на «Драккарах» ящиках. В транспортировочной пене лежало орудие, своим внешним видом очень напоминавшее установленного на «Валькириях» монстра. Оно имело сразу четыре широких ствола-раструба на вращающейся круглой платформе.

– Ух ты! Плазмаган! – восхитилась Марина.

– Плазмаган? – У Павла было столько дел, что он так и не удосужился узнать, чем стреляла «Валькирия».

– Установка выпускает сорок три шара из перегретой плазмы в минуту. Боезапас двести снарядов в самой пушке плюс восемьсот в навесных контейнерах.

– Ого! Впечатляет. А огневые испытания кто-нибудь проводил?

– Да, у меня есть видео… но лучше вы их вживую посмотрите.

– В смысле вживую?!

– На «Мухтара» ее навесить – дело пятнадцати минут. Давайте, а?

– Давайте. Но только одно орудие и на один «Мухтар», – предупредил Марину и техников Павел, намекая на то, что увлечься он им не даст.

– А на какую будем навешивать?

– На мою, естественно. Зачем еще кого-то ночью в ангар гнать?

Установка заняла больше пятнадцати минут, техники провозились почти полчаса, перед тем как дали отмашку на готовность. В качестве мишеней на грузовик закинули бетонный куб и почерневшую от взрыва лобовую деталь от «Титана».

Прибыв на полигон, Павел предупредил по рации дежурную смену, чтобы они не обращали внимания на шум на полигоне. При включении плазмагана кабину наполнил высокий, раздражающий слух писк. Павел поморщился – чем думали инженеры, разработавшие эту пытку для ушей?! Как, по их мнению, пилоты должны сражаться с раскалывающейся от этого писка головой? Он только утвердился в мысли, что экспериментальному оборудованию в завтрашней бойне не место. И выстрелить решил только ради того, чтобы развлечь собравшихся зрителей.

Бахнул он по бетонному кубу, особо не прицелившись. Да и в мишень с ребром в метр промахнуться сложно. Павел ожидал, что плазма опалит бетон, может, даже высокая температура слегка раскрошит его поверхность. Да и, честно говоря, вылетевший из раструба огненный шар особого восхищения не вызвал. Мячик, светившийся синим неоном, был всего сантиметров пять в диаметре. Но когда он столкнулся с кубом, бетон разлетелся в мощнейшем взрыве! На месте осталась только нижняя половина мишени, выше половины она оказалась снесена начисто.

– Как?! Там что, взрывчатка была?! – Павел не понял, что же вызвало такой разрушительный эффект.

– Вода, просто вода в порах. Моментально вскипевшая от сверхвысокой температуры и разорвавшая куб на части, – пояснила Марина.

Вода – это хорошо. Вода – это замечательно. Пока они дерутся с обитателями пирамид на Земле, вездесущая вода, пропитывающая даже камни, всегда будет их союзником. Но в литой броне ее быть не может. Поэтому стоило провести еще один тест.

Выпущенный из плазмагана шарик легко прожег лист брони, оставив аккуратное отверстие со светящимися краями. Потом вонзился в высокую кучу песка, насыпанную позади мишеней. И снова вызвал взрыв, мгновенно испарив пропитавшую кучу влагу. Чтобы понять, на что способно оружие, Павел выпустил короткую очередь, уничтожившую остатки куба и превратившую броню «Титана» в решето.

– Кру-у-уто! – выдохнула Марина, а остальные свидетели беспощадного расстрела зааплодировали.

– Слишком круто, чтобы оставлять это лежать в ящиках. Будите пилотов, – скомандовал Павел, резко поменявший отношение к грузу из штаба.

Перевооружали МКП повзводно, давая остальным пилотам отдохнуть перед ответственным днем. Ставили плазменные орудия, выгоняли на полигон, пристреляться и почувствовать особенности оружия. Попробовали, порадовались – и баиньки. Поднимайте следующую партию.

Сам Павел промотался со сменами до пяти утра. Командиру надо было убедиться, что все освоятся с новым оружием и никаких осечек с его стороны не будет. Плазмаган показал себя с лучшей стороны – ни разу за учебные стрельбы отказов не обнаружилось.

План на встречу новой волны рождался в муках. Между военными и часовыми завязалась такая горячая дискуссия, что Павел очень порадовался тому факту, что в ней в основном участвовал штаб. Ромин до хрипоты доказывал, что бросать улучшенные МКП в лоб на оборону пирамид – значит бездарно растрачивать закачанные в проект горы ресурсов. Армейские же генералы совершенно обоснованно возражали, что раз в часовых ухлопали столько денег, то им и отрабатывать. Решение в этом споре приняли компромиссное и, по мнению Павла, правильное – армия, кроме подразделений МКП, морской пехоты и спецназа, шумит наверху. Маневрирует, особо не подставляясь под удар, обстреливает позиции наземных сил пришельцев и полностью оттягивает внимание на себя, не особо идя вперед и закрепляясь на заранее выбранных позициях. Морпехи же пойдут в тоннели со стороны Владивостока. А со стороны Заставы, также по подземным переходам, в П-2 устремятся часовые.

Разработку тактики Ромин оставил целиком на совести Павла. Полковник выбрал три тоннеля, до которых можно добраться, не привлекая внимания противника. Куда-то овражек вел, где-то путь до тоннеля пролегал под прикрытием гребня холма. Не в привычках полковника было рисковать всеми яйцами в одной корзине. В тоннели по его задумке пойдут первый, второй и четвертый взводы. «Титаны» третьего, несмотря на возражения командира, оставались в резерве.

Наброски были слишком общими по той простой причине, что в случае с протопрограммой планировать что-то более детальное бессмысленно. Появятся у нее завтра авианосцы для капель или роботы-пауки размером с пятиэтажку, к примеру, и тактику придется прямо на коленке посреди боя переделывать. И предугадать, куда и во что пришельцы эволюционируют на этот раз, было невозможно.

Глава 8

Чтобы уменьшить время реакции на подвохи, которые могла подкинуть протопрограмма, Павел начала новой волны ожидал прямо в МКП. Мобильные комплексы столпились вокруг посадочных площадок, но на «Драккары» пока грузиться не спешили. Никто не мог предугадать, пешим строем они пойдут или надо будет срочно десантироваться. Пришельцы могли так надавить на выдвинувшихся защитников Владивостока, что тем могла срочно понадобиться помощь.

Из укреплений, возведенных на перешейке полуострова Муравьева-Амурского, вышли два бронированных кулака. Танки, пехота на БМП, ствольная и реактивная артиллерия. Павел, пролистывая список частей, принимавших участие в операции, прикинул, что силы людей раз в десять численно превосходят ту орду, которую обычно выставляют пришельцы. Но полковник на собственной шкуре знал, что это преимущество мнимое. Одна удачно прорвавшаяся вертушка без проблем в фарш превратит отделение, а то и роту пехоты.

Однако при взгляде сверху на расползающиеся по дорогам колонны с техникой, душу охватывал восторг от масштабности происходящего. Впереди двух группировок двигались «Мухтары» и «Титаны», готовые зарубиться с пришельцами лоб в лоб. Корпус на корпус, броня в броню, кость в кость! А за разномастными подразделениями ползли тяжелые тягачи инженерных войск, за ними следовал арьергард из МКП, а сверху две этих змеи из стали прикрывала туча дронов. Из них разведывательных меньше половины, остальные вооружены и несли на подвесках ракеты.

– Чует мое сердце,