трубок системы охлаждения и топливопроводов. Мелькнули ребра магнитных катушек.

— Красивый, — улыбнулся Антон. — Дождаться не могу, когда его запустим.

Я промолчал.

Мы еще несколько минут разглядывали двигатель, потом Антон подцепил манипуляторами снятую стенку и вернул ее на место.

— Кстати, Воронина пригласили в межиндустриальный исследовательский проект по перспективным космическим двигателям. На наш движок сейчас большие планы. Если стендовые испытания пройдут без косяков, — Антон постучал по доске транспортной упаковки, — Наш образец отправится на верфь, где его уже поставят на корабль. После летных испытаний, надеюсь, пойдет в серию. А мы сможем участвовать в других перспективных разработках.

— Это все, безусловно, здорово, — я подергал дверь, убеждаясь, что замок сработал и вход в зал мы закрыли, — Но к звездам этот движок нам полететь не поможет. Чтобы добраться до звезд, нам нужно уметь управлять g-полем.

— Так, ты же обещал всему научиться в НГУ, — хихикнул Антон. — Научился? Я думаю, Воронин будет счастлив, если ты ему еще каких-нибудь чертежей подгонишь.

— Когда-нибудь подгоню — не очень уверенно пообещал я.

Разобраться с g-полем пройденная физика мне пока не особо помогала. Даже немного мешала. Я выучил кучу формул, более-менее разобрался в единой теории поля, знал какие предсказанные ей эффекты подтвердились на квантовом уровне, а какие — астрономическими наблюдениями. И теперь хорошо видел, как далека теория от какого бы то ни было практического применения. Например, опытов по управляемому воздействию на частицы импульсами g-поля до сих пор вообще не проводилось. По крайней мере, сам я таких найти не смог, и озадаченные вопросом преподаватели тоже только разводили руками.

Зато мне удалось заинтересовать теорией g-поля Ольгу. Ее статьи по этой теме уже дважды печатались в «Журнале экспериментальной и теоретической физики». К тому же Ольга собрала команду, и вместе они сформулировали ряд довольно интересных гипотез, которые собирались проверить на базе ИЯФа. Правда, защищать кандидатскую она собиралась еще по своим ультрадисперсным частицам. И когда назначат дату защиты, это на какое-то время выбьет ее из исследований по g-полю.

— Что-то зря я в эту учебу ввязался, — пожаловался я Антону. — Толку от нее нет. Лучше, действительно, было бы собрать команду физиков и объяснить им, какой нам нужен прорыв…

— Да ну, брось. Кто бы нас стал слушать. Похлопали бы по плечу, поулыбались, и на этом все закончилось бы. Да и тебе тоже надо развиваться. Потенциал есть, так зачем с отверткой до пенсии бегать?

Я пожал плечами.

— Не впрок мне физика. Я бы лучше с пилотским софтом поковырялся. Взял тут спецкурс, посмотрел на него. Есть идеи, что можно улучшить. Но с внесением изменений там так все зарегламентировано, что без профильного диплома и нескольких лет работы программистом даже лишний пробел выкинуть не дадут.

— Ты теперь и до софта решил добраться? — хохотнул Антон. — Разошелся ты, Тём. Новый движок, новый софт, g-поле еще это твое. Ты точно с Земли, а не прогрессор каких-нибудь Странников? Достанешь из гаража свой «Призрак» и полетим на нем к звездам.

«Еще как полетим», — подумал я про себя.

* * *

В пультовую нас не пустили. За подготовкой и запуском двигателя мы, вместе с другими зрителями, наблюдали из гостевой зоны. На огромных настенных мониторах шла прямая трансляция с камер в Большом зале. Экраны поменьше показывали телеметрию и графики изменения ключевых показателей.

Пока основная масса зрителей разглядывала движок и любовалась потоками плазмы, я смотрел на цифры. Реактор хорошо набрал и удерживал мощность. Реакция шла стабильно, плотность и температура плазмы уверенно держались в зеленой зоне. Подогрев рабочего тела тоже отработал на отлично. Правда, подавать водород пришлось короткими импульсами, иначе даже уникальные гасители плазменного стенда не справились бы с отводом выхлопа. Получить полную тягу можно будет только в космосе.

— Шикарно, — Антон пристроился рядом и смотрел, как опускается мощность и системы, одна за другой, подают сигнал об отключении. — Это мы сделали! Представляешь?

— Не скромничай, Антоха. Ты сделал. Моя только идея, ты же ее потом два года нянчил и дорабатывал, — грустно улыбнулся я. — Движок надо твоим именем назвать.

— На стенде еще два пуска будет, потом комиссия должна передать наш образец в опытную эксплуатацию. Уже через месяц кто-то полетит в космос на нашем движке! До сих пор не верю, что имею к этому отношение.

Антон сиял, как начищенная ложка. Очень хотелось его подколоть, но я понимал, что он имеет право на эту радость.

Я прошатался по институту до вечера. Заглянул во все отделы, участвовавшие в создании нового движка. Поздравлял и принимал поздравления, как правило, с бокалом в руке. Под конец еще открыли с ребятами хранимую до особого случая бутылочку коньяка, на удачу. Собираясь домой, я обнаружил, что перед испытаниями отключил на коммуникаторе звук и забыл поставить вибрацию. То-то он молчал весь день.

От Ольги было восемь пропущенных вызовов и ни одного сообщения. Раздражает, когда так делает. Хоть бы написала, что надо. А так гадай теперь…

После бурного дня и выпитого спиртного в голове у меня изрядно шумело, так что Ольге я решил не перезванивать. Раз ничего не написала, значит не срочно. Завтра все равно будет гонять меня по физике за оба пропущенных дня. Вот заодно и узнаю.

До дома решил пройтись пешком, проветриться. Весна кружила голову запахами свежей листвы. Я шел и мечтал… о своем времени. Как найду способ туда вернуться, что расскажу ребятам. И вдруг понял, что и свою теперешнюю жизнь мне терять не хочется. Она меня больше не тяготит. Даже тоска по Лео осталась где-то на самых кончиках пальцев. Как сожаление о забытом замечательном сне. А еще… в последнее время я заметил, что детали в воспоминаниях начали расплываться. Вроде вчера был в чем-то абсолютно уверен, а на следующий день начинаешь сомневаться, правда ли это было именно так? Хотя, может, просто стирается уже все из памяти.

Конечно, в той жизни у меня был космос… Летать было прекрасно. Но работать над тем, чтобы те полеты, которые я помню стали возможны — вообще что-то нереальное. Затаив дыхание следить за работой прототипов, видеть счастливые, полные надежд, глаза команды. Идти вот так весенним вечером и нести с собой волшебство.

На землю меня вернул звонок входящего вызова. С экрана укоризненно смотрела Ольга.

— Ну и где ты весь день шлялся? — спросила она.

Мне