Вторая сидела по правую руку, опустив голову и сгорбившись. В мыслях торговца периодически проскальзывали ехидные идеи на тему того, почему он раньше предпочитал поменьше иметь дел с женщинами. Слишком эмоциональные и гордые, с ними просто невероятно сложно общаться. Мужчине можно заехать кулаком под дых и привести в чувство, с женщиной такой номер не пройдёт. В лучшем случае обидится, в худшем... лучше даже не думать.

А эта, волчья дочь, похоже и вовсе предпочитает его не замечать. Сидит себе и сидит, молчит. Ни на что не реагирует, словно смирилась со своей судьбой.

— Эй ты! — не выдержав, окликнул её Вертон.

Девушка медленно повернула в его сторону голову. Капюшон плаща упал на плечи, явив миру чёрные прямые волосы и невероятные голубые глаза. Вертону даже показалось, что они едва заметно светятся в темноте.

— Что? — коротко спросила девушка, упрямо задрав подбородок.

“Боится, — подумал торговец. — Это хорошо. Пусть и дальше боится!”

— Зачем вы напали на жрицу?

— Было видение. О богатой добыче. Они шепчут, мы следуем их словам, — с загадочной улыбкой ответила девушка.

— Как тебя зовут?

— Катрия, — коротко представилась она, надменно сверкнув глазами.

— Расскажи мне о волках. Не слышал, чтобы у них были такие странные наводчики. Ты не похожа на их агента.

— Я знаю не так уж и много, — явно довольная этим фактом, протянула Катрия. — Они поклоняются мёртвому богу Шартушу.

Вертон присвистнул. О Хозяине Пустынь знали все, а весть о его смерти стала самой значимой новостью десятилетия. Вертон был ещё мальчиком, когда повсюду прошли шумные празднества, восславляющие героев, убивших безумного бога. Многие его приспешники погибли вместе со своим господином, другие же поторопились сменить веру. Ждать, что кто-то будет поклоняться чудовищу вновь? Нет, это безумие.

— Зачем ты врёшь?! — раздражённо спросил Вертон.

Катрия хмыкнула, подняла связанные руки вверх, разминая затёкшие мышцы, и только потом ответила:

— Ответ кроется в вашем вопросе. Зачем мне врать?

Вертон почувствовал, как ладони невольно сжимаются в кулаки. Ещё одна женщина со стальным стержнем. Только эта ещё и в его власти, но отказывается подчиняться! Да что это за день такой!

— Рассказывай всё, что знаешь о них. Подробно.

— Пустынные волки, как нетрудно догадаться, живут в пустынях. Из ездовых животных предпочитают шагров и гиппогрифов, но вторые доступны только верхушке. Сильнейшие из воинов песка одарены милостью Шатруша, каплей его крови, что делает бойцов сильными. Всё.

— Не верю! Говори дальше! Как вы здесь оказались?!

— Кто “вы”? Стоит уточнить… — она улыбалась ему со странным чувством добра и каким-то безразличием ко всему происходящему.

Вертон недовольно оскалился, свысока посмотрев на пленницу:

— Ты и те два трупа.

— А, они… Кстати, очень мило, что вы не похоронили их. Хозяин пустыни это оценит, — она зловеще расхохоталась. — Я услышала шёпот, он говорил мне, что в Тионте нас ждёт крупный куш. Вот только пробираться в город не наша тактика. Мы ждали. Долгие дни скитания вокруг стен, ночёвки в оазисах, а потом мне сказали, что цель выехала. Понадобилось совсем немного времени, чтобы напасть на след. И вот мы тут.

Похоже, Катрии скучно. Она позволяла себе зевать во время разговора, замолкать на томительные секунды, а потом продолжать, словно ни в чём ни бывало. Вертон хотел задать ещё один вопрос, но появился Хорриан. Гиппогриф завис рядом с ним, указывая клювом в сторону.

Посмотрев на песок, торговец увидел, что следы шагра как раз забирают влево.

— Спасибо, Хорр. Что бы я без тебя делал?

— Заблудился бы в трёх барханах, вестимо, — со смехом ответила Катрия. — Хороший гиппогриф, умный. Развяжи меня.

Последняя фраза была сказана в шутку, но Вертон не уловил этого. Приблизился на своём шагре к Катрии и заставил взять в рот кляп. Наглая девчонка утомила его бесполезной болтовнёй. Пусть заткнётся и не отвлекает. Если красный шагр свернул в сторону, значит, на то имелись причины.

Вскоре, перекатившись через высокий бархан, они оказались перед оазисом. Островок зелени в свете луны вызывал странное, даже немного жуткое ощущение. Но Вертон знал, что это всего лишь игра воображения. Не стоит искать монстров там, где их нет. Единственное чудовище сидит надёжно связанное. И имя ему — Катрия.

Спешившись, Вертон привязал шагров к ближайшей пальме и отправился на поиски Тимары. Красный шагр нашёлся не сразу, он устроился под сенью низеньких, ещё молодых пальм и почти слился с окружением. Если бы Вертон не знал, кого искать, имел бы все шансы пройти мимо.

— Вот ты где. До города всего ничего осталось. Зачем свернул? — спросил торговец, осторожно подходя ближе.

Из-за этого небольшого, на первый взгляд, крюка они не успеют затемно добраться до городских ворот, а там будет большая очередь… Безопаснее переждать в пустыне, чем плавиться под палящими солнечными лучами в ней. Пожалуй, именно за это он ненавидел Брент — за крайне принципиальных стражников, заглядывающих в зубы каждой лошади, переворачивающих все личные вещи. Впрочем, была от этого и польза: пронести что-то запрещённое за городские стены мало кому удавалось. А значит… это делало город безопасным и крайне прибыльным для некоторых личностей.

“С-сачем ты привес-с с-с с-собой врага?” — недовольно поинтересовался шагр, подпуская к себе Вертона и позволяя тому снять Тимару со спины.

— Свидетель. Расскажет нам о том, что знает. Потом сдадим властям. Может быть, денег дадут. В любом случае, она девушка. Не бросать же её связанной в пустыне?

“А поч-чему нет? Её бы с-съели. Она может быть вкус-сной”, — предположил шагр, вставая с нагретого места и лапой предлагая уложить туда Тимару.

— О еде будешь с хозяйкой договариваться. Так что даже не думай. И вообще, говорят, животных, которые попробовали человечину, убивают.

“Да, убивают. Я с-слышал. Укрой её плащ-щом и отведи братьев к воде. У них был долгий день, они ус-стали”.

— Кстати, а почему они не говорят со мной?

“Не могут. Тупые, глупые… ш-шивотные”.

— А ты вот умный, — хмыкнул Вертон, но к совету прислушался.

Стянул с одного из шагров Катрию и усадил на приличном расстоянии от Тимары. Мало ли. Стоит быть готовым ко всему.

Пришлось изрядно повозиться, снимая сбрую с уставших ящеров. Первым обрёл свободу, конечно же, Хорриан, потом этот странный красный тип, и уже потом три его “брата”. Узду Вертон решил не снимать. У амулета может быть и вторая часть, и тогда, особенно если она у Катрии, шагры могут превратиться в противников куда более грозных, чем сейчас.

— И всё же, зачем ты сюда свернул?