стучать? — вопросил Артем, поглядывая в мою сторону в нетерпении.

Похоже, что он устал ждать, когда я сделаю первый шаг. Или не до конца понимал, насколько мне не хочется сейчас предстать перед материнскими очами в его компании. А, может, и вовсе все понимал и прекрасно знал, просто хотел взять меня на слабо.

— Я… — собиралась было попросить друга оставить вещи здесь и вернуться к Даше, как входная дверь сама распахнулась.

На пороге стояла моя мама. В светлом пестром платье в цветочек и домашних тапочках. Седые волосы она убрала под косынку, щеки отливали румянцем. Видимо, мама недавно вернулась с огорода и только и успела, что переодеться.

Пытливые минуты раздумий сменились судорожной попыткой не топнуть ножкой, как в детстве, от досады. Я не хотела, чтобы мама видела меня в компании Артема.

— Лисонька, Темочка, ну чего вы как не родные? — на лице ее расцвела доброжелательная улыбка. — Я уже заждалась вас. Слышала же, машина подъехала, в окно выглянула, а там вы крыльцо топчите. Оно же ветхое, того гляди и рухнет. А ну скорее в дом!

Отказывать ей сейчас — все равно, что подписывать себе смертный приговор. Видимо, Артем подумал так же. Одарив меня каким-то нечитаемым взглядом, он пожал плечами, перехватил сумки поудобнее и вошёл в дом. Мне только и было слышно, как они с мамой обмениваются приветственной речью и комплиментами.

Решив, что поговорю обязательно с Темой на этот счёт позже, прошла внутрь.

— Проходите, садитесь за стол. Я чаем вас угощу с пирогом. Малиновым, как Алиса любит. Все натуральное, домашнее, не то что в вашем городе, — довольно бодро для своих лет причитала она, светясь словно лампочка.

— Мам, а где папа? — осторожно поинтересовалась, не зная, что и делать.

Артем же, оставив сумки у входа, продолжал нагло пользоваться гостеприимством моей матери. Даже за стол сел и руки сложил в ожидании. Нахал! Его там вообще-то девушка в машине ждёт.

— В амбар ушел курей кормить. Уже час назад как, — легко отмахнулась мама, гремя чашками, которые в мгновение ока были расставлены на столе.

— Он… — я не спешила занимать свободный стул, стоя позади родительницы. Краем глаза посмотрела на расслабленного Артема, чувствующего себя как рыба в воде у меня дома. Вот уж кому не приходилось испытывать чувствовать неудобства. — Он трезвый? — шепотом уточнила у мамы.

— Это как посмотреть, Лисенок, как посмотреть, — не стесняясь постороннего присутствия, проговорила довольно громко она. — Утром был, днём уже и не знаю. Вечером, наверное, как свинья бу…

— Ладно, я поняла, — перебила ее, не желая, чтобы Артем и дальше продолжал греть уши.

Он ведь не знал, что мой отец уже давно не был тем человеком, который устанавливал нам качели под раскидистым дубом во дворе. Понятия не имел, каким ударом для моего папы, тракториста по призванию и велению души, стали травма левого глаза и последующий запрет на вождение. За год у отца так и не восстановилось зрение, а денег на дорогостоящее лечение у нас не было. Поэтому-то он и стал выпивать, заглушая свою боль. Сначала немного, следом уже каждый день. Радовало только то, что сам он был человеком спокойным, не привыкшим буянить на пьяную голову.

Но делиться подобными откровениями с Артёмом я почему-то не горела желанием. То ли из-за стыда, то ли потому что все ещё чувствовала отголоски обиды на раннее поведение парня.

— Ну что, рассказывайте, детки, как дела у вас, как Лидочка поживает? — усадив нас за стол, принялась расспрашивать мама. Она всегда была беззаботной и оптимистичной женщиной. Иногда эти ее черты характера заходили за грань.

— С мамой все хорошо, недавно обследование полное прошла, здорова как бык, — хохотнул Тема, полностью игнорируя мой негативный настрой.

— Ну и хорошо, в наше время это чудо, — закивала мама и вдруг подскочила места. — О, кстати, а вам огурцов надо? У нас столько в этом году выросло, что девать некуда. И закрутки делала, и в салаты крошила, и…

— Мам, — попыталась остановиться предстоящую возню я, но все тщетно.

— Что мам? Я уже не могу передать Лиде пакет огурцов?

"Спасибо, что хоть не мешок", — проскользнула в голове мысль.

— Если вам не жалко, то я обязательно передам маме гостиниц от вас, тёть Галь, — словно самый хороший мальчик, проговорил Артем. У меня аж зубы заскрипели от подобной приторности. — Она только обрадуется.

— Вот, — протянула мама. — Учись, Лисенок, как нужно достойно отвечать. Господи боже, я так рада, что судьба вас всё-таки вместе свела… Теперь хоть душа спокойна будет.

Не могла поверить в то, что услышала. Это что же… она подумала, что я и Артем… вместе? Внутри все похолодело.

— Ма, ты все неправильно поняла, — предприняла ещё одну попытку пролить свет на правду я, но едва ли у меня что-нибудь получилось.

— Всегда я у тебя что-то не так делаю, — охнула она, приложив к сердце руку. — Нет бы предупредить родную мать заранее, я бы вам стол нормальный накрыла…

— Но я же говорила, что приеду. Звонила, — эмоции кружили мою голову.

Почему меня не слышат? Почему все становится похожим на какое-то дикое недоразумение?

— Артем, в конце концов, скажи ты хоть что-нибудь, — потребовала я, тоже выйдя из-за стола.

— А, знаете, мне, кажется, уже пора. Огурцы надо завезти маме, да и… дел по горло, — пошел на попятную друг, так толком и не дав никаких объяснений. И пусть тон его был серьезен, я видела, что уголки его губ подрагивают.

Смешно ему, видите ли! А мне теперь расхлебывать.

— Беги, мой мальчик, — добродушно приговаривала мама, пока Тема занимался сборами, забирая злосчастный пакет. — И заглядывай к нам в гости почаще!

Спустя долгую и мучительную минуту мы наконец остались с мамой одни. Сели за стол, разлили травяной чай по кружкам. Мама подперла подбородок рукой и мечтательно чему-то улыбалась. Мы сидели в полном молчании около пятнадцати минут, тиканье настенных часов лишь повышало градус напряжения, прежде чем она решилась все же поделиться мыслями.

— Вот же жених вырос какой! — заговорила мама первой. — На зависть всем. Занятой, статный, трудолюбивый, мать свою