Пиратский катер на четверть корпуса врылся в береговой песок. Разложенные на его палубе «стволы» успевают нагреться на солнце. Трофейное оружие не блещет экзотикой, за исключением зенитного пулемёта-турели на носу. Постоял я, поскрёб мокрые от пота волосёнки. С выбором туговато. По сути-то, и выбирать не из чего. Кассетный гранатомёт, пистолет-пулемёт «узи», три «калаша» разных модификаций, две штурмовые винтовки, австрийская и немецкая, десяток разнообразных пистолетов, дюжина разнокалиберных гранат… и единственное энергетическое ружьё, почти допотопное, чуть ли не первой серийной модели. Мои навороченные «сверчки» после случившейся перестрелки пришлось утопить в реке. Ещё один просчёт. Мало того что светить оружие из будущего в прошлом времени крайне нежелательно, так ещё и энергопакетов под него здесь и сейчас днём с фонарём не найдёшь. Они просто ещё не производятся в текущем году. Только месяцев через восемь компактный «сверчок» появится на рынке оружия.

Речной патруль подвернулся очень кстати. Я вдоль реки, оврагами шёл, и тут стрельба. Когда подтянулся к месту, сталкеров уже прикончили головорезы, на берег выскочили и давай шарить по рюкзакам-карманам. Трое охотников за артефактами, что передвигались по берегу к месту переправы, угодили в западню на участке обрыва. Сбегать им было некуда. Так и умерли у стены известняка под залпами крупного калибра.

Но ублюдкам-мародёрам это с лап не сошло. Я запомню как округлились глазёнки речных шакалов, когда на них с обрыва сигануло палящее из двух лучевых пистолетов тело в хемикожаной накидке, сливающейся с фоновым окрасом почвы. Шансов выжить у них не имелось, как и у сталкеров, только что расстрелянных ими. На пищевой цепочке эти головорезы располагались гораздо ниже меня. Так сказать.

Собственно, «выше», насколько я понимаю, теоретически вообще никого не должно случиться. При условии, что мной не будут допущены роковые просчёты. Наиболее фатальным последствием которых, само собой, явится срывание маски. Не хочу даже представлять, что будет, если моё истинное лицо раньше времени вдруг распознает разумное существо, расположенное на истинной вершине зонной экосистемы. Вот именно, я ни в коем случае не должен себя выдать раньше времени. Это ключевое словосочетание — раньше времени. Истинного меня здесь и сейчас ещё знать не знают и узнать не должны ни при каких раскладах.

Музейным лучемётом я не соблазнился. Громоздко и ненадёжно это ружьецо, не оправдан его выбор. Например, с этим тяжеленным энерганом наперевес уж точно не сунешься в начальный период жизни Зоны. И под экзотичный пулемёт его не замаскируешь. До середины двадцатых годов двадцать первого века ручного энергетического оружия в массовом пользовании просто не было.

В конце концов останавливаю свой выбор на «Калашникове» 105-й серии и гранатомёте, а пару легендарных «desert eagle» беру в качестве «вторички». Играя серебристыми бликами в ряду других пистолетов, «орлы пустыни» напомнили мне прошлое, а конкретно — период моего сталкерского «младенчества». Я в то лето, ещё до первой ходки в Зону, на своих двоих пересёк смертельный хаос Предзонья и выжил, а затем не одни сутки таскался по ближней призонной округе.

Кажется, это было настолько давно по моему личному, субъективному календарю воспоминаний, что уже почти и забылось. Ведь столько всего случилось со мной после, сколько воды утекло, и безвозвратно! Пускай нормальное течение времени больше не властно надо мной, но всё происходившее запоминается-то, как и раньше, линейно, по мере свершения событий и испытывания чувств… Переполненный внезапно нахлынувшей ностальгией, я окидываю взглядом противоположный берег реки Припяти. Лёгкая дымка окутывает руины строения на той стороне. Узнаю ориентир. Бывший хутор, который почему-то упорно не исчезает в быстро меняющейся, хаотической реальности Предзонья. Значит, километрах в полутора к северу — посёлок, в котором для меня, свежеприбывшего новичка, всё начиналось.

