Да, это было просто невероятно! При таком соотношении сил получить такой результат!

И все находящиеся на мостике, не сговариваясь, закричали от радости.

Но это был ещё не конец…

На объёмном изображении, показывающем тактическую обстановку, зажглись ярко-красным сигналы, фиксирующие пуски малых противокорабельных ракет – вот он, последний штрих от Мелана!

Вэлк откинулся на спинку капитанского кресла и – как зритель в галлотеатре – стал наблюдать за развитием событий, прекрасно понимая, что теперь драконы точно получили окончательный удар.

* * *

На станции не работали никакие радары системы дальнего наведения, и обо всём происходящем можно было судить либо по коротким сообщениям, приходящим с поверхности планеты, либо от группы Вэлка, либо по визуальным наблюдениям через электронно-оптические системы. То, что группа наших кораблей начала атаку, мы поняли по тому, что линкор, чуть подкорректировав своё положение, открыл плотный заградительный огонь, а к нему чуть позже подключились два охранных эсминца.

А потом события понеслись одно за другим – я только успевал реагировать и отдавать команды…

Драконы запулили две тяжёлые торпеды в сторону атакующих кораблей людей, потом заработал наш передатчик, кричащий чуть ли ни на всю вселенную, что надо спасать главного дракона, и корабли хвостатиков начали быстро стягиваться к повреждённому линкору.

Ещё несколько мгновений – и я, получив сообщение о пуске всех торпед нашими кораблями, с какой-то дьявольской ухмылкой послал команду на подрыв электромагнитного импульсного заряда.

Бабахнуло знатно, хотя в космосе нет ни звуков, ни привычных нам взрывов…

Нашей станции ответкой тоже досталось – на время погасли приборы освещения, и вышло из строя всё оборудование жизнеобеспечения.

Но я и так через оставшиеся камеры внешнего наблюдения успел увидеть, как в ядерных вспышках на куски разлетелись шесть кораблей. После полной фрагментации и уточнения тактической обстановки через коммуникационный компьютер передал на замаскированные торпеды данные об оставшихся целях и дал команду на пуск.

Прошло несколько секунд, и холодные мёртвые развалины орбитальной станции буквально вспухли многочисленными стартами малых противокорабельных торпед, которые устремились к полуослепшим и беззащитным целям, не ожидающим удара с этой стороны.

Феерично получилось…

Расстояние до кораблей противника было – по меркам эскадренного боя – мизерным, и мало кто успел хоть как-то отстреляться по внезапно возникшей опасности, особенно – на фоне приближающихся наших кораблей, поэтому результативность была просто колоссальной. Все оставшиеся корабли, авианосец и даже мерзкий линкор основательно огребли.

В это же самое время станция, управляемая полковником, неожиданно ожила, остановила своё хаотичное вращение, пере-ориентировалась и ударила по висящему на более высокой орбите ненавистному линкору, который – гад! – даже после получения трёх торпед, в окружении обломков всего, что осталось от кораблей охраны, всё ещё не разваливался и остервенело отстреливался от наседавших на него крейсера и эсминцев группы капитана Вэлка.

Но артиллерия станции по суммарной мощности залпа соответствовала почти вооружению тяжёлого крейсера, и болтающаяся невдалеке изломанная туша оставшегося драконовского корабля, выдержав только три залпа, наконец-то взорвалась и стала расползаться на три больших блистающих огнём куска.

В режиме радиомолчания уже не было смысла, поэтому я вышел на связь с «Миркомом»:

– Вэлк, старина, как я рад тебя видеть!

Тот не долго мучился с ответом:

– Максо, ты, как всегда, в своём репертуаре… Втянул всех в авантюру и умудрился победить. Что дальше делать будем?

– Подбитый крейсер – добивай, авианосец и парочку транспортников придётся брать на абордаж, остальное все – уничтожай. Судя по обстановке, мы – в глубоком тылу нашествия, и долго тут задерживаться нет смысла. О нас рано или поздно вспомнят и пришлют сюда какую-нибудь эскадру, а для нас в данных условиях – это однозначно равносильно проигрышу, второй обороны мы не выдержим. Поэтому транспортники нам понадобятся для эвакуации остатков населения. Отряди два эсминца для связи с поверхностью и огневой поддержки обороняющихся. Попробуем хоть в первом приближении затоптать уже высадившийся десант хвостатых.

Планета Мерихиона. Резервный КП

западной группировки ВКС Кентарийской республики

Головная боль, постоянная усталость и непроходящее, щемящее грудь чувство тревоги и обречённости были его постоянными спутниками…

Генерал дер Тераном – после мастерски проведённой операции по доставке в республику так необходимых комплектующих для постройки боевых космических кораблей, минуя негласное эмбарго, наложенное Империей, ставший начальником управления разведки штаба западной группировки ВКС Кентарийской республики – устало потёр виски и снова уставился на голографический экран личного терминала. Просматривая очередную оперативную сводку, он в который раз ловил себя на мысли, что всё потеряно, и им не удастся отстоять сектор.

После двух последних месяцев непрерывных боёв, отступлений и отчаянных контратак контролируемая людьми область уменьшилась на сорок процентов, а учитывая, что драконы мудро нанесли удар по самым технически развитым планетам, то производственные мощности республики сократились более чем на шестьдесят процентов. На фоне по сути дела полного разгрома всей западной группировки, считавшейся самой сильной и многочисленной, это можно было расценивать как катастрофу всех вооружённых сил республики.

К чести разведчика, расследование, проведённое специальной комиссией сената – срочно собранной и отправленной, чтоб выяснить обстоятельства разгрома – не выявило никаких ошибок в действиях генерала: его действия в столь трудных обстоятельствах были высоко оценены, он был оставлен на своём посту и даже получил дополнительные полномочия.

История с Каомой – и с секретным исследовательским центром, и с Меланом, которого его племянница уже прекратила оплакивать и нашла утешение в объятиях сына сенатора – отошла на дальний план и фактически была забыта на фоне последних событий. Только скупая строчка в оперативном докладе: «…Диверсионная группа штурмовых войск, прикомандированная к 14-й бригаде дальней разведки, при вторжении драконов в систему Каома сумела уничтожить четыре из шести линкоров противника, два других были уничтожены планетарными силами обороны. Достоверно известно, что кораблей класса “линкор” и “тяжёлый крейсер” в данном районе у драконов нет…», – вот и всё…

Естественно, все, кто остался там, уже были списаны или зачислены как без вести пропавшие – на них была поставлена точка.

Но на фоне того, что весь флот вторжения драконов насчитывал шестьдесят четыре линкора против пятнадцати у республики, уничтожение четырёх штук простыми диверсантами генерала дер Теранома было оценено и соответственно освещено в средствах массовой информации. Ведь в эскадренных боях ценой огромных усилий и потерь удалось уничтожить только двенадцать линкоров врага, при этом безвозвратно потеряв девять. Ещё четыре спешно ремонтировались, а на нынешний момент в строю у республики оставалось только два линкора, и их берегли, как самое ценное имущество, на крайний случай.