Потеряв пару десантников от взрыва плазменной гранаты, мы просто озверели и в несколько секунд перебили всю охрану заодно со старшим драконом, которому ритуальным топором отсекли голову и прибили её над входом на центральный мостик – вот так появляются новые традиции на флоте, и особенно у нас – у космических десантников.

Наведя относительный порядок в околокосмическом пространстве – соответственно захватив и полное господство в атмосфере планеты – эсминцы и крейсер опустились на низкие орбиты и стали громить драконовские войска, которые и так были потрёпаны, а тут, получив по голове с неба, начали разбегаться и погибать тысячами.

Защитники планеты, которых, к удивлению, уцелело очень много, тоже не подкачали – они стали вылезать изо всех щелей и, давая целенаведение комендорам на эсминцах, с какой-то радостной ожесточённостью ещё и добивали всех и вся, кто имел хвост и не был похож на человека.

К тому же – вследствие массированного применения ядерных боеприпасов и тяжёлой артиллерии с орбит – в атмосферу поднялись миллионы тонн пыли и пепла, которые полностью закрыли поверхность от солнечного света, что крайне негативно сказалось на изменении погодной обстановки. Если говорить короче, то на планете началась ядерная зима, а учитывая то, что наши хвостатые противники происходили от хладнокровных рептилий – их боевой потенциал резко упал. Боевые скафандры ещё как-то им помогали, но по мере уничтожения станций подзарядки энергоблоков и разрушения всей логистики оккупационной армии, через неделю после уничтожения линкора глобальное сопротивление было сломлено – началась просто планомерная зачистка драконов.

Попытки укрыться в пещерах и в захваченных убежищах не сильно им помогали – люди, строившие все эти системы, лучше ориентировались в подземных лабиринтах, и уже под землёй началась вторая, самая кровавая и безжалостная фаза уничтожения вторгшихся инопланетян. Соотношение потерь там было, конечно, иное, но тем не менее поголовье всё ещё живых драконов всё больше и больше сокращалось.

Ну, мы в этом не принимали особого участия…

Вэлк, взваливший на себя руководство остатками космических сил обороны планеты, устроил мне настоящий скандал, но заставил находиться при нём и не лезть больше в абордажи и штурмовки. В качестве особого аргумента он дал мне прочитать переписку со штабом западной группировки ВКС и лично с генералом дер Тераномом, которые на мой счёт давал особые распоряжения.

Поэтому пожав плечами и переправив захваченные архивы в грузовой отсек «Миркома», я с центрального мостика крейсера занялся организацией и координацией боевых действий.

Несмотря на наши в общем-то небольшие чины и на то, что в бункерах на планете нашлись дядьки с генеральскими званиями, никто не посмел оспаривать наше право распоряжаться, может, поэтому с драконами и было покончено всего за неделю. Хотя, как по мне, тут – как и под Москвой в конце 1941-го – существенную помощь оказал «генерал Мороз», который изрядно подпортил жизнь оккупантам.

Но это – не суть важно, главное – у нас появилась возможность заняться восстановлением и ремонтом всего, что в первую очередь может быть использовано при защите планеты. Параллельно озаботились разведкой и подготовкой кораблей для рейдов в захваченные драконами районы республики: все прекрасно понимали, что, сидя на месте в глухой обороне, мы рано или поздно будем уничтожены, поэтому, даже не сговариваясь, начали подготовительные мероприятия для проведения рейдовых операций в тылу противника.

Анализ ситуации показывал, что система Каома – по большому счёту! – драконам особо была и не нужна, и нападение на неё второстепенного клана было только отвлекающим манёвром. Поэтому приход сюда основных ударных сил вторжения был маловероятен, хотя, если посмотреть с другой стороны, с теми остатками былой мощи, которые по кускам сейчас собирались на орбите планеты и хоть как-то восстанавливались, мы бы не смогли отбиться в любом случае.

Через пять дней после разгрома основных сил драконов на планете «Ушастик», который в сопровождении эсминца уже целенаправленно обнюхивал окрестности на предмет уцелевших летательных аппаратов любой принадлежности, зафиксировал какие-то непонятные всплески энергетической активности в большом астероидном облаке. Естественно, без особого внимания мы этот факт оставить не смогли и после многочасовых поисков, потребовавших стягивания в район нескольких боеспособных кораблей и разведывательных катеров, удалось обнаружить целое лежбище уцелевших беженцев с многострадальной планеты.

Оказалось, что во время эскадренного боя тяжёлый крейсер и два эсминца, получив тяжёлые подарки от хвостатиков, сумели как-то выжить и под шумок отошли к астероидному скоплению, где и спрятались, пытаясь отремонтироваться и восстановить хоть какое-то подобие боевого потенциала. Когда с планеты начали разбегаться все, кто имел хоть какие-то летательные средства, они сумели перехватить и спрятать два транспорта с семьями офицеров флота и бойцов планетарной обороны, а также – транспорт с детьми, отдыхавшими на тот момент в санаториях планеты.

Не имея связи и соблюдая режим радиомолчания, беженцы пару раз осторожно выпускали к границам метеоритного поля разведчиков, которые в последний раз чётко зафиксировали полное уничтожение обороны людей. Капитан крейсера логично принял решение отсидеться и по возможности отремонтироваться, а когда, оставив небольшой гарнизон, драконы уйдут дальше – постараться незамеченными покинуть планету.

Хотя…

Как он это думал сделать, учитывая такое количество людей – которых явно не было возможности прокормить и обеспечить чистым воздухом в нынешних условиях – было непонятно…

Экономя на всём, они пассивными средствами наблюдения зафиксировали какие-то энергетические всплески, характерные для массированного применения ядерного оружия, но, не став рисковать, активно готовились для ухода из системы как раз в тот момент, когда их наш «Ушастик» и срисовал…

Встреча была радостная и бурная, если считать, что нам на десантном катере пришлось аккуратненько пробраться сквозь нагромождения астероидов и по-тихому проникнуть на тяжёлый крейсер. Судя по всему, тут царило уныние и явно пораженческие настроения, и появление штурмовиков на центральном мостике повергло всех в шок. Ну а демонстрация данных о том, что система отбита, и там уже снова хозяйничают люди, произвела фурор.

Потом был и перегон судов, и выход на орбиту, и переправка людей в подземные базы на планете…

В общем, наши силы увеличились на основательно потрёпанный тяжёлый крейсер и таких же два инвалидных эсминца, за ремонт которых сразу же принялись выжившие специалисты…

Если раньше орбита планеты представляла собой огромное поле битвы, а потом – кладбище, то теперь это была такая же огромная ремонтная площадка, где сновали сотни кораблей, выискивая и демонтируя необходимые уцелевшие модули и устанавливая их на ремонтируемые суда.

И самое интересное: люди, пережившие нападение драконов и видевшие уничтожение оккупантов, знающие, что новая опасность может прийти в любую минуту, с каким-то остервенением и сумасшедшей работоспособностью восстанавливали оборонный потенциал планеты. К концу месяца на орбите уже висело аж ВОСЕМЬ оборонных станций – типа той, на которой я провёл столько времени – тяжёлый крейсер, наш лёгкий разведывательный крейсер и восемь уцелевших и восстановленных эсминцев, причём один из них был трофейным, драконовским.