рассказывать? Монахи. Утверждают, что наследуют пророческий дар от Хрицинды. Регулярно проводят обряды в своей пещере. Почетные гости на Празднике Зимы.

— И они правда могут рассказать про всю твою жизнь?

— А я знаю? Я их не встречал. Да и денег у меня нет, чтобы шляться к ним на «поболтать», — проворчал Люшис. — Вот Король их регулярно к себе вызывает. Советуется по каждому пуку, наверное. Знаю точно, что каждый год проходит инициацию новый провидец или провидица. Первый год их самый важный, потому что тогда все их слова правдивы. А потом они уже начинают ошибаться. Но Король платит им столько денег, что желающих податься в монахи не уменьшается. И каждый год туда стекается народ. Подставляют свою тупую башку под острие, глаза себе выкалывают. Некоторые так и остаются калеками, без глаз и без дара, — безразлично махнул рукой он. — Плевать. Пусть хоть пачками в эти ледяные пещера набиваются. Спят стоя, спят лежа, пусть Хрицинда их там утрамбовывает до отказа снежными вилами. Человеческой тупости нету границ.

Люшис допил чай, и добавил напоследок:

— Вот маги зимы, которые с рождения отмечены особым знаком Хрицинды, они действительно умные. И ужасающие.

— Они живут в городе?

— Нет, они живут в зимнем лесу, еще дальше Пещеры Ледяного монаха, на краю северо-восточных земель, — махнул рукой он. — Давай, допивай чай и принимаемся за дело. Вчера все раскупили … — Люшис замер и задумался. — Или я сам скурил? Надо кассу пересчитать.

Россдар беззвучно рассмеялся от его рассеянности и, запрокинув голову назад, допил чай. Сегодня весь день они видели много народа через витрину лавки. Да и заходило к ним много посетителей. Покупали самокрутки, крутящихся от ветра птичек для детей, хлопушки и свистки. Горожане готовились к зиме и покупали теплые вещи. Помощь Россдара пришлась Люшису как нельзя кстати. Он быстро находил товар на полках и приносил на кассу. К полудню старик разрешил ему идти и не мог не вознаградить за работу. Положив десять медяков на маленькую ладонь, он потрепал Россдара по голове в красной шапке.

Похищение

Укрепляя оборону дома к ночи, Россдар помнил о том, что прошлебеки стали отчаяннее прорываться внутрь. Он собирался не только подоткнуть нижнюю щель двери одеялом, но и пододвинуть с кухни стол, потому что ржавые петли уже слабо держали. В новых вязаных ботиночках Боджи весело бегал по кухне и по гостиной, стуча ложками. Россдар затолкнул дрова в печь и поджег спичками. Времени было достаточно, чтобы они разгорелись. В его арсенале хозяйственной утвари было два ведра. Одно для воды из колодца во дворе, второе для помоев. Вечером он набирал воду, так как занятие это занимало много времени, и, занеся домой, сразу ставил на печь. Оттуда Россдар брал воду и для чайника, и для умывания, и для мытья посуды. На двух детей такого количества хватало на сутки. Этот вечер не стал исключением. Когда он вышел во двор, то вдалеке слышалась праздничная пальба и шум толпы. Чествование Хрицинды шло в самом разгаре. Россдар прошел к колодцу. В ботинках с войлоком ноги находились в тепле, но ходьба замедлялась из-за того, что обувь была дешевой и грубо сколоченной. Он привязал свое черное ведро к вороту и бросил его вниз. Через некоторое время раздался характерный всплеск. Россдар начал крутить ручку колодца, поднимая его наверх. Каждый раз, когда он подтягивал ведро к кладке, то и сам боялся упасть головой вниз в пропасть. Тогда бы его точно ждала неминуемая гибель. Никто бы не услышал его криков. За такими мыслями Россдар посеменил обратно к дому, стараясь не расплескать драгоценную жидкость. Пошел снег. Он поднял голову на темнеющее небо. Вот и началась зима. Россдар глубоко вдохнул воздух, мысленно приветствуя Хрицинду в своих владениях. Ему даже почудилось, что, вероятно, она плывет где-то по небу над всем Королевством, рассыпая пушистый снег из длинных рукавов своей белоснежной шубы.

Переложив ведро в другую руку, он поднялся на крыльцо и оторопел. Дверь была открыта настежь. В доме свободно гулял ветер. От изумления Россдар даже выронил ведро. Оно покатилось по ступеням и разлилось. Водяные струйки тут же зацепенели ледяной коркой.

— Боджи! — вбежал он, испуганно оглядываясь. — Боджи! — заглянул на кухню Россдар.

Второй этаж так и оставался закрытым квадратной деревянной доской. Малыш туда и не лез. Здесь был кто-то! Он выбежал из дома на улицу и огляделся, пытаясь не задохнуться от наплывающей истерики.

— Бо! — заорал Россдар, не зная в какую сторону бежать.

Ему показалось, что слева донесся детский крик. Даже не собираясь прислушиваться, он побежал в ту сторону, откуда услышал звук. Снова позвав его, он услышал голос братика еще отчетливее. Россдар бежал, спотыкаясь, вверх по улице. Но когда выбежал на пересечение с Зимним кварталом, остановился, чуть не улетев на подошве скользких ботинок носом вперед. Он увидел черную фигуру. Его плащ развевался от поднимающегося ветра. Ветер приносил все больше снега. Россдар повернул и продолжил погоню за похитителем. Силуэт скрылся между домами. А ботинки так сильно скользили при беге. Чертыхнувшись, он сбросил их и побежал босиком. Скорость увеличилась вдвое. Также адреналин, словно невидимо топливо, разогнало в нем кровь. В Зимнем квартале на начале стояли красные двухэтажные дома, гораздо выше, чем в Угольном. Между ними и собирался укрыться похититель. Темнело, но Россдар догонял его. Он даже не думал, что может так быстро бегать. Казалось, вот-вот, и он схватит его за плащ. Боджи плакал и тянул к нему ручки. Решившись, он прыгнул на него, желая сбить с ног. И у него это получилось. Он зацепил его за пятку, но при этом и сам расшиб себе нос о землю. Тем не менее, пребывая в состоянии аффекта, Россдар даже не почувствовал боли — только хлынувшую кровь. Человек в черном плаще распластался по земле, выронив ребенка. Ударившись, Боджи расплакался еще громче. Словно ящерица стремительно взобравшись по нему вверх, Россдар схватил его за шиворот. Капюшон спал, и тут он впал в ступор. Он был готов поклясться, что уронил похитителя лицом вниз. Но его шея начала поворачиваться, как у механической куклы в лавке Люшиса. К нему обернулась омерзительная лысая серая голова овальной формы на широкой шее и безобразный рот без губ с частоколом зубьев-треугольников, острых, словно лезвия. Они даже шли в несколько рядов по верху и по низу. Размахнувшись, Россдар ударил его ладонью в том место, где, должна была быть челюсть у нормальных людей. Но никакой кости там не оказалось — его