Дон, чья исполнительская карьера «поднималась и опускалась, как стульчак в туалете» – один год он выступал хедлайнером в лондонском «Палладиуме», а на следующий открыл пансионат для гастролирующих артистов варьете, – считал, что «деньги порождают деньги». Недостаточно просто быть успешным: нужно еще, чтобы все видели твой успех. Став самым одиозным предпринимателем в музыкальном бизнесе – кем-то вроде Саймона Кауэлла из шестидесятых, который, правда, предпочитал ходить на деловые встречи с пистолетом, – он всегда следил, чтобы они с Хоуп одевались в самую дорогую одежду и украшения, детей возили в школу и из школы в одном из трех принадлежавших семье «Роллс-Ройсов», а ели они только в самых эксклюзивных ресторанах. Он легко мог потратить зараз несколько тысяч фунтов – например, на антикварную мебель или картину, – и ни в чем не отказывал детям. Семнадцатилетнему Дэвиду разрешали устраивать дома роскошные вечеринки для всех менее богатых друзей и даже играть на ставках в букмекерской конторе. Шэрон тоже приглашала приятелей в семейный особняк и старалась всегда выглядеть самой богатой и модно одетой девушкой среди всех присутствующих.

Окончив школу и без особого энтузиазма поискав «нормальную работу», она вслед за Дэвидом пошла к отцу, для начала – секретаршей в его офисе в Мэйфейре. Ей было восемнадцать; внешне она казалась умной и болтливой, но на деле была очень неуверенной в себе и ранимой. От первой же сексуальной связи – с миловидным молодым гитаристом одной из групп Дона – она забеременела. Разъяренная мать сказала ей, что от ребенка придется «избавиться». На следующий же день она дала Шэрон адрес местного абортария и отправила ее туда одну.

– Я была в ужасе, – говорит Шэрон. – Там было полно других молодых девчонок, мы все в ужасе переглядывались, но никто даже гребаного слова не сказал. Я выла всю процедуру, жутко было. Самое худшее, что я сделала.

Она полностью посвятила себя работе в отцовском офисе; на тот концерт Black Sabbath в «Марки» она пошла вместе с ним.

– Я подумала: «Что это вообще за херня?» Они не были похожи ни на кого.

Когда группа на следующий день пришла на Керзон-стрит, она старалась держаться от них подальше.

– Я поняла, что в них что-то есть, увидев их в «Марки», но вот вживую они мне показались какими-то ужасными вонючими хиппи, – рассказала мне Шэрон. – Помню, они сидели на полу и курили, и у них были очень длинные волосы. Мне были привычнее хорошо ухоженные американские артисты, с которыми отец обычно работал. А эти ребята показались сумасшедшими! На Оззи я обратила внимание только потому, что он выглядел как чокнутый, я реально думала, что он лунатик.

Впрочем, она познакомилась с ним поближе через несколько месяцев, на новогодней вечеринке в лондонском доме одного из новых менеджеров Sabbath, Патрика Миэна-младшего. Она все еще настороженно относилась к этому странно одетому молодому хулигану, но обнаружила, что он на удивление застенчив и довольно забавен. Между ними, опьяненными шампанским и компанией друг друга, пробежала сексуальная искра. Но была одна проблема: наивный бирмингемец, все еще получавший еженедельную зарплату, несмотря на потрясающий успех группы, даже в пьяном виде отлично осознавал, что Шэрон – ни много ни мало дочь устрашающего Дона Ардена – ему точно не пара. Страдавшая от лишнего веса Шэрон, которая нуждалась в одобрении противоположного пола еще больше, чем Оззи, тоже понимала, что вместе им не быть: она знала, что у Оззи в Бирмингеме есть невеста по имени Тельма Мэйфейр. Они познакомились в бирмингемском ночном клубе, где Тельма работала гардеробщицей, с тех пор они были неразлучны и собирались пожениться. Более того, у Тельмы уже был пятилетний сын Эллиот от предыдущего брака, и Шэрон не была готова вступать на такое минное поле. Уверенная, что Оззи видел в ней лишь партнершу на одну ночь, она не собиралась предпринимать никаких шагов в этом направлении, как бы весело ей с ним ни было. Лишь через три года их пути пересеклись снова, и тогда обстоятельства сложились иначе.

