Она поднялась и подошла к Берд. Какое было бы счастье, каким неожиданным подарком стал бы день, проведенный с дочкой, в совершенном безделье, просто наслаждаясь жизнью! Она наклонилась над сложенными белыми бумажными шариками, скатанными девочкой.

— Что ты делаешь, милая?

— Это дорожка для Ганса и Гретхен, мама, чтобы они нашли свой дом и своих папу с мамой.

— Понятно. — Она выпрямилась и обернулась к Мерфи. — Спасибо за предложение, но я не могу потерять еще целый день.

Ей тяжело было смотреть в его сторону: вдруг он догадается, как ей хотелось остаться, как она устала?..

— Ладно. — Связка ключей, звякнув, легла на стол. — Возьми мою машину, не надо брать напрокат.

На это стоило согласиться — это был шанс сэкономить хоть немного денег на всякий пожарный случай. Но… Разве дорога в ад не вымощена такими вот легкими решениями? А что будет, если она сломает или разобьет его машину? Фиби вздрогнула и решительно отодвинула от себя сверкающие и такие соблазнительные ключи.

— Спасибо, это ни к чему.

— Не будь идиоткой, детка! Машина в гараже. Я езжу на грузовичке. Зачем брать напрокат, если в гараже стоит никому не нужная тачка в прекрасном состоянии? — Он вложил ключи ей в руку и сжал пальцы. — К тому же у меня нет времени отвозить тебя в город, я работаю совсем в другой стороне.

— Врешь, как обычно. — Небрежность его тона неоспоримо свидетельствовала, что она права.

— Возможно. — Он широко улыбнулся. — Какая разница? Что случится, если ты возьмешь мою машину? В гараже она просто пылится без дела и приходит в негодность.

— Я не люблю одалживать чужие вещи, — упрямилась Фиби.

— Да ладно тебе! Если ты ее разобьешь, страховка покроет ущерб.

— Что?

— Я знаю, о чем ты думаешь, но не волнуйся: машина — это всего лишь куча металла и пластмассы. Сломается — починим. — Он прищурился в ожидании ответа. — Послушай, я не понимаю, чего ты так все усложняешь? Ты вообще в состоянии принимать разумные решения или нет?

Холодные металлические ключи больно врезались ей в ладонь. Ключи от машины, за которую ей не нужно будет платить.

Будет ущемлена только ее многострадальная гордость, но этой особе и так уже пришлось многое вытерпеть. Что уж теперь набивать шишки на мелочах!

Ее пальцы разжались, ключи упали на стол.

— Бог мой, — голос Мерфи прозвучал очень низко и глухо, — значит, ты собираешься оставаться упрямой, тупоголовой и норовистой?

Если она возьмет его машину, пятьдесят долларов останутся в ее кошельке на всякий непредвиденный случай, напомнила себе Фиби.

— Ладно, я одолжу у тебя машину. Но только потому, что ты так красноречив и убедителен.

— Знаю, у меня дар внушения, мне уже говорили об этом.

Фиби удержалась от соблазна выразительно закатить глаза, как это любила делать Берд.

— Некоторые люди верят любой лести.

— Остановись, детка, не становись брюзгой!

Его улыбка поддразнивала ее, точно он видел ее насквозь и в точности знал, о чем она думает.

— Я не брюзжу! Просто хотела напомнить тебе, что каждый заслуживает те комплименты, которые получает. — Фиби сунула ключи от машины в карман. — Я знаю, ты предлагаешь мне свою машину, чтобы я почувствовала себя здесь более свободной.

— Именно так, Фиби. Когда хочешь обращаться с женщиной, как с королевой, а она этому противится, только и остается, что назвать ее тупоголовой ослицей или…

— Норовистой кобылой, — пробормотала Фиби сквозь зубы.

— Ах да, норовистой, как это я забыл? — Он улыбнулся, и вокруг его глаз собрались мелкие морщинки. — Будь же благоразумной, Фиби, конечно, ты упряма, как ослица. Таков твой характер, но в этом даже заключается твой шарм.

— Мой шарм, Мерфи?

— Угу. — Он сунул большие пальцы рук в карманы джинсов. — Хотя, может, я и преувеличиваю.

Она заставила себя отвести взгляд от его крепкой фигуры и джинсов, ладно сидевших на бедрах.

— Я знаю, что очень упрямая, может, немного тупоголова, но нельзя сказать, чтобы очень. А в остальном я весьма очаровательная особа женского пола.

— Неужели это так? — Он лениво прислонился к стене, похожий на большого томного кота. — Значит, ты говоришь, люди с возрастом, бывает, меняются? Похоже, с тобой это самое и приключилось.

— Отправляйся на работу, Мерфи, пока я не запустила в твою голову одну из этих сковородок!

Он рассмеялся и, подойдя к дверям кухни, бросил ей на ходу:

— Надо же, какое количество запала в такой маленькой упаковке! Так ты не забудешь воспользоваться машиной, правда, Фиби?

— Да, я воспользуюсь твоей машиной, Мерфи. Это меня здорово выручит. — Выговорить эти слова было нелегко, но ей удалось. — Еще раз спасибо тебе за все.

— Тогда я пошел. — Он достал из кармана бандану и ловко повязал ее на голове. — Пока, Берд. Счастливо достроить дорожку для Ганса и Гретхен.

Она подняла на него взгляд.

— Пока, мой Мерфи. Веди себя хорошо!

— Так я и сделаю, Берд! — Он обращался к девочке, но его ухмылка, определенно, предназначалась матери. — Я очень-очень хороший, верно, Фиби? — Она отправилась проводить его в холл, и он тихо добавил: — Если тебе нужны деньги… Послушай меня!

Она хотела ответить, но его пальцы властно прикрыли ей рот.

— У меня под кроватью стоит коробка с парой сотен. Если понадобится, можешь туда залезть. Ты меня слышишь?

— Слышу, Мерфи, я тебя прекрасно слышу.

Ей будет проще украсть воскресные подаяния прихожан в церкви, нежели воспользоваться этим предложением.

— Обещай мне, Фиби, — если тебе что-нибудь понадобится, ты возьмешь эти деньги.

Она еще чувствовала его пальцы у себя на губах. Почти не сознавая, что делает, Фиби подняла руку и дотронулась до того места, где были его пальцы. Он проследил за ее рукой, затем его взгляд опустился ниже, на одну из перламутровых пуговичек у нее на груди.

— Конечно, если мне понадобится, я воспользуюсь твоим сокровищем. Почему бы и нет?

— Звучит убедительно, но я тебе не верю. — Он покачал головой. — Ладно, ты теперь знаешь, где лежат деньги. Так, на всякий пожарный случай.

Она опять подивилась, как же мало она знает Мерфи.

— Когда-то ты был настоящим перекати-поле, этаким бродягой. С каких это пор ты превратился в запасливого человека?

— Тогда я был подростком, Фиби, но с тех пор несколько вырос. Так что бери ключи и деньги, я тебя благословляю. — Он снова понизил голос и сказал без малейшей тени иронии: — Вдруг для Берд что-нибудь понадобится, договорились? Только для Берд.