнит всё, что было в Польше, и в том числе детали их побега, сильно меняет дело.

— Да, есть большая вероятность, что она это всё кому-то рассказала.

— И я догадываюсь кому.

— Как думаете, Игорь Константинович, если допустить, что Васильева проболталась Денисову о Польше и раскрыла детали побега, Демид Давыдович мог догадаться, что мы будем проводить спецоперацию? И мог ли он рассказать об этом немцам?

— Что планируется нечто серьёзное, догадывались многие орки, всё же не дураки. Мы готовились основательно и привлекли лучших боевых магов. Поэтому сопоставив нашу подготовку, которая не была такой уж секретной, и информацию от Васильевой, Денисов вполне мог сделать вывод, что мы собираемся вернуть подростков.

— И рассказать об этом немцам?

— Да. Вполне.

— Но зачем? — удивился Романов. — Судя по тому, как была передана информация, предатель не работал на немцев и не имел с ними каких-либо контактов. Иначе он передал бы всё по наработанным каналам.

— Возможно, он работает на англичан, — предположил Воронцов.

— Но в этой ситуации логичнее было передать информацию англичанам, у тех-то уж точно есть выходы на немцев.

— Возможно, Вы правы.

— Но если я прав, то, выходит, предатель не преследовал цели помочь немцам или англичанам. Он хотел лишь сорвать спецоперацию, то есть, навредить нам. Неужели Денисов так ненавидит Россию? Я специально не говорю о Новгороде, так как навредил он и Москве. Это удар именно по России. Я не замечал за Демидом Давыдовичем раньше такого. Да, с ним порой бывает нелегко, он старик упёртый, но он всегда казался мне патриотом. И в конце концов, он глава фракции орков в Дворянской Думе. Это не просто предательство, это государственная измена на самом высоком уровне. Если, конечно, Денисов имеет к этому отношение.

— Он