– А если я предложу вам больше? Скажем, сорок тысяч? Такая сумма вас устроит?

Епифанцев смотрел на Ярцева, как на купленную им собственность. Но он не на того напал. Антон был неумолим. Он отрицательно мотнул головой, и это разозлило хозяина кабинета:

– Сколько же вы хотите, черт вас возьми? Пятьдесят?

– Мне платят в издательстве.

На лице Епифанцева расплылась нахальная ухмылка:

– И позвольте спросить, сколько вам платят?

– Меня моя зарплата устраивает.

– Да не валяйте вы дурака! Ну, хорошо, пятьдесят – и вы пишете то, о чем я вам скажу. Или вам деньги не нужны?

– Вообще-то не нужны…

Даже я удивилась стойкости Ярцева. Человеку предлагают полсотни буквально за трехдневную работу – и он с гордым и независимым видом отказывается! Есть же еще непродажные журналисты!

Лицо Епифанцева пошло красными пятнами. Казалось, ему не хватает воздуха. Он нервно расстегнул пуговицу на вороте.

– В таком случае, вы вообще ничего не будете писать о моем цехе! Поняли? Пошли вон, писаки хре́новые! Найду других, которые и за полцены напишут все, что я прикажу!

Нам ничего не оставалось, как покинуть роскошный кабинет.

– И что ты теперь собираешься делать? – спросила я Антона, когда мы сели в мою машину. – Как будешь материал добывать?

– Материал как раз не проблема, – отмахнулся Ярцев. – Я познакомился с ребятами, которые раньше работали у Епифанцева и были уволены. Они многое могут рассказать и о производстве, и о методах работы с людьми на предприятии. А еще у меня есть вот что…

Антон достал из своей походной сумки, что болталась у него сбоку, портативный диктофон, нажал одну кнопочку, потом вторую, и мы услышали:

– Так с чего вдруг вам пришла идея написать о моем цехе?

Это был голос Епифанцева.

– Ну, как же… Такое крупное предприятие для нашего города, а в прессе по-настоящему ни разу о нем не рассказывалось…

А это – голос Ярцева.

– Простите, Антон, как вас по батюшке?

– Просто Антон. А это – просто Катя.

– Хорошо, ребята, давайте начистоту…

– Так ты все записывал? – Я аж подпрыгнула. – Как это ты сумел?

– Эта штуковина у меня всегда наготове, когда я начинаю разговор с такими, как Епифанцев, записываю его на всякий случай, мало ли…

– А я даже не заметила, как ты его включил.

– Ловкость рук! У меня был случай, – продолжал Антон, – я вот так же договаривался с одним о написании статьи… Не договорились. Так он меня потом, чтобы опорочить, обвинил в таком, что и в страшном сне не приснится!

– Это в чем же именно?

– Ну, что якобы я склонял его к интимным отношениям. Пришлось в качестве доказательства предъявить запись… Так что…

– Ну, ты молодец!

– Станешь молодцом, когда такие Епифанцевы вокруг! Ну что, я поехал встречаться с уволенными ребятами, возьму у них интервью, а ты…

– У меня свои дела. Так что давай, созвонимся!

Антон вышел из моей машины, и я оправилась в город. Мне предстояло договориться с моим новым поклонником Светозаром о встрече и, приняв облик блондинки Элеоноры, очевидно, посетить-таки его. А уж дома за чашечкой кофе как-то исхитриться и поставить камеру в спальне напротив кровати.

По дороге домой я все размышляла, как странно Епифанцев отреагировал на отказ Антона писать заказную статью о его цехе. Либо ты пишешь то, что говорю я, либо не пишешь совсем. Привык, что все пляшут под его дудку? А Ярцев молодец, записал разговор на диктофон.

Дома, наскоро попив кофейку и проглотив пару слоек, я позвонила моему дорогому Светозарчику:

– Привет, это Эля!

Красавец обрадовался мне так, словно я была дочерью нефтяного магната.

– Эля! Привет! Я так ждал, когда вы позвоните!

– Да? – с подозрением спросила я. – С чего бы это?

– Эля, вы… Я очень хочу увидеться с вами. Хотите, опять в том же французском кафе? Сегодня я закажу курицу по-парижски с брокколи. Такое объедение! А хотите форель в кляре?

Я подумала немного, потянула время. Не хватало еще, чтобы мой кавалер решил, что я с радостью побегу на край света за какой-то там форелью в кляре! Прикинув «мои планы на сегодня», я, так и быть, согласилась пообедать в «Бьенвеню», куда и прибыла благополучно через час.

Светозар, как и в прошлый раз, уже сидел за столом. Он действительно заказал курицу, форель, какой-то пикантный салат с романтическим названием «дефан», что в переводе на русский язык значит «покойник». Во время обеда он развлекал меня анекдотами, какими-то рассказами из своей студенческой веселой жизни. Одним словом, играл роль влюбленного. И надо сказать, играл неплохо. Время от времени он бросал на меня взгляды, которые должны были красноречиво сказать мне о его чувствах.

Когда я спросила моего кавалера, почему у салата такое экстравагантное название, он ответил, что французы вообще большие оригиналы в области кулинарии. А салат назвали так потому, что он очень вкусный, до такой степени вкусный, что человек, поглощающий его, рискует умереть от обжорства. В этой части спорить было трудно, салат действительно был необыкновенным. Его хотелось есть еще и еще. Меня останавливала лишь тяжесть в желудке и боязнь просто не встать из-за стола.

Во время обеда Зар также предложил мне (как бы между прочим) купить у его друга-антиквара старинный перстень с бирюзой «всего за пятьдесят тысяч». Мол, вещь уникальная, ее вообще хотели продать за семьдесят пять, но своим… Я обещала подумать, отказывать сразу побоялась, так как мой новый ухажер мог потерять ко мне интерес.

Когда с заказом было покончено, и Зарчик расплатился, мы вышли из кафе.

– Эля, ну хоть сегодня-то вы не откажетесь навестить бедного одинокого студента? Я специально не заказал кофе, чтобы мы могли насладиться им у меня дома в тишине, в спокойной обстановке…

– Ой, я, право, не знаю… Это как-то неприлично…

У моего спутника вытянулось лицо. Чтобы совсем не прослыть ханжой, пришлось согласиться и поехать к нему домой.

Светозар пошел заваривать кофе, предложив мне помыть руки. В ванной я достала из сумочки снотворное, зажала в руке обе таблетки и, включив на минуту воду, чтобы создать впечатление, что я мыла руки, вошла в кухню. Уютный интимный уголок на двоих, столик под старину, даже подсвечник на нем – все было на своих местах.

Хозяин разливал кофе из турки по крохотным чашечкам. На столе также красовались шоколадные конфеты в коробке и маленькая бутылочка коньяка.

– А это что? – возмутилась я. – Спиртное? Светозар, вы собираетесь меня напоить?!

– Ни в коем разе! Эля, это очень дорогой и хороший коньяк. Мне его принес… один друг. В магазине такой не купишь. Я хотел предложить вам попробовать его с кофе… всего по одной чайной ложке, для улучшения вкуса…