— Это я так, на всякий случай предупреждаю. Длястраховки.

— Понятно. Ладно, я поехала. Поскорее бы ты выздоровел…Так хочется, чтобы ты забыл меня, как страшный сон, чтобы каждый из нас жилсвоей жизнью и чтобы наши пути никогда больше не пересекались.

— Ты все сказала?

— Все.

— Тогда счастливого пути.

Одевшись, я еще раз заглянула к Илье и попросила:

— Дай мне, на всякий случай, номер своего мобильного.Мало ли.. Вдруг мне придется тебе позвонить.

— Я тоже об этом подумал.

Как только мы обменялись телефонными номерами, я перекинуласумку через плечо и вышла во двор к своему автомобилю. Сев в машину, я с тоскойпосмотрела на окна своего дома и поехала в город.

Включив радио и найдя легкую музыку, я постаралась отвлечьсяот пронизывающих мою голову мыслей и набрала номер телефона своей подругиНатальи. Трубку долго никто не брал, и я уже хотела сбросить номер, по которомузвонила, как тут раздался ее голос.

— Натуля, ты что, спишь, что ли? Я тебя разбудила? Тыпочему трубку не берешь?

— Светка, мне жить не хочется, — по Наткиномуголосу было нетрудно догадаться, что моя подруга только что наплакаласьвдоволь, дав волю всем своим чувствам, и теперь находится на грани нервногосрыва, если уже не перешла эту грань.

— Ната, ты что такое говоришь? Что случилось-то? Ты каквчера отдохнула?

— Я еще никогда в жизни так ужасно не отдыхала! —Ната кричала в трубку и всхлипывала.

— Я ж тебе звонила, и у тебя все было хорошо, — ямоментально испугалась за подругу и поняла, что с ней случилось что-тосерьезное. Несмотря на излишнюю эмоциональность, Наташка всегда отличаласьнеобъяснимым контролем над своей нервной системой, умела держать себя в руках.Для того чтобы она впала в истерику, должны были произойти какие-тодействительно печальные и негативные события. — Ты почему рыдаешь? Ну, чтотакого страшного произошло? Ведь ты же вчера была такая счастливая и веселая… Вказино проигралась, что ли?

— Хуже!

— Тебя с работы уволили? — начала я искать причиныНаташкиной истерики, но, кроме этих двух причин, мне пока совершенно ничего неприходило на ум.

— Нет! Какая к черту работа?! Я жить не хочу!

— Может, виноват тот принц, с которым ты вчерапознакомилась? Ты из-за него плачешь?

— Из-за этой сволочи я жить не хочу! — еще большестала всхлипывать моя подруга. — Дрянь! Подонок! Идиот! Урод!

— Он тебя бросил? — как можно более осторожноспросила я.

— Да он мне и даром не нужен! Я бы с такой сволочьюдаже и рядом не села!

— Ага, он пообещал на тебе жениться, а сам сбежал, таки не женившись и позабыв оставить номер своего телефона, — сделала явывод, напрашивающийся сам по себе. — Наташа, но ведь ты уже взрос лаядевушка и должна понимать, что мужчины любят многое обещать и редко исполняютсвои обещания, — попыталась я выразить свою мысль как можно более деликатнымголосом.

— Да пошел он в задницу вместе со своимзамужеством! — прокричала в трубку моя взвинченная подруга. — Я стаким уродом встречаться больше не хочу, а ты говоришь — замуж…

— Тогда я не пойму. Что он тебе такого сделал, что тыне хочешь жить? Не переписал на тебя свой банковский счет?

— Хуже!

— Ну куда уж хуже, — мой голос стал каким-тоусталым.

— Он сделал мне в тысячу раз хуже!

— Заразил чем-нибудь? — спросила я как можно тише,несмотря на то что была в машине одна. — У тебя какие-то симптомы? Непаникуй раньше времени.

Никакая болячка не может вылезти сразу. Должно пройти хотябы три дня. Если у тебя что-то есть, то это никаким боком не связано с тойинфекцией, которую я имела в виду. Или он сам сказал тебе, что он болен, послетого, как все произошло? Бывают и такие случаи тоже. А если честно, то я вообщене понимаю, как можно не побеспокоиться о предохранении, идя на близость ссовершенно незнакомым человеком…

— Ой, да я еще не проверялась!

— Тогда я вообще ничего не пойму. Давай говори. Не травидушу!

— Он меня ограбил! Подчистую ограбил! Эта сволочь всеунесла! Все мои сбережения и драгоценности!

Все, что было заработано непосильным трудом. А самое главное— он спер наследство, которое у меня осталось от бабушки. Это наши фамильныедрагоценности работы самых известных ювелиров. Если бы я их в антикварный салонсдала, то знаешь бы какие деньги получила?! Тебе и не снилось! Говорила мне моямать, чтобы я такие дорогие вещицы дома не держала, а арендовала в банке ячейкуи там их хранила, да только я ее не послушала. Денег было жалко — за ячейкуплатить. Думала: все равно я посторонних домой не вожу.

А этого козла привела. Мы в баре повеселились так, что другот друга без ума были, и, как многие взрослые люди, решили продолжить нашезнакомство в более интимной обстановке, для того чтобы его закрепить. У негодом на Рублевке. К нему дальше ехать, а ко мне быстрее добраться. А нас ужеприперло так, что сил не было терпеть. Я выпила немного и просто сгорала отжелания узнать, какой он в постели. Да еще и соседку нужно было домойзабросить, а то ее муж весь телефон со своими упреками ей оборвал. Весь вечернам подпортил. Мол, где ты да с кем ты, да если я узнаю, что ты кого-то себенашла, то лучше домой не приходи, повешу. Мы уж потом додумались, что нужно еетелефон отключить, чтобы он нас своими звонками не нервировал. Так он стал намой названивать. Ну никакого житья от него не было. Стал мне жаловаться, чтоего жена уехала на день рождения, а он не может найти свою пижаму. Пусть онаподскажет, где она лежит. Понимаешь, моя соседка специально сказала, будто надень рождения поехала, чтобы он поменьше шипел. В общем, она запереживала, какэто ее муж без пижамы спать ляжет, и стала домой собираться. Мой принц вызвалсяее отвезти. Так мы и решили: соседку мужу сдаем, поднимаемся ко мне, немногоотдохнем, выспимся, а как проснемся, так сразу поедем на Рублевку смотреть егодом. Мне еще нужно было данные своего заграничного паспорта ему дать, потомучто мы договорились, что через несколько дней я возьму отпуск за свой счет и мыулетим на Кипр.