Я с тоской посмотрел на пухлое лицо Соколова. Ну, вот как? Что за подлость со стороны судьбы, которая явно меня ненавидит. Почему я не оказался в теле какого-нибудь нормального парня. Чтоб два метра росту, хорошие перспективы на будущее и солидный папа, желательно, партийный бонза.

За какие заслуги мне достались Соколов и Армия? Завис, по-прежнему, глядя в отражение. А действительно. За какие? Должен же быть какой-то смысл в происходящем. Ну, там цель, например. Если даже вселенная или непонятные разуму силы замутили подобный финт, в чем суть? Не может же быть такого, что я просто отслужу эти два года и все. Нелепая цель. Думаю, советская армия и без меня прекрасно обошлась бы. Впрочем, я без нее тоже. В общем, на повестке дня у меня нарисовалось два вопроса. Первый — почему Соколов вообще пошел служить. Второй — зачем я оказался в Соколове.

Открыл кран, планируя умыться, но в итоге получил очередное прозрение. Как оказалось, горячей воды не было. Умываться после утренней зарядки пришлось ледяной водой. Один из сержантов, который плескался в напольной большой раковине, похожей на поддон, моего удивления не оценил. Он обливал себя из куска черного шланга, примотанного к крану. Видимо, эта конструкция выполняла функцию душа. При этом не уставал повторять, что холодная вода — мощная сила. Закаляет тело, поднимает дух. Надо обязательно купаться только в холодной воде.

Звучали его слова так радостно и восторженно, что невольно закралось подозрение, не употребляет ли этот сержант чего-то бодрящего. Потому что я, например, вообще не вижу ни черта хорошего в холодной воде. Особенно осенью.

Ладно там, от нечего делать, заскок словил. Закаляться решил. Это — сознательный выбор. Некоторые вон, мясо не жрут, спасая планету. Но вот так, на постоянку… Тем более, когда я этого точно не выбирал.

Однако, пришлось засунуть своё мнение в одно место и довольствоваться тем, что есть.

— А ты как думал? Баня каждый день тебе будет? Давай, забывай свои гражданские замашки. Порадовались вчера, достаточно. Это необходимость, а не просто так. — Крикнул он мне вдогонку, когда я уже собирался выйти.

Вообще не понял, о чем говорил сержант. Какая, к чертовой матери, баня? Второй день здесь нахожусь и ничего подобного не видел. Пока что, я «порадовался» только вонючей капусте. Бани точно не было, такое не пропустил бы и не забыл. Но уточнять и задавать вопросов не стал, дабы лишний раз не выглядеть идиотом.

Вышел из уборной, свято веря, что по идее, сейчас должен быть завтрак.

Хрена там. После утреннего туалета нас ждала заправка кроватей. Процедуры глупей я не встречал в своей жизни. А в моей жизни было всякое. Одеяло синего цвета имело те самые три черные полоски в ногах. Так вот, оказалось, что эти полоски должны быть на всех кроватях по одной линии. Я сначала подумал, мне либо послышалось, либо над нами глумятся. Вообще, все происходящее здесь, через слово, казалось мне приколом. Когда мы занимались физподготовкой, например, сержант, в какой-то момент, решив, что один новобранец не достаточно внимательно его слушает, смотрит куда-то в сторону, совершенно серьезно сказал: «Я не пойму. Что вас больше занимает: то, что я говорю, или дохлый голубь, который летает над столовой?!» Причем, он вообще не шутил.

Теперь — история с полосками.

Нам пришлось выслушать замечания по заправке кроватей. По заправке кроватей! Я, не выдержал. Хотя, для себя точно решил, что в свете всего случившегося, начиная от пробуждения не в своем времени и не в своём теле, заканчивая этим прекрасным местом, буду стараться быть, как все. Не выделяться из общей массы. Либо косить под идиота. Но тут меня прям поднакрыло.

Я, с таким же серьёзным лицом, спросил, как нужно кровати заправлять правильно. Лучше бы молчал, честное слово.

— Сейчас покажу. — Как ни в чем не бывало, ответил сержант. — Доставай нитку.

— Какую нитку? — Уточнил на всякий случай. Бог его знает. Может тут требуется особая нитка. Или это — кодовое название какой-то штуки, которую используют в процессе выравнивания полосок на одеяле.

— Любую. Из тумбочки доставай.

Я молча достал катушку и отдал сержанту.

— Смотри. Берешь за начальную точку одну кровать, привязываешь к основанию нитку и тянешь в конец, где стоит крайняя кровать. Там также привязываешь. Понял?

Я ответил, что понял, хотя на самом деле, хотелось сказать совсем другое. А на хрена? Зачем эти полоски должны быть в линейку. Как они влияют на службу в частности, и на состоянии армии, в общем?

— Иди, привязывай. Я посмотрю. — Кивнул сержант в сторону первой постели.

Пришлось топать, выполнять его приказ. Иду к дальней кровати, отматываю нитку с катушки, а сам про себя думаю, какой же ерундой мы страдаем. Вообще-то, чисто теоретически, в армии учат Родину защищать, а оказывается, тут нужно, чтобы полоски были ровные на кроватях. Привязал нитку и подошел обратно к сержанту.

— Теперь натягиваешь первую и последнюю кровать, так чтобы полосы совпадали по нитке. Приступаем.

Снова хотел объяснить сержанту, что кровати я натянуть никуда не могу, при всем желании. Но посмотрел на его лицо и заткнулся, даже не начав говорить. Скорее всего, он не поймёт, что я имею в виду.

Мы с парнями принялись «натягивать кровати», изредка поглядывая друг на друга. Судя по тому, что лица у некоторых были недоумевающие, они смысла этого важного задания не понимали, как и я.

Наконец, было велено отправляться на завтрак. Кстати, после вчерашнего ужина мы с Соколовым сильно к жратве уже не тяготели. Выходит, какие-то вещи действительно могут тут быть полезными. Глядишь, похудеем, возмужаем.

Я очень надеюсь, что вся эта странная история рано или поздно закончится. И очень надеюсь, что всё-таки рано. Но хрен его знает, сколько еще предстоит здесь находиться. Если Соколов немного придёт в форму, значительно облегчив мне службу, то это будет очень даже неплохо.

На этот раз я уже был умней. Покидал еду за две минуты, проглотил, почти не пережёвывая. Вилка, ложка, по хрену. Соответственно, избежал принудительной добавки. Хотя, все время чувствовал на себе взгляды некоторых товарищей, которым явно не хотелось повторять вчерашнее «упор лёжа».

После завтрака ждало общее построение. Делался развод.

Первым делом, нас с учили правильно маршировать. Для этого было специальное упражнение. Выглядело оно так. Правая рука на уровне живота, на расстоянии кулака, выше ременной бляхи, пальцы согнуты в фалангах, левая рука отводится назад. Стоишь ровно, голова чуть