Но наверное, фильма по «Волшебнику страны Оз» еще не было, так что лучше было промолчать.

— Анна, разве ты не должна быть сейчас в школе? — добавила Луиза, снова подумав, что самой ей точно не поздоровится, если она не появится на уроках.

— В школе? В моем-то возрасте? — сказала Анна, пожав плечами. — Вы, верно, и вправду зашибли голову. Я ее окончила в прошлом году и с тех пор работаю у вас. Но мне хочется поскорее выйти замуж и жить своей семьей.

— Сколько же тебе лет? — Луиза стиснула зубы, чтобы не отвисла челюсть.

Может быть, Анна из той породы людей, что выглядят очень-очень молодо для своих лет? Сколько же ей, тридцать?

— Семнадцать. Но скоро будет уже восемнадцать, через месяц. Еще несколько лет, и я останусь старой девой! — сказала Анна.

Луиза рассмеялась, Анна же даже не улыбнулась.

— А бойфренд у тебя есть? — Луиза делала все возможное, чтобы разговорить Анну.

— Да вроде есть один. — Анна покраснела и потупилась. — Он работает на этом судне. Мы недавно встречаемся. Он симпатичный.

— Здорово! Хотела бы я с ним познакомиться, — воскликнула Луиза, довольная за свою новую подругу. А кто этот парень?

— Пссс, — прыснул кто-то из-за газеты. — Пссс.

Луиза бросила взгляд на Анну. Неужели они разговаривали слишком громко?

Звуки доносились из-за газеты — человек, сидящий за соседним столом, скрывался за «Ежедневным атлантическим бюллетенем». Когда газета легла на стол, они увидели Бенджамина Гуггенхайма.

— Я надеялся к вам заглянуть. Но вижу, вы сами меня нашли.

Лицо Луизы залилось краской.

— И не думала. То есть я хотела сказать, мы просто не туда попали.

— Что ж, я, безусловно, рад такой ошибке. Можете ли поверить, на этом корабле есть свое периодическое издание? — спросил он, сворачивая газету, после чего встал и взял Луизу под руку. Со своей точеной линией подбородка и ярко-зелеными глазами он показался Луизе еще красивее, чем при первой встрече. — Не хотите ли прогуляться?

— Здесь немного свежо. Может быть, принесете мисс Бакстер пальто?

— Да, сэр, — ответила Анна мистеру Гуггенхайму и убежала, прежде чем Луиза успела воспротивиться.

Они шли по прогулочной палубе первого класса, частично защищенной от солнца.

— Что ж, мисс Бакстер, должен сказать, я не терял надежды, что у нас с вами появится возможность погулять, — сказал он.

«Почему бы Тодду не вести себя вот так, чуточку поактивнее? — удивлялась Луиза, мысленно возвращаясь к вчерашней неловкой сцене в школьном коридоре. — И куда только настоящие рыцари подевались?»

Луиза покраснела и опустила глаза. Лицо у нее горело, несмотря на холод. «Свежо» было не совсем точное слово — они, похоже, плыли в Нью-Йорк через Арктику.

— Вид изумительный, не правда ли? — спросил Бенджамин, обнимая ее за плечи.

— Да, — ответила Луиза, — я люблю смотреть на океан.

Чистый, безоблачный небосвод отражался в бесконечной глади лазурно-синего океана.

Они не спеша прошли до носа судна и повернули обратно. Корабль был, наверное, с милю длиной.

— А этот корабль — поистине воплощение роскоши, верно?

— Да, верно, — с восторгом откликнулась Луиза, в глубине души начиная понимать, что ей становится скучно.

«Неужели этим людям больше не о чем говорить?» Никогда в жизни ей не приходилось так много обмениваться любезностями.

— Мне нравится ваш музей, — начала она, пытаясь перевести разговор на более интересную тему.

Это и в самом деле был один из ее любимых музеев.

Прошлым летом родители взяли ее с собой в Нью-Йорк, чтобы посмотреть в музее Гуггенхайма ретроспективную выставку Джулиана Шнабеля[28]. Ей казалось, что она попала в сказку, когда впервые поднималась по великолепной белой спирали под открытым небом, разглядывая самые прекрасные из всех известных ей работ современного абстракционизма. Одни были на разбитых тарелках, другие — на зеленом армейском брезенте, третьи — на бархате. За простыми мазками угадывался пейзаж. В той ротонде она могла бы простоять целую вечность.

— Мой музей? — переспросил Бенджамин, судя по всему озадаченный. — Что вы имеете в виду, дорогая?

«Упс! Неужели музея Гуггенхайма еще нет?»

— Простите, я хочу сказать, ваш… замок.

Бенджамин окинул ее недоумевающим взглядом.

— Я имею в виду… ваш дом, — с запинкой проговорила Луиза. «Уж наверное, дом-то у этого парня есть?» — Он такой красивый, что напоминает мне музей.

Бенджамин продолжал как-то странно на нее смотреть.

— Благодарю вас. Приезжайте, пожалуйста, еще, когда вам будет угодно. Мы будем вам рады.

«Мы?»

Они пошли дальше, и Луиза уже не знала, о чем говорить со своим спутником. Кого он имел в виду — подружку? Жену? Маму? Она была почти уверена, что он с ней флиртует, но, возможно, он до сих пор живет с родителями? Луиза замерзла и устала. Как бы ей хотелось снова стать просто собой.

— Не присесть ли нам? — спросила она, когда они проходили мимо одной из множества металлических и деревянных скамеек, расставленных на палубе.

— Чудесная идея, — ответил Бенджамин, помогая ей сесть.

Наступила неловкая пауза.

Притворяться той, другой девушкой было ужасно утомительно и на самом деле не так уж и весело, как она себе это представляла.

От этих мыслей ее отвлекла Анна, которая, спотыкаясь, спешила к Луизе, а в руках у нее было что-то из бархата, меха и перьев, отчего лицо ее было едва видно.

— Анна, — позвала Луиза, взволнованная и обрадованная тем, что видит дружеское лицо. Смеясь, она поспешила помочь подруге. Выдернув из этой охапки шляпу со страусиными перьями, она неловко водрузила ее себе на голову.

— Какая же вы чудачка, мисс Бакстер, — сказал мистер Гуггенхайм. — Не проводить ли мне вас, леди, на послеобеденный чай в кафе «Веранда»? А мне пора перед ужином насладиться сигарой в курительной комнате.

— Да, будьте добры, — быстро ответила Луиза.

Анна помогла Луизе надеть бургундское бархатное пальто, надежно стянув талию отвратительно тугим поясом. У пальто были огромные манжеты из пушистого меха; казалось, что вокруг запястий обвились две шиншиллы. Пальто почти доходило до пола, так что идти в нем приходилось, рискуя растянуться вниз лицом на палубе.