Присутствие цели чуялось очень слабо. Прямо сейчас объекта преследования здесь нет. Надо уходить «выше» по времени, туда, где остаточный шлейф не такой холодный, где отыщется следочек погорячее.

«Внизу» искать смысла не было. До собственного дня рождения Штриху меньше двух месяцев, очень сомнительно, что цель бродит где-то в этих неделях. Вот ведь угораздило родиться в самую что ни на есть эпоху исторических перемен! Неудивительно, что непоседливого мужчину, выросшего из младенца, потянуло копаться в прошлых веках, нырять в бурные, мутные воды истории человечества. Впрочем, близко знавшие его люди частенько сомневались, что он действительно вырос. Серьёзный человек, взрослый и вменяемый, разве будет заниматься глупостями вроде поиска глиняных черепков и затёртых монеток?

Да и внешне он всегда выглядел моложе своих лет. Такая конституция организма. К тому же активный образ жизни сказывался. Познакомившись с ним, учитель решил, что новопосвящённому ловчему лет сорок, хотя на самом деле в тот момент было уже больше на добрый десяток. Будущий Штрих не разубеждал. Тигр самый умный, но только хамелеон выживает. Эти слова будущий хроносталкер услышал именно от него, старшего напарника, патриарха ловчих желаний…

Роса уже не холодила ступни. Утро давно прошло, и солнышко припекало, хоть ложись и загорай!

Ей самой захотелось этого, а чьи ж ещё желания в первую очередь исполнять, как не собственные.

Почему нет?

Она сбросила длинную тёмно-серую футболку с ироничным рисунком на спине — оранжево-чёрным знаком радиационной опасности, своё единственное в данный момент одеяние, — и улеглась прямо на траву — загорать. Чем ещё заниматься человеку на вынужденных каникулах, в особенности когда необходимо скрашивать ожидание.

К тому и шло. Да, стараниями воспитателей и учителей, вольных и невольных, случайных и преднамеренных, она превратилась в настоящего человека со всеми недостатками и слабостями. И совершенно по-человечески логично было продолжить ряд ассоциаций, сотворив материальное воплощение.

Так появилось человеческое тело. Женское. Мужчиной она себя никогда не ощущала. Почему-то.

Мощная всё-таки штука — воздействие слова. Вербальное программирование. Что в женском роде изначально существует, то впоследствии и воспринимается соответственно. Как само собой разумеющееся. Хотя она не помнит мгновения, когда впервые ощутила себя женщиной. Когда и как почувствовала себя живой — помнит. Память об этом, первом в жизни воспоминании не провалилась в чёрную пропасть забвения.

Провалы в памяти… когда они появились, почему?

Знать бы… вспомнить бы.

Но в любом случае надо обязательно пытаться их заполнить. Иначе возрастает риск, что они расширятся.

Позволить амнезии одолеть себя она не должна ни в коем случае! Потому что уже не одна в этом враждебно настроенном мире. Детство и юность со всеми присущими играми и поисками кончились. Она окончательно повзрослела, полюбив другого человека.

И отреклась от прошлого.

В котором всегда было так:

ни для кого никакой гарантии, что проживёшь намного дольше, чем любой из убитых тобой;

каждое существо, съеденное мной, даёт мне жизнь;

это вкусное, пока оно живое.

Правила, которым она следовала до того, как стать Закрытой, а значит, Свободной, помнились отлично. Не забывались. Порой отравляли существование, наполняли горечью.

А ведь она основала свой райский сад не для того, чтобы горевать… Для того взрастила его, чтобы быть счастливой.

И она почувствовала себя счастливой. На миг… Уцепилась за этот миг, застыла в счастливом оцепенении и продлевала это состояние как можно дольше, в идеале до бесконечности.

Словно величайшее сокровище во вселенной, сохраняя веру, что с любимым рай и на затерянном островке. Только бы шалаш на этом острове был двухместным и не пустовал.

Бывшая «Красная Линия», ограждавшая Зону, по которой ходили сталкеры, — ныне береговая линия этого острова, недостижимого поверху. Бывшего Периметра, ограждавшего буферное Предзонье, попросту больше не существует, потому и не довелось ему сыграть роль островного берега.

Она отгородилась от человечества бескрайним океаном, условно говоря, внепространства. Чтобы больше не выживать за счёт других. Она открестилась от постоянного соблазна, которому подвергалась и которому уступала раньше, от рождения до повзросления.

Теперь она, познав истинную ценность, культивирует жизнь, а не смерть. Именно поэтому её любимый человек всё ещё продолжает воевать. А значит, и убивать, если понадобится. Во имя будущего дня победы, после которого им уже не доведётся сражаться за существование. Во имя того, что они сделали, вместе, плечом к плечу, восстав против тьмы. Той тьмы, что овладела её душой и властвовала над её разумом…

Да, она обрекла себя на добровольное заточение.

Но разве имелся у неё иной выход? Ведь ей необходимо сосредоточиться на основном противостоянии с неумолимым врагом, атакующим понизу. Куда более могучим, чем все другие люди вместе взятые.

Вольному воля, спасённому рай. Рай в спасательной капсуле…

Когда её наполняла горечь, она неизменно задавалась вопросом: может ли человек всегда оставаться счастливым в тюремной зоне?

У любимого среди многих прочих она переняла и такую привычку: когда сразу не находится ответ на какой-либо вопрос, припоминать три заветных слова, не менее важных для человека, чем «Я тебя люблю».

Дорогу осилят идущие.

Лиманск обхожу по восточной окраине, вдоль речки Вонючки, так я привычно зову это подобие водной артерии, и залегаю возле северной оконечности городских развалин. Раздолбанная подстанция, стоящая на холме в отдалении, выглядит мрачно и зловеще. Покосившиеся столбики бетонных опор, поваленные и сгнившие цилиндры масляных выключателей и торчащие из земли ржавые балки ЛЭП вперемежку со скоплениями аномалий. Плюс ко всему — логово матёрого кровососа, труп которого лежит сейчас под южным склоном холма. Ожидать засады в подобном месте никому не пришло бы в голову.

Мимо этой возвышенности скоро пройдёт небольшой отряд с курьером в составе. Он-то мне и нужен. Искомый курьер — последнее звено в цепи посредников всячески запутанной и перезасекреченной организации наёмников, «официально» в Зоне не существующей, маскирующейся под членов разных кланов. Гонец несёт флэшку с заказами. Ясен пень, что сам он знать не знает точного местоположения базы «диких гусей», а всего лишь следует к назначенному месту встречи… Только вот мне для выполнения задуманного более чем достаточно перехватить его. Впрочем, даже прознав местоположение базы наёмников, без полной активации моих эксклюзивных способностей я бы в неё сунулся разве что после нанесения точечного ядерного удара.