впервые за долгое время улыбнулся. Его разработка износостойких погружных буров дала свои результаты. Теперь никто, и даже сам Космодамианский, не сможет упрекнуть его, что работа прошла впустую. Возможно что и научная среда сможет принять его в свои объятья, посчитав за своего и отблагодарив за пот, кровь и слезы, потраченные за годы изысканий. От этих мыслей Громова отвлек звонок телефона внутренней связи, исходивший из кабинета. Андрей поспешно прошмыгнул к телефону и взял трубку. Звонили с главной станции и у телефона был Колька.

— Иваныч — голос Кольки звенел то ли от счастья, то ли от избытка чувств — Иваныч — повторил Колька — Ты на бурильной значит, а то мы тебя потеряли.

— Здесь я, здесь. — устало ответил Громов, понимая что потеряться в этой снежной глуши ему не дадут. — Что у тебя?

— Иваныч, ты не забудь про норвегов! Ты обещал, помнишь? Газ кончится, будем голодать как в Африке — Колька гоготнул, смакуя свой незамысловатый юмор.

— Я помню, помню Коль. Давай не сейчас. — Андрей не хотел отвлекаться от своих дел

— Что там с бурением? — успел крикнуть Колька в телефон, но Громов уже положил трубку и прислушался к звукам из лаборатории. Все приборы одновременно издавали непрерывный и резкий звук, сообщая о чем крайне важном. Андрей резко рванулся в соседний отсек и к своей радости увидел яркий фейерверк из светящихся тумблеров, по которым выходило, что в защитной оболочке проделана брешь.

Колька Кот положил трубку в главном отсеке станции и обернулся. Рядом стоял Алекс, вопросительно глядя на него.

— На станции он — Колька кивнул головой — Проверяет свое оборудование.

— Ничего не сказал больше? — Алекс сделал заинтересованное лицо — Есть что-нибудь?

— Не знаю — отмахнулся Колька — Не понимаю я ничего в ваших делах, мое дело кухня и здоровье ваше — он расправил узкие плечи и попытался выпятить грудь в наполеоновском стиле.

— Все ясно с тобой — Алекс развернулся и пошел к себе, но по дороге вдруг остановился, прислушиваясь к звукам. Было слышно, как тишину разом рассекли своим пищанием десятки зуммеров. На лице Алекса загуляла рассеянная улыбка и он, крутанувшись на ноге, снова развернулся к Кольке.

— Значит, думаешь нужен нам еще газ? — Алекс хитро прищурился, сдерживаясь, чтобы не выдать себя.

— Нужен, а как же! Есть то что будете? — Колька быстро ответил, но понял что вопрос с подвохом.

— А я думаю, что скоро греть нас будут теплые моря и красотки, а денег нам хватит до конца жизни! Скоро все изменится, Коля! — задорно выкрикнул Алекс, поднимая палец вверх — Слышишь? Скоро все у нас изменится!

28

Не веря до конца в свою удачу, Громов стал медленно выключать зуммеры один за одним, выставляя их в нулевое положение. Закончив с ними, он мельком глянул на мерцающий экран монитора, с удовлетворением отметив, что вновь вспыхнувший значок никуда не делся. Шесть месяцев прошло с момента начала бурения, шесть долгих зимних месяцев заняла кропотливая, однообразная работа, результатом которой теперь можно было гордиться. Но что это был за результат, Громову было неведомо. Оставалось проникнуть внутрь пространства, ограниченного защитной оболочкой и узнать наконец, зачем им пришлось торчать на этом богом забытом острове, терпя лишения и превозмогая боль. В этот миг Громову показалось, что если вся их миссия окажется пустой тратой времени и сил, ему будет не на что больше рассчитывать в будущем и нечего будет оставить в прошлом. Для себя Громов решил еще в самом начале экспедиции, что при неблагоприятном развитии ситуации, он останется на этом острове навсегда, избежав насмешек Зуева, а еще хуже, его фальшивого сочувствия.

*Достаточно хандры — пронеслось в голове Андрея — Иди и узнай, что там.* Он решительно встал из за стола, быстро огляделся по сторонам, определяя, где находится несгораемый шкаф с химзащитой. Заметив шкаф в углу комнаты, он вспомнил, что сам укомплектовывал его необходимым для такого случая снаряжением. Откинув крышку, он с сомнением порылся в вещах, не решаясь облачиться в стального цвета комбинезон с защитой от высокой температуры и радиации, но шлем с поглощающим инфракрасное излучение забралом, все же надел. В таком виде, пару раз стукнувшись несоразмерно увеличившейся головой о переборки, он вышел из лаборатории и дошел до глухой двери, граничившей с компактной бурильной установкой. Перед этой массивной преградой он замешкался на мгновение, обдумывая свои действия, затем его дыхание выровнялось и он с усилием стал крутить запорную ручку, пытаясь пройти внутрь. Наконец замок тихонько щелкнул и он, уперевшись в выступ на стене, потянул дверь на себя, высвобождая пространство, за которым находился контактный пункт с защитной оболочкой. Буровая установка, которую он отключил с центрального пульта, теперь высилась огромным неживым организмом, остывая после многомесячной работы. Оглядев помещение, Громов нашел, что оно вполне пригодно для нахождения в нем и костюм, от которого он отказался, абсолютно не нужен и вероятно больше мешал бы его работе в стесненных условиях отсека. Немного поразмыслив, он стянул с головы шлем и отбросил его в угол. Протиснувшись за установку, Андрей прислушался к звукам в темном помещении. Задержав на некоторое время дыхание, ему почудилось, что кто-то еще дышит помимо него тут, с шумом втягивая и выдыхая воздух. Ощущение живого организма рядом не покидало Громова, он включил переносной фонарь и осветил темные углы, но ничего не обнаружил. К звукам дыхания теперь явственно добавились и другие, напоминавшие и плач и смех одновременно, отражаясь и путаясь в стенах комнаты с пляшущими в лучах фонаря тенями. Страшно Громову не было, наоборот ему стало необычайно легко, как будто он вдыхал свежий морской воздух всей грудью, а через секунду находил себя на вершине горы с кристальным небом над головой. Ощущение нереальности происходящего накатывали на него как волны и тут же отступали, освобождая место следующей волне из неги и наслаждения. Громов отчаянно замотал головой, пытаясь отбиться от галлюцинаций и только сейчас заметил, что стоит рядом с большим отверстием, проделанным в защитной оболочке. Осветив дыру, он осознал, что не видит ни дна, ни стенок, луч света терялся в недрах этого колодца. Теперь он явственно осознал, что звуки и видения, наполнявшие его, исчезли, оставив после себя чувство разочарования и пустоты. Он глубоко вздохнул от бессилия перед этой новой реальностью, которая могла завладеть им в любой момент, затем как робот, выполняющий заложенные в него функции, достал стальной трос и зацепив конец за балку перекрытия, сбросил моток в отверстие. Как сомнамбула он