– О чем ты хотела со мной поговорить? – Рашид мельком взглянул на часы.

Точно. Тора отставила чашку в сторону. У них не просто светская беседа за завтраком. Она сделала глубокий вдох, чтобы собраться с мыслями, и достала из кармана юбки сложенный вчетверо лист бумаги.

– Вот реквизиты банковского счета, на который нужно перевести деньги.

Рашид взял листок и внимательно изучил.

– Это не твой счет?

– Это трастовый фонд.

Точнее, трастовый фонд, которым руководил Мэтью. Черт, она не хотела больше иметь ничего общего с Мэтью, но придется пережить.

– Трастовый фонд? – удивленно поднял брови Рашид, внимательно глядя на нее. – Ты не перестаешь меня удивлять. Под твоей униформой кроется немало интересного. Впрочем, это мы уже выяснили. – Рашид положил листок к остальным бумагам. – Что-то еще?

– Ты действительно сделаешь это? – Тора подалась вперед, не веря, что все получилось так просто. – Сегодня?

– Сегодня. Это все?

– Не совсем, – сказала она. – Есть еще одна вещь. Мне нужен доступ в Интернет, тут стоят пароли.

– Хочешь написать в Твиттере, что стала женой эмира Каджарана?

– Нет, – поморщилась Тора. – Мне нужно связаться с начальницей, чтобы сказать, что мое возвращение откладывается. Нужно перераспределить задания.

И нужно сказать Салли, что деньги скоро будут у нее, но Рашиду не нужно об этом знать.

– Я попрошу Керима все устроить. Пожалуйста, будь осторожна с информацией, которую будешь отправлять из дворца.

– Конечно.

– Что ж, – сказал он, поднимаясь из-за стола, – если на этом все, то мне пора. Приятного аппетита.

Завтрак встал Рашиду поперек горла. Он размашисто шагал по коридорам дворца в сторону библиотеки, которую решил сделать своим кабинетом, и на чем свет стоит клял Тору.

Он все еще должен принять самое важное решение в жизни, а в ее присутствии он просто не мог рассуждать здраво.

Рашид покачал головой. Почему он вчера так разоткровенничался с ней? Его прошлое касается только его одного. Он никогда и ни с кем не делился подобными вещами, особенно с женщиной, которую подцепил в баре.

А теперь она его жена, пусть только на бумаге.

И он хотел ее, хотел, несмотря на собственные заверения, как будто не существовало ни вчерашнего дня, ни завтрашнего. Желание ослепляло его, но и она вчера ответила на его поцелуй. Им помешал лишь плач ребенка.

Ночью, лежа без сна в своей огромной кровати, он понял, что Тора не пыталась его оттолкнуть, она отвечала на его поцелуй, а значит, не он один чувствовал эту ошеломляющую страсть.

Между ними еще остались незавершенные дела.

Тогда зачем он противится своим чувствам? Нужно переспать с ней, исключить из уравнения, и тогда он сможет снова мыслить ясно.

Да, он пытался максимально дистанцироваться от нее, и посмотрите, куда это его привело! Но не мог же он просто сказать ей, что передумал, и ждать, что она согласится на это.

Рашид резко рванул на себя двери библиотеки.

– Ваше сиятельство, – поприветствовал его Керим, который уже ждал внутри, погрузившись в свои бесчисленные записи. – Надеюсь, вы хорошо спали.

– Более или менее, – коротко ответил Рашид, не желая думать о том, как мало спал, и особенно – почему. – Что мы должны сделать сегодня?

– У нас много дел, – сказал Керим. – Шейх Золтан скоро будет здесь, и я подумал, что мы могли бы осмотреть дворцы Малика. Может, вы захотите сделать один из них своей резиденцией.

– Если вы считаете это необходимым. Сколько новых дворцов он построил?

– Шесть. – Господи боже! Рашид подавил вздох, уже предчувствуя тяжесть исторических и экономических сведений, которые ему предстоит изучить. – А более важных вопросов для рассмотрения у нас нет?

– Разумеется. Но вы пока примеряетесь к своей новой роли, и никто не станет осуждать вас за то, что вам потребуется на это время. Нужно дать оценку многим вещам, и для этого не нужно копаться в древних пыльных фолиантах. Эти вещи могут дать вам более полное представление о королевстве перед вашей возможной коронацией.

– Хорошо, – согласился Рашид. Он зажал пальцами переносицу, пытаясь унять пульсацию в голове. – А Тора? – внезапно осенило Рашида. – Она может поехать со мной?

– Госпожа Виктория? – задумался визирь. – Не вижу причины для отказа.

– Не вызовет ли это проблем в будущем? Сначала народ увидит ее в моей компании, а потом она внезапно исчезнет.

– Проблем не будет. – Керим был невозмутим. – Люди привыкли видеть эмира с любым количеством жен, и они скорее удивились бы, будь вы холосты.

– Отлично, – сказал Рашид и впервые за день улыбнулся.

Возможно, если они проведут этот день вместе, Тора увидит, что он вовсе не угрюмый, мрачный, обиженный монстр, каким она его себе нарисовала.

Тора наслаждалась солнечным днем. Юзра устроила ей небольшую экскурсию по дворцу, показала сады и фонтаны. Тропические цветы и брызги воды делали воздух прохладным и удивительно ароматным, а маленькие разноцветные птички с веселым щебетом метались от цветка к цветку. После напряженного завтрака в компании Рашида Тора наконец почувствовала себя умиротворенной.

Когда Тора подумала, что красивее быть уже не может, Юзра показала ей тайный сад, скрытый за раскидистыми пальмами. В овальном пруду, полном лилий, плавали маленькие утята. А в самом центре сада стояла беседка с колоннами цвета слоновой кости, черепичной кровлей и белыми полупрозрачными занавесками, мягко струившимися между колонн.

– Как красиво, – выдохнула Тора, и Юзра улыбнулась ей. Из-за беседки вальяжно вышли два павлина, лишь усилив ощущение сказки. Тора была очарована. – Что это?

– Это называется беседка Махаббы, она была построена по приказу эмира Халима, когда умерла его любимая жена. Это был ее любимый сад. Эмир так сильно любил жену, что называл ее Махабба – это на нашем языке означает «любовь». Говорят, он наполнил этот пруд своими слезами. Пойдемте, – сказала Юзра, – нам накрыли столик к чаю.

– Значит, это беседка любви, – проговорила Тора несколько минут спустя, когда они с Юзрой сели на один из низких диванчиков и пили травяной чай с восточными сладостями, а Атия лежала на детском коврике и толкала ножками висящие над ней игрушки. – Наверное, он очень сильно ее любил.

– Сердце эмира стоит сердец десяти мужчин. И говорят, эмир любит в десять раз сильнее.

Тора молча потягивала чай, не желая спорить. Ей хотелось верить, что у Рашида есть сердце, потому что она желала Атии вырасти в любви, а не безразличии. И она снова подумала о мужчине, чье собственное детство, похоже, было не слишком радужным. Она догадывалась, что случилось что-то ужасное, что оставило глубокий след в его душе. И если она не ошибалась, это все еще причиняло ему боль.