Я не обманывал ее: следующая ночь действительно была у меня занята. Мне было нужно срочно встретиться со Штадле.

Я без труда выяснил, где должна располагаться полоса для приема самолета. На большой поляне прямо возле озера уже кипела работа: срезали кочки, выкорчевывали пни, засыпали ямы. Но вот выбраться с территории резервной базы было сложно: я заметил, что практически непрерывно нахожусь под наблюдением людей из группы Федорцова. Нет, покидать лагерь слишком опасно! Уйти я от людей Федорцова смогу легко, но после этого возвращаться будет уже незачем.

Я вызвал к себе Рудакова.

— Подумай, как можно незаметно покинуть лагерь и так же незаметно вернуться.

Рудаков задумался, затем сказал:

— Есть вариант. Один парень, Бортник, подходил ко мне и спрашивал, не знаю ли я, где поблизости можно достать самогон. Сегодня ночью он будет в карауле.

— Он действительно такой любитель выпить?

— Тут можно не сомневаться! — заверил Рудаков. — Он со своими приятелями в карауле часто пьянствует. Бортник командир взвода, поэтому в караул всегда берет своих собутыльников.

— А собутыльники не сдадут вас?

— Нет, в этом плане они люди абсолютно верные. Тут круговая порука: за пьянство в карауле Коровин сразу расстреляет.

— А разве их не проверяют? — удивился я.

— Проверяют, конечно. Но достаточно редко: все — таки резервная база. Обычно Федорцов проверяет, но он основное внимание уделяет охране основной базы, а здесь набегами бывает. На случай проверки Бортник всегда одного паренька молодого берет, непьющего, и ставит его на контрольную точку. Тот и докладывает проверяющему. А на линию постов Федорцов никогда не выходит: ночью нервы на пределе, вполне можно пулю получить от караульного, если тот запаникует.

— А если Бортник — такой заядлый любитель спиртного, то что же он себе постоянного снабжения не обеспечил?

— Почему же не обеспечил? Только он самогон всегда в Люше брал, а тут вчера в Люше обосновалась первая рота отряда дяди Вовы. Ну и все, так просто там уже не появишься.

— А что они там делают?

— Не говорят, но похоже, что они там ненадолго. Бортник сказал: на днях уйдут.

Я задумался. Если роту отправили в рейд, то что же они сидят недалеко от дороги на Ганцевичи, куда в любой момент могут немцы наведаться? Первая рота — отборные бойцы отряда дяди Вовы. Неужели они должны возглавить общий рейд отряда? Похоже на то!

— Слушай: пойдешь с Бортником на хутор, — приказал я. — Там ждет Штадле. Напоишь Бортника так, чтобы до утра он не очухался. Под видом Бортника проведешь Штадле в лагерь. Тем, кто будет с ним в карауле, дашь самогона. Мне срочно надо поговорить со Штадле. Перед рассветом отведешь Штадле обратно и приведешь Бортника. Это реально?

— Вполне, — согласился Рудаков. — Я готов.

* * *

Когда Рудаков отправился в хутор, потянулось ожидание. Всегда ненавидел это нервное и мучительное занятие.

Я курил самокрутки из листовок, набитые омерзительной махоркой, и накурился до тошноты; пил настой из брусничных листьев и думал, как поступит Федорцов, если разоблачит Рудакова: заявится меня арестовывать или решит проследить, что я буду делать. Скорее всего, арестует и допросит. Впрочем, и допрос протянется недолго: обычная ягдкоманда, чего с ней церемониться… Винтовочный залп на краю болота, или просто повесят для экономии патронов.

Чем дольше я размышлял, тем больше мне казалось предложение Бортника ловушкой, расставленной Федорцовым. Как можно пьянствовать в карауле, зная, что в случае разоблачения — расстрел?!

Впрочем, территорию резервной базы действительно охраняет разный сброд, прибившийся к отраду во время рейда из Налибокской пущи. Федорцова явно больше волнует охрана основной базы.

Ну, будем надеяться, что все пройдет так, как задумал Рудаков. Что еще остается? Надеяться и ждать…

Я почувствовал воистину физическое облегчение, когда в землянку вошел одетый в поношенный брезентовый дождевик Штадле.

— Хайль Гитлер, — негромко произнес он, откидывая с головы капюшон.

Получилось!

— Хайль, — так же вполголоса произнес я. — Рад вас видеть, Штадле. Присаживайтесь.

Штадле уселся на грубо сколоченный из чурбаков табурет и нервно сказал, блестя возбужденными глазами:

— Это нереально, Герлиак! Я на партизанской базе! Просто нереально!

— Тем не менее, Штадле, — усмехнулся я и спросил: — Хотите бимбера?

— Нет, — отказался Штадле. — Мне еще идти обратно на хутор, нужны трезвая голова и острый нюх.

— А мне надо подлечить нервы, — ответил я, доставая из — под нар бутыль самогона и наливая половину жестяной кружки. Мне действительно было это необходимо: я чувствовал, что моя нервная система на пределе и нуждается в подпитке, а плитки шоколада снились мне ночами.

Самогон обжег пищевод и породил живительную волну, заполнившую энергией организм. Штадле с беспокойством взглянул на меня. Ему не понять, что ощущает ежечасно ходящий под дамокловым мечом разоблачения и расстрела человек! Впрочем, каждому свое.

— Итак, к делу, — решительно предложил я, зажевывая бимбер сухарем. — Надеюсь, вы захватили с собой карту?

— Разумеется, — спохватился Штадле, торопливо доставая сложенную в несколько раз карту из кармана дождевика.

— Вот… здесь резервная база отряда, на которой мы сейчас находимся. Командует базой некто Сахаров: абсолютно бесцветная личность из бывших советских работников… вроде при большевиках заведовал складом. Снабжение поставил хорошо, а в остальном положился на командиров подразделений, дислоцированных на резервной базе. Они чувствуют полную независимость, и результат налицо: сюда вы проникли под видом одного из местных командиров, который в настоящее время мертвецки пьяный спит на хуторе.

— Бог мой! — поразился Штадле. — И этих людей мы никак не можем разгромить?!

— Ну, все не так просто, — уточнил я. — Ядром отряда является группа особого назначения НКВД под командованием майора госбезопасности Коровина. Это опытные люди. Они понимают, что приходится использовать подручный материал, но держат этот материал на удалении. Я со своей группой отношусь именно к категории «подручного материала»: пушечному мясу, которому доверять приходится лишь постольку, поскольку. Поэтому я до сих пор не смог выяснить, где находится основная база отряда. Впрочем, в сложившихся обстоятельствах это уже не имеет никакого значения.

— Почему? — насторожился Штадле. — В каких таких обстоятельствах?

Я выдержал небольшую паузу, закуривая вонючую самокрутку и наслаждаясь моментом.

— Послезавтра в район резервной базы прибывает самолет из Москвы с опытными саперами, боеприпасами и снаряжением. После этого весь отряд немедленно выступает в рейд. Судя по всему, целью рейда является уничтожение базы-500.