А ничего-то и не забылось. В памяти отчётливо всплывают картинки из прошлого. Случайность или подсознательная преднамеренность, но я стою неподалёку от того участка границы Зоны, где для меня действительно всё начиналось. Причём произошло это фактически в тот же самый отрезок течения времени по «объективному» календарю. Вот прямо сейчас я там, на внешнем берегу, немало субъективных лет назад, ищу способ впервые пересечь эту реку… Сплавать, что ли, в обратном направлении и глянуть на самого себя со стороны?

Спрыгнув с палубы на песок, стреляю из трофейной «стопятки» одиночным трассером. Горючка, вытекающая из пробитого бака, мгновенно покрывается синими языками пламени. Оставлять целёхонький катер речным пиратам — непростительная щедрость. Когда я снова поднимаюсь на обрыв, посудина уже вовсю разгорается. В трюме с грохотом рвутся баллоны с газом или что-то подобное. Рефлекс срабатывает машинально. Припадаю к земле, хотя необходимости в этом нет, и гляжу вниз. Там в привычный пейзаж техногенной катастрофы добавилось ещё несколько аляповатых мазков из обгорелых элементов речного судёнышка, разлетевшихся по большой площади. И как я только не покалечился, спрыгнув отсюда вниз? Жуть! Но совсем недавно это показалось хорошей идеей. А чуйка — дело святое, тут, в Зоне, ты либо следуешь ей, либо тебя самого исследуют трупные черви. Если от тебя останется, что исследовать.

Переход предстоит кривой, в смысле пути следования. Пункт назначения — северо-запад Лиманска, но ни в коем случае нельзя идти через остатки военных складов и Рыжий лес. Там меня легко засечёт тот, кому до поры совершенно не обязательно знать о моём существовании. Придётся спуститься вдоль берега южнее и затем совершить марш-бросок к Тёмной долине и оттуда через Бар, Дикую территорию и Янтарь пробираться. На бой-баб лишь бы не нарваться под тем самым Янтарём. Уж больно посуровели они к этому периоду времени жизни Зоны.

На карте, высвеченной дисплеем моего КПК, зелёной окружностью с точкой в центре пульсирует маркер местоположения другого личного компа, частота сигнала которого мне известна лучше, чем кому бы то ни было. Маркер накрыт мерцающим кружком, в область которого попадать нельзя, иначе хозяин компа моментально почует моё присутствие и, того гляди, решит полюбопытствовать. Мало того что в этом десятилетии Зоны Сталкеров я обложен со всех сторон другими ловчими желаний, и мне нельзя свободно использовать свои особые «бонусные» способности, только ненавязчиво и неприметно… так ещё и живой детектор по Зоне бродит!

Хотя в первую очередь важнее всего, конечно, чтобы и сама Зона этого «возрастного периода» не учуяла меня, коварного шпиёна из будущего. Короче, для нынешней Зоны нужно выдерживать стиль поведения «подросток-девственник», по точному выражению самоироничной напарницы. Одна радость — диаметр круга вокруг маркера пока что небольшой. Отводить же от себя взгляды людей, слишком внимательных и заинтересовавшихся, — первое, что я когда-то научился делать.

Без особых приключений и без единого выстрела прокрадываюсь по пыльным окрестностям до самой Тёмной долины. Железобетонные плиты забора на здешней базе клана «Независ» преспокойно стоят, как они и стояли за много лет до этого. Местные завхозы следят за укреплениями. В бинокль рассматриваю свежие постройки, возникшие среди старых стен. Жизнь идёт своим чередом, новостройки — признак развития. Неунывающие ребята возвели во владениях своего клана несколько обзорных вышек, мимо которых я с успехом проскакиваю. Но на самом выходе из долины натыкаюсь на отстроенный и усиленный турелями блокпост «независов». Весь проход наглухо перегородили, не обойти, не перелететь, не проползти. Да, собственно, и незачем.