В дверь постучали. Рина быстро села на кровати и стерла слезы с лица. В ушах все еще стоял гул, а удушающий ком в горле никуда не делся.

Стук вывел ее из истерики, но, кто бы ни пришел, не стоило ему заставать ее в таком виде. И так не удалось избежать вопросов о ночном инциденте, а ведь это всего лишь кровь из носа.

Стук повторился, затем снова и снова.

Рина посидела еще немного, выжидая, когда неизвестный уйдет, но он оказался настойчив.

Она медленно встала с кровати, подошла к двери, шмыгая носом, и замерла, прислушиваясь, но это ничего не дало. Тогда она открыла замок.

Личность гостя одновременно оказалась и сюрпризом, и нет. Это был Антон. Он стоял, слегка покачиваясь, в его руке была полторашка пива.

– Да что с тобой такое? – Молодой человек вскинул брови и покачал головой. – Кто-то умер? Ты зачем спектакли затеваешь каждый вечер?

Он оглядел ее с ног до головы и явно остался недоволен тем, что увидел. Рина обхватила себя руками и, подавив боль в груди, заговорила:

– Я опять шумела? – Она шмыгнула носом. – Прости, знаю, ты здесь не за тем, чтобы слушать мои вопли…

Антон остановил ее жестом и переступил с ноги на ногу, глядя куда-то мимо нее и все еще покачиваясь. Ей было прекрасно знакомо то состояние, в котором он пребывал, – полупьяный, наверняка выпил пару стаканов чего-то крепкого или литра полтора пива.

– Что-то случилось? – спросила Рина.

– Нет, но я собираюсь сделать что-то о-о-очень плохое, – он глупо усмехнулся и показал бутылку, – переманить тебя из лагеря трезвости. И не притворяйся, вчера я видел у тебя пустые бутылки из-под алкоголя, а сегодня ты шла к этому вашему шаману на таких рогах, что все сомнения отпали.

От неожиданности Рина даже отступила на шаг. Ей хотелось и послать пьяного наглеца куда подальше, и все же узнать, с чего это он решил к ней завалиться. Неужели никого больше не смог найти? Была как минимум одна идиотка, готовая на многое, чтобы подобраться к нему поближе.

– С чего ты решил, что можешь мне это предложить? – спросила она, глядя на бутылку.

Антон махнул рукой.

– Брось, я не считаю тебя алкашкой. Но ты пьешь, я сегодня тоже. Подруга твоя меня атаковала, пусти хотя бы спрятаться, пока она не заявилась ко мне в одних трусах. Я этого не переживу.

Рина усмехнулась. Похоже, Елизавета нашла свою жертву и перешла в режим наступления.

Рина смягчилась и отступила, пропуская Антона в номер.

Он благодарно кивнул и прошел внутрь, сразу продвигаясь к окну.

– Во дела, – он присвистнул, указывая на импровизированную пепельницу на подоконнике. – Здесь табор цыган проходил, или ты одна это все?

– Раньше ты так много не болтал.

Антон издал пару коротких смешков.

– Да я ж пьяный, ты что, не видишь? Трезвый ни за что не пришел бы.

– Ах вот как.

– Черт… Я не в этом смысле. – Он потряс головой и шлепнул себя по щеке, не забыв после этого поправить волосы. – Просто вот сидел один, подумал, что мы соседи, почему бы не зайти.

Рина уселась на кровать, чувствуя себя уставшей.

– Вот и не надо было думать. – Прозвучало не слишком дружелюбно, но с этим можно было смириться.

Антон поставил бутылку на подоконник, открыл окно, достал сигареты, вытянул из пачки две и протянул одну Рине.

– Можешь рассказать, чего ревела. Если хочешь.

Она взяла сигарету и наклонилась к нему, чтобы подкурить от любезно предложенной зажигалки.

– Нет. Лучше ты расскажи, почему прячешься от Лизы.

Антон поджал губы.

– Не интересует.

Еще с минуту они просто молча курили.

Рина подумала, что рядом с Антоном ей спокойно. Он не язвил, как Елизавета, не лез в душу, как другие, смотрел на нее как на обычного человека. В его компании боль в груди потихоньку ослабевала.

Мысль о разговоре с мамой уже не вызывала прилива горячей крови к щекам. Почти физически Рина ощущала то расстояние, которое отделяло ее от дома, и это ей точно нравилось. Как странным образом нравился этот бессмысленный разговор с человеком, которого она видела от силы четыре раза в жизни. Она теперь не любила разговаривать с мужчинами, но сейчас все было как-то иначе.

– А ты-то чего напился? – она решилась прервать молчание, ставшее неловким.

Антон опустил голову и потер пальцами глаза. Похоже, она задела не ту тему, но не могла не поинтересоваться. Сам виноват, что притащился.

– А ты не знаешь?

Рина вскинула брови.

– С чего бы это?

Не в ее привычке было отвечать вопросом на вопрос, но ее гость оказался уж слишком непоследовательным. Откуда ей знать?

Он недоверчиво покачал головой и наморщил лоб.

– Да брось, ну неужели ты правда не знаешь обо мне ничего? Я думал, это ты настучала своей подружке.

Рина усмехнулась.

– Ага, сто раз она моя подружка. Ничего я про тебя не знаю.

Антон посмотрел на нее исподлобья.

– Да ладно? Не разболтали?

Она поморщилась, сделала глубокую затяжку и, кивая, шумно выдохнула.

– Разболтали.

Антон засмеялся.

– Автограф потом попросишь. Я принес пиво. С помощью своего несравненного обаяния уговорил горничную привезти. Вы, девчонки, вечно на всякое дерьмо западаете.

Рина усмехнулась.

– Ты, что ли, дерьмо?

Антон с минуту помолчал, затем поежился и пожал плечами.

– Ну моя бывшая так считает, – его голос изменился и из пьяного расслабленного превратился в напряженный. – Чтоб ты понимала, мне на нее плевать, но… Она запрещает мне видеться с сыном. Я из-за него это все терплю, все эти программы и тренеров. Но этой суке неважно.

Он замолчал, а Рине стало не по себе. Она не готова к таким откровениям и не знает, что нужно сказать. Однако просто занять рот сигаретой слишком уж грубо. Она попробовала подобрать слова, но выдала только:

– У тебя есть сын?

Губы Антона растянулись в пьяной, но до странности нежной улыбке.

– Да, Пашка. Ему шесть, он уже смышленый парнишка. И слушает, что мать про меня говорит.

Рина вздохнула.

– Сочувствую.

Антон помотал головой.

– Не стоит. Я тоже дров наломал не только с наркотой, надо было сдержаннее себя вести.

– Бил ее?

Он выпрямился и неодобрительно посмотрел на Рину.

– Ты что? Нет. Если бы я ее пальцем тронул, уже давно на нарах валялся бы, а не с тобой тут пиво пил… Кстати, о пиве. Поддержи меня!