Ни Дон, ни Шэрон Арден летом 1970 года не знали, что двое самых доверенных подчиненных Дона, Патрик Миэн и Уилф Пайн, собирались увести Black Sabbath не только у Джима Симпсона, но и у самого Дона. Дон так и не простил ни их, ни самого себя – за то, что не предвидел такого развития события. Они хорошо усвоили уроки начальника, так что попытки захватить контроль над Sabbath были предельно незаметными. Первым ушел Миэн, объявив о том, что «покидает» музыкальный бизнес. Патрику было уже за пятьдесят – по меркам музыкального бизнеса семидесятых он был древним стариком, – так что Дон не удивился. Но вот когда всего через несколько недель Уилф тоже объявил об уходе от Ардена, Дон всерьез начал что-то подозревать. На Уилфа Пайна «работали хорошие ребята – персонажи вроде Канадца Дейва, Джинкси и Большого Арни». Дон много лет помогал им, поселил на верхнем этаже своего бывшего офиса на Денмарк-стрит, платил зарплату даже в самые тяжелые времена. Куда они пойдут без него? И зачем вообще уходить сейчас, когда все идет так хорошо? Вскоре он получил ответы на эти вопросы.

Четверка Black Sabbath тем временем переживала свои взлеты и падения. В первую неделю июня альбом Black Sabbath вышел в США и повторил свой британский успех, тут же попав в Топ-30 чартов. Он парил там несколько месяцев, словно стая мух, и добрался до двадцать третьего места. Джо Смит из Warner Bros. был в экстазе и тут же подписал для группы договор с лучшим букинг-агентом Америки Фрэнком Барсалоной, который недавно устроил прорывные гастроли для Led Zeppelin. Тот быстро организовал шестнадцать концертов, начиная с трех подряд выступлений в июле в престижном зале «Филмор-Уэст» в Сан-Франциско – именно там Led Zeppelin по-настоящему впечатлили публику, прежде чем отправиться на завоевание Америки. Группа уже собрала вещи и была готова ехать в лондонский аэропорт «Хитроу», но поздно вечером Джиму Симпсону позвонил раздосадованный Джо Смит. Американский тур отменили. Не из-за плохих продаж билетов, как можно было подумать – на самом деле билеты на все три концерта в «Филморе» были распроданы практически мгновенно, – а потому, что Warner Bros. опасались пиар-катастрофы: концерты Sabbath должны были пройти в одно время с судом над настоящим сатанистом по имени Чарльз Мэнсон.

Мэнсон и его сумасшедшие последователи, которых в конечном итоге все же посадили за убийство актрисы Шэрон Тейт, жены Романа Полански, и нескольких других жертв, попали в газетные заголовки по всему миру – не только из-за совершенно не мотивированного с виду преступления, но и из-за того, какими жуткими были убийства. Тейт, которая была на девятом месяце беременности, шестнадцать раз ударили ножом в живот, а затем ее кровью на двери дома написали слово «Свинья». 24 июля Мэнсон явился на первое заседание суда, вырезав у себя на лбу косой крест, в прессе сразу же появились новые громкие заголовки с предположениями о его связях с оккультизмом. Как оказалось, Мэнсон отправился убивать невинных, получив «тайные послания» из битловской песни Helter Skelter. В этот момент тема оккультного рока стала настолько громкой и противоречивой, что американские гастроли группы под названием Black Sabbath, исполнявшей на концертах песню War Pigs, сочли, мягко говоря, не самой удачной идеей. А когда Мэнсон заявил в суде: «Почему вы вините меня? Я не сочинял музыку», Warner Bros. приняли окончательное решение. Гастроли Sabbath отменялись – по крайней мере, на ближайшее время.