На этом дереве у него был сколочен из досок шалашик, про существования которого никто кроме него не знал и никогда тут не был. В детстве это место было тайным убежищем, в котором Андрей коротал время и даже спал, вообразив себя одиночкой странником. Теперь ему нужно было снова почувствовать себя маленьким ребенком, перед которым только зажигается свет во взрослую жизнь, забравшись в старое, но до боли знакомое и родное дерево.

Обратную дорогу в Москву, Андрей как ни силился, вспомнить не мог.

25

Приближаясь к буровой установке, работавшей на защитной оболочке объекта, Громов обратил внимание, что двигатель его мотосаней стал работать неуверенно, подтраивая на ходу и потеряв при этом тягу. *Странное дело — подумал Андрей, — Неужели педантичный Геннадий не заметил, что в топливо попала вода, на него это непохоже.* За бесперебойную работу всей техники на базе отвечал Генка и он с успехом справлялся с этой работой, с любовью обслуживая всевозможные агрегаты. Техника отвечала ему взаимностью, ни разу не подведя в тяжелых условиях арктической зимы. Громов, зная ответственный характер Генки, ни разу не усомнился в нем, как и в правильности своего выбора команды на этот затерянный остров и в глубине души, был рад провести здесь часть жизни с этими людьми, которых так не хватало ему в обычной гражданской жизни. В условиях же, когда человеческий организм был оторван от большой земли и поставлен на грань выживания, простые человеческие качества, такие как дружба, взаимовыручка и житейский опыт, помогли их группе пройти сложные испытания и в конце концов добиться нужного результата. Теперь, когда экспедиция, похоже, подходила к концу, Громову было жаль, что эта часть жизни уходит в прошлое.

Недалеко от входа в объект, двигатель его саней, поперхнувшись, окончательно заглох. От неожиданно резкого рывка, Громов по инерции подавшись вперед, чуть не слетел с сиденья, ударившись грудью о руль. Чертыхаясь, он слез с саней, не понимая причины такого внезапного отказа техники. *Ну Генка, перехвалил я тебя*— произнес Андрей, потирая ушибленное место. Он несколько раз покрутил ключом в замке зажигания, пытаясь оживить агрегат, но мотор предательски молчал. *Ну и бог с ним — решил Андрей — Разберусь потом, дойду пешком если что обратно.* Он спрятал ключ в карман комбинезона, достал лопату из багажного отсека, обратив внимание, что кто то кинул туда пустую канистру из под воды и поправив на спине карабин, направился ко входу в лабораторию.

Подойдя к двери, он обратил внимание на свежие следы медведя, которого привлекли сюда запахи человека и надежда найти что-нибудь съедобное. На мгновение Громов вспомнил глаза медведя, увиденные им ночью и непроизвольно отшатнулся в сторону, схватившись за карабин, снова пережив ночное проишествие, не оставившее наутро ни следа. Придя в себя, он обнаружил, что стоит в неестественной позе, прижавшись спиной к двери с ружьем наизготовку, а вокруг него ни души, только белый, до горизонта снег и шум ветра. *Так и свихнуться можно*— вслух произнес Громов. Он решил, что вся эта история с полуночным медведем, плод его воспаленного и уставшего от переживаний сознания, а раз так, то стоит забыть ее скорее и вычеркнуть из памяти. Он опустил карабин, приставил его к стене и взялся за лопату. Около входа скопился снег, мешавший открыть дверь и его нужно было убрать. Размахивая лопатой и погрузившись в свои мысли, он раскидал практически весь снег, когда услышал скрип снега за спиной и резко обернулся. Недалеко от него стоял огромный белый медведь и не отрываясь смотрел на него. Мельком бросив взгляд на стоявшее в стороне ружье, Андрей понял, что не успеет дотянуться до него, прежде чем медведь настигнет его в два прыжка. Переведя взгляд на медведя, он вдруг осознал, холодея от ужаса, что это именно с ним он встретился ночью и которого посчитал своим видением, теперь явился перед ним, нависая огромной тушей. Зверь неподвижно стоял напротив, не делая попытки напасть, только разглядывая замершего перед ним человека. Глаза человека и зверя встретились и Громов понял, что действительно стрелял в него, потому что теперь у медведя отсутствовала часть черепной коробки, но зверь не казался умирающим, более того, медведь даже не подозревал, что должен погибнуть. Он продолжал смотреть на застывшего человека, потом тряхнул раздробленной головой и развернувшись, двинулся в сторону от станции. Громов, трясущимися непослушными руками, набрал код на входной двери, рванул на себя замерзшую и неподатливую дверь и мешком ввалился внутрь. Сердце его скакало как мячик в груди, пытаясь вырваться на свободу ощутив безмерное количество адреналина, выплеснувшегося в кровь. Входная дверь захлопнувшись, издала звук, похожий на выстрел и Громов на время потерял связь с миром.

26

В сумраке кабинета было слышно, как мерно тикают ходики часов и скрипит перо ручки, выписывая на бумаге слова. Резко зазвонил телефон и рука, державшая ручку, непроизвольно вздрогнула, оставив на бумаге жирную отметину. Бросив ручку на стол, рука потянулась к телефону, издававшему витиеватую трель и сняла трубку, приблизив ее к лицу. Не произнеся ни слова, лицо человека, сидевшего за столом, внимательно вслушалось в звуки, доносившиеся из трубки. Голос с той стороны произнес всего несколько слов, но видимо эти слова и ждал хозяин кабинета.

— Похоже у нас есть результат — произнесли на том конце провода — Возможно вопрос решится в течении пары дней.

— Через три дня у вас будет самолет амфибия — сухо ответил человек из кабинета — Проведите все необходимые действия и передайте с ним все, что сочтете нужным. Обратите внимание, что все должно быть должным образом засекречено. Инструкции получите с пилотом.

— А когда я смогу вернуться? — голос на том конце провода принял истеричные нотки.

— Операция не закончена. — рука, державшая трубку, резко отстранилась от лица и с грохотом водрузила ее на клавишу телефона. Затем она снова взялась за ручку и нарисовала на листе бумаги три восклицательных знака.

27

Придя в себя, отдышавшись и приведя сердцебиение в норму, Громов встал и огляделся. Помещение лаборатории заливал неяркий свет, воздух был теплым и влажным, мерно работал дизель буровой установки. Пройдясь по лаборатории вперед-назад, Громов стряхнул с себя остатки оцепенения от встречи с медведем и приступил к осмотру датчиков, шедших от бурильной установки. Алекс был прав, судя по количеству мигавших лампочек, толщина оставшегося защитного покрытия была незначительна и со дня на день следовало ожидать прорыва в работе экспедиции. Андрей быстро записал данные в журнал, сравнив их с прошлыми показаниями и