– Ну и как, уже чувствуешь симпатию к кому-то на танцполе? – спросила она, отчаянно пытаясь отвлечься.

– Нет пока, – ответил он, пронзая ее своим взглядом.

– Габриэль, – укоризненно произнесла она, но тот покачал головой.

– Не начинай. Я устал слушать, почему не могу получить желаемое. Мне все равно. Я знаю только, что хочу тебя.

Его слова сразили ее, и Серафия попыталась воспротивиться:

– Нет, не хочешь.

– Ты и правда собираешься настаивать, что знаешь мои чувства лучше, чем я?

Она покачала головой и перевела взгляд на золотые шнуры у него на плече, лишь бы не смотреть в его проницательные глаза.

– Может, ты и хочешь меня сейчас, но для интрижки на одну ночь, а не в качестве королевы.

– Мы должны это сегодня решить?

Потребуй он такого решения от Серафии прямо сейчас, она сказала бы «нет», хотя ее тело бунтовало, отчаянно желая Габриэля, но ее мозг противился этому.

– Ты больше не в Майами, Габриэль. Сегодня все взгляды в этом зале направлены на тебя. Чувство ко мне пройдет, и ты сможешь принять верное решение по поводу будущего. Будущего без меня.

– Серафия, ты прекрасна. Ты самая потрясающая женщина, которую я когда-либо видел в реальной жизни или на обложке журнала. Ты изящная, элегантная, заботливая, умная и невероятно проницательная. Не знаю, почему тебе так трудно поверить, что я могу отчаянно желать тебя.

Отчаянно? Серафия встретилась с ним взглядом, ее губы чуть приоткрылись от удивления. Габриэль так искренне произнес это, но она просто не верила ни одному слову. Потому что слишком хорошо знала собственные недостатки. Много лет специалисты из модельных агентств критиковали то одно, то другое в ее внешности – и их резкие голоса звучали намного громче, чем восторги и похвалы поклонников в ее адрес. Пусть Габриэль не видит всех ее несовершенств, он не знает, насколько она сломлена внутри. Узнав правду о ее прошлом, любой мужчина сбежит от нее.

– Ты желаешь не меня, Габриэль. А свою подростковую фантазию десятилетней давности. Той женщины больше не существует.

Когда музыка стихла, Серафия высвободилась из его рук и ринулась через толпу гостей на танцполе. Заметив застекленные створчатые двери, она открыла их и выскользнула наружу, в большой внутренний двор особняка Роулингов. Не останавливаясь, Серафия направилась по дорожке в сторону сада. Ландшафтный дизайн был выполнен в классическом английском стиле – дань родине Патрика: гравийная дорожка шла вдоль длинной линии аккуратно подстриженных кустарников и вскоре привела к площадке с круглым фонтаном.

Серафия рухнула на каменный выступ фонтана и сделала глубокий вдох. Здесь, вдали от людей в бальном зале, она чувствовала себя намного спокойнее, но облегчение было недолгим. Менее чем через минуту она услышала звук шагов по гравию и увидела Габриэля, торопящегося к ней по садовой дорожке.

Он подошел и молча присел на край фонтана рядом с ней. Серафия ожидала, что он тут же учинит допрос с пристрастием из-за того, что она сбежала. Это выглядело невероятно грубо, к тому же она постоянно забывала, что он король. Гости, наверное, шептались о ее поспешном уходе.

Но Габриэль не спешил. Казалось, он наслаждался садом: сделав глубокий вдох, он рассматривал звездное небо над головой. Серафия тоже запрокинула голову, пытаясь расслабиться и отыскать знакомые созвездия. Она всегда успокаивалась, когда смотрела на звезды, – любые проблемы больше не казались настолько важными и серьезными. Вселенная такая огромная.

Когда Габриэль наконец заговорил, Серафия была готова отвечать на его вопросы. Она все равно устала скрывать свою болезнь. Можно выложить все сразу: про бородавки и все такое. Это положит конец их бессмысленному флирту, и она перестанет мучить себя, размышляя над возможностями, которых на самом деле не существует.

– Что это было? Серьезно? Почему я не могу хотеть тебя именно такой, какая ты есть сейчас?

– Я не могу в это поверить, потому что знаю, насколько я испорчена, Габриэль. Никакого врожденного порока сердца у меня нет, и я не восстанавливалась целый год после операции.

Габриэль нахмурился:

– Тогда что случилось с тобой на самом деле?

Серафия вздохнула и покачала головой:

– Никто не знает правду, кроме моей семьи и врачей. Родители думали, мне будет легче, если мы расскажем всем легенду, но все это была ложь. У меня случился сердечный приступ на подиуме, потому что я медленно и систематически убивала себя ради красоты. Модельный бизнес оказывает очень сильное давление на девушек, и я просто не выдержала. Глотала одну ложь за другой, которыми меня пичкали, вместе с таблетками для похудения. Я почти ничего не ела. Тренировалась шесть – восемь часов в день. Злоупотребляла кокаином, слабительным… всем, что помогало сбросить последние несколько фунтов. Стремление быть еще худее, еще красивее чуть не превратило меня в очень привлекательный труп. – Серафия испугалась, произнеся эти слова вслух, но в то же время у нее словно камень с души упал. – Когда у меня случился обморок на подиуме, я весила девяносто три фунт[3] при росте пять и девять футов[4]. Просто ходячий скелет, но в то утро я получила больше комплиментов, чем когда-либо раньше. После падения я знала, что должна уйти из модельного бизнеса – это слишком нездоровая среда. Мне пришлось пройти терапию и провести год в реабилитационном стационаре для больