результате — топливоподкачивающие насосы из ЗиП — комплекта дизелей прекрасно совместились с колодцем, и импровизированным накопителем питьевой воды на крыше здания, а фаянсовые санитарные изделия XXI-го века отлично сочетались с самодельными канализационными трубами из бамбука.

Пришельцы обзавелись даже собственными привратниками, рекрутированными из местных жителей, подсылаемыми в качестве наблюдателей от японских и российских военных резидентов. Фигуры этих соглядатаев, назойливо слоняющихся вокруг лагеря, уже изрядно «намозолили глаза», и друзья решили: если уж от их пристального внимания невозможно избавиться, пусть хотя бы пользу приносят! Теперь «привратники» выполняли мелкие поручения, открывали — закрывали ворота, встречали строителей, возводящих молниеуловитель, и отчаянно доносили кураторам друг на друга, на новых работодателей, которые регулярно озадачивали их замысловатыми «сюрпризами».

Например, фотоэлемент, установленный снаружи колодца, и включенный в сеть с запитанным от аккумуляторов прожектором, закрепленным в колодце, едва не свели с ума дежурного шпиона, которого привлёк яркий луч, бьющий из колодца прямо в вечернее небо. Однако, едва он приближался, с целью заглянуть внутрь колодца, луч гас. Отходил — луч появлялся снова. Попытки подкрасться, тихо подползти, быстро подбежать, никак не меняли результат. А путешественники в это время давились смехом, наблюдая за транслируемыми в мониторах камер внешнего наблюдения замысловатыми «па» аборигена. Заодно спорили, и строили предположения, как будет выглядеть отчет шпиона куратору о невиданном природном явлении, и делали прогнозы — сколько ему понадобится времени для сдачи экзамена на сообразительность.

Сценаристу в это же время предстоял другой, гораздо более трудный и ответственный зачёт на состоятельность.

Глава 21

Человек человеку — кто угодно. В зависимости от обстоятельств. В этом заключается главная прелесть гибкости человеческой натуры

— Добрый вечер, Алексей Ефимович. Разрешите присесть?

Помощник военного агента в Китае, капитан Едрихин быстро, сверху вниз пробежал глазами по облику обратившегося господина. У его столика стоял высокий, начинающий полнеть, и заканчивающий лысеть, мужчина с бородой и усами, подстриженными так коротко, что они больше напоминали недельную щетину. Длинная, просторная, ничем не подпоясанная льняная рубаха, с расстегнутым воротником и шнуровкой, дополнялась темно-синими узкими штанами из плотной ткани. Наряд дополняли щегольские кожаные туфли, хорошей, явно не местной, выделки.

Явно, крестьянская верхняя часть одежды незнакомца настолько диссонировала с её нижней — салонно-городской, что капитан невольно вздёрнул брови, и вопросительно посмотрел в глаза подошедшего. Тот перехватил его недоумённый взгляд, улыбнулся, опёрся рукой о спинку стула:

— Да-да, знаю, одежда не по протоколу. Зато по сезону. Я решил, что лучше умереть от огорчения из-за того, что мой гардероб «не комильфо», чем умереть от жары.

— Чем обязан? Мы знакомы? — Едрихин жестом показал на место за своим столиком.

— Ничем Вы не обязаны. Абсолютно ничем, — незнакомец присел, одним махом опрокинул в себя чашечку кофе, которую держал в руке, крякнул и продолжил, — напротив, это я Вам обязан тем, что откликнулись и пришли. А знакомы мы наполовину, то есть я Вас знаю, а вы меня — нет. Но это легко поправимо. Меня зовут Сергей Александрович, русский, но не подданный Российской империи, в этих местах оказался не по своей воле, но не случайно. Это пока всё, что могу Вам сообщить, но далеко не всё, чем могу быть Вам полезен.

