На мое положение движение дженгелийцев влияло настолько сильно, что, окажись оно успешным, мы, несомненно, попали бы в число нежелательных иностранцев, от которых необходимо избавиться, и немало сочувствующих в городе Хамадане должно будет считать своим долгом выказать этому поддержку, незамедлительно избавившись от нас. Но любые планы нашей прямой ликвидации, как обычно, отложили ради более захватывающего, но менее эффективного метода заговора и интриг, против чего мы обладали большей стойкостью, чем против пуль.

Первым шагом для обеспечения нашей собственной безопасности и ради очень ценной для дела союзников помощи стало создание надежной разведывательной системы. Ее тут же привели в действие под началом капитана Сондерса, и она достигла весьма значительных результатов. Вряд ли можно было лучше проделать работу, чем это сделали офицеры разведывательного отдела, и нельзя воздать им большей похвалы, чем та, что содержится в следующем отрывке из перехваченного письма, написанного одним из многочисленных заговорщиков: «Англичанин слышит даже, как мы шепчем». Через своих агентов мы все время имели полную осведомленность об общей обстановке в Персии, местной обстановке в Хамадане и о силах и положении ближайших турецких подразделений. Нам также удалось в конце концов полностью воспрепятствовать всем передвижениям шпионов на участке между Казвином и Керманшахом, и в расставленные нами сети попало несколько крупных рыб. Что касается местной разведки, то нам удалось установить точную степень сотрудничества с вражескими агентами каждого влиятельного человека в округе, а знание такого рода — это сила в буквальном смысле слова.

Следовало также попытаться связаться с полковником Пайком и капитаном Голдсмитом в Тифлисе, и для этой цели мы отправляли специальных курьеров, однако все наши усилия установить связь с Тифлисом потерпели неудачу.

Из числа самих персов мы завербовали немногих, но очень надежных агентов. Эти люди работали за деньги, но сами по себе деньги не дали бы результата; они искренне связали с нами свою судьбу, и по крайней мере один из них оказался самым храбрым человеком, какого я когда-либо встречал, — он рисковал своей жизнью ради чистого удовольствия, и никакие опасности и угрозы не мешали ему следовать за своей путеводной звездой. Русские все еще занимали Хамадан; ими был полон весь город, и сну жителей сильно мешала их бесшабашная приверженность ночной пальбе. Штаб-квартира русских находилась на небольшом летнем курорте Шеверина, примерно в 3 милях отсюда, и их перспектива покинуть данный район казалась очень отдаленной.

Командовал ими генерал Баратов, а начальником штаба был генерал Ласточкин, и мы искренне сочувствовали этим офицерам в их трудной задаче по управлению войсками, позабывшими о дисциплине, всякая перспектива восстановления которой исчезла с тех пор, как офицерам запретили носить какие-либо знаки различия. Бичерахов все еще стоял в Керманшахе, но небольшой отряд его людей находился и здесь и представлял собой единственное подразделение, которое имело хоть какое-то уважение к закону и порядку.

Среди других вопросов, требующих внимания, стояла проблема снабжения. Наши собственные потребности были значительны, и мы должны были быть готовы к любому количеству войск, которые позднее могли прислать в нашу дислокацию. Учитывая царивший в округе ужасный голод, достигший в данный момент пика, я не хотел забирать провиант у сельских жителей, поскольку это еще больше уменьшило бы запасы, доступные голодающим. Но вскоре мы получили точные разведданные по вопросу продовольствия и обнаружили, что зерна и фуража хоть и не в изобилии, но достаточно для всех, и их придерживали исключительно ради поддержания более высоких цен. Однако, к сожалению, в результате наших небольших закупок цены поднялись еще выше, а каждый, даже незначительный их рост, означал гибель многих людей. Только должным образом отрегулированная система контроля за пшеницей смогла бы навести порядок в этих делах, и в настоящее время мы не обладали достаточной силой, чтобы навязать свои взгляды по этому вопросу, но позднее, когда в качестве моего заместителя в Хамадан прибыл бригадный генерал Байрон, нам удалось принять необходимые меры. Генерал Байрон задержался в Хамадане надолго, и ему удалось справиться с голодом и контролем над пшеницей, что значительно повысило нашу популярность.

Поскольку не представлялось возможным предугадать, как долго мы пробудем в Хамадане или вообще в Северной Персии, необходимо было без лишней суеты заняться языком и познакомиться с чиновниками и народом. Те из нас, кто хоть поверхностно знал персидский, вскоре смогли улучшить свое произношение, а те, кто не знал совсем, начали брать уроки.

Визиты к различным чиновникам и землевладельцам оказались весьма интересными и поучительными. Главными должностными лицами в персидском городе являются губернатор, заместитель губернатора, каргузар — чиновник, занимающийся иностранными делами, и начальник полиции. В Хамадане также имелся специальный чиновник, назначенный в связи с ликвидацией российских долгов. Чиновником, назначенным на эту должность во время нашего пребывания в Хамадане, был Хаджи Саад эс-Султа ни, весьма просвещенный перс, много путешествовавший и чьему обществу я обязан многими приятными и поучительными часами бесед.

В Персии все влиятельные люди известны по титулам, и настоящие их имена редко известны даже их знакомым. Это затрудняет отслеживание людей, поскольку титулы часто меняются, и их названия не имеют никакого отношения к характеру занятий. Таким образом, дворянин благородного происхождения, носящий титул «предводитель армии», не имеет ни малейшего отношения к какой-либо военной деятельности. «Правитель королевства» — ярко выраженный демократ, «глава над всеми» — скромный человек, не представляющий собой ничего значимого, а один из самых тупоголовых неграмотных типов, которых я когда-либо встречал, звался «океан знаний».

Через несколько дней после нашего прибытия в Хамадан мы принялись заводить знакомства среди местных жителей. Естественно, сыграли в футбол — куда без него, — и люди смогли немного расслабиться и размяться. Персы охотно включились в игру, которая благодаря присутствию здесь американской миссии была для них не совсем в новинку. Элегантные сюртуки с длинными фалдами, которые они носят, выглядели на футбольном поле довольно странно. Сюртук, безусловно, куда элегантнее, чем вязаный свитер для игры в футбол, и любой, кто видел, как фалды персидского сюртука развеваются на ветру, когда его обладатель буквально летит, поймет, что между ними нет никакого сравнения. Мальчики, находившиеся под влиянием миссионерской школы, обычно одевались более подходящим образом, но менее живописно.

Казалось, что у водителей с избытком свободного времени для футбола, поскольку в течение ближайшего времени для автомобилей не предвидится особых шансов на выезд. Мало того что перевалы оказались полностью перекрыты, так еще встал ребром вопрос о бензине. Теперь в снабжении мы полностью полагались на русских. Генерал Баратов очень хотел нам помочь и принял меры, чтобы обеспечить достаточными поставками, но с перекрытыми дорогами и подчиненными, отбившимися от дисциплины, бензин прибывал редко. Определенное количество топлива всегда можно было купить в городе, и мы брали его в запас, приобретая по самым непомерным расценкам. Этот бензин попадал на базары через русских водителей, которые приумножали свои скромные доходы, сбывая туда часть своих грузов.