— Значит, иностранец будете? То-то, я чувствую, что речь Ваша больно чудна. Да, Сергей Александрович, умеете Вы, однако, сказать столько слов, не сказав практически ничего. И что, в Вашем пикантном положении, Вы можете сообщить такого, чтобы быть мне полезным?

С губ Сценариста слетела улыбка, глаза прищурились, потемнели, почти спрятались за ресницами. Секунд десять, он, будто подбирая слова, изучал щёгольские усики капитана, а потом тихим, но твёрдым голосом произнёс, тщательно выговаривая каждое слово:

— Ну, например, численный состав, структуру, имена руководителей разведки Генерального штаба Японии, а также список японской агентуры на территории Китая, Кореи и Дальнего Востока…

Теперь уже застыл Едрихин…

— Сергей Александрович, Вы отдаёте себе отчёт в том, что Вы только что сказали — наконец, выдавил из себя капитан, после того, как они со Сценаристом не меньше минуты пожирали друг друга глазами.

— Алексей Ефимович, я прекрасно отдаю себе отчет в том, что сказал, а также в том, что Вы притащили за собой «хвост», который пришлось «оприходовать» бутылкой по темечку прямо в ватерклозете, чтобы не мешал нам разговаривать. Я также отдаю себе отчёт в том, что обо всём услышанном Вы обязаны написать рапорт на имя штаб-офицера Отдельного корпуса жандармов подполковника, Александра Александровича Шершова, или, ещё лучше, на имя начальника «Разведочного отделения» (название контрразведки) полковника, Владимира Николаевича Лаврова. Через два дня содержание Вашего рапорта будет известно генералу Гэнтаро Кодама, а он, с пометками «Срочно!» «Важно!», передаст его руководителю китайского отделения Генерального штаба полковнику Аоки Набодзуми, который, кроме сбора информации, имеет предписание по организации диверсий на русских коммуникациях, и нападений хунхузов на русские гарнизоны. И вот с этой минуты, и моя, и Ваша жизнь, Алексей Ефимович, не будут стоить и ломаного грошика.

Капитан Едрихин еще минуту таращился на собеседника, морщил лоб, тискал салфетку, пытаясь переварить услышанное, а затем тихо произнес:

— Сергей Александрович! Кто Вы?!!!

* * *

Всегда найдётся человек, которому можно полностью доверять. Или человек, который знает такого человека. Или про него слышал.

Военные агенты — разведка российской империи — люди к тайным, сокровенным знаниям и сенсациям привычные. Но даже для них информация, которую получил Алексей Ефимович Едрихин, и которая жгла ему теперь мозг и карман, была чересчур сенсационна. Требовался не просто вышестоящий начальник, но по-настоящему доверенное лицо, которым мог быть фронтовой товарищ по англо-бурской войне — тогда штабс-капитан, а теперь — подполковник Алексей Степанович Потапов, сменивший на посту военного агента в Корее легендарного полковника Ивана Ивановича Стрельбицкого.

Офицеры встретились в русской миссии в Сеуле, где находился оперативный штаб, и куда стекалась вся информация с Дальнего Востока. Она становилась всё тревожнее.

— Неделю назад я получил письмо от некоего Кристофера Уэбба с предложением встретиться, чтобы он смог передать мне книгу моего очень хорошего знакомого. Думал, что речь идет о ком-нибудь из Трансвааля. Сорвался. Приехал. — Едрихин закрыл на секунду глаза, ещё раз переживая вчерашний разговор со Сценаристом, — одним словом этот Кристофер, который никакой не Кристофер, передал мне мою собственную книгу, понимаешь?

— Поздравляю, — Потапов искренне не понимал, в чём тут интрига.

Едрихин протянул Потапову стопку листов плотной бумаги, на которой очень необычным шрифтом было напечатано: А. Е. Вандам, ГЕОПОЛИТИКА И ГЕОСТРАТЕГИЯ, Жуковский-Москва. Издательство «КУЧКОВО ПОЛЕ». 2002 г. ББК 87.3 (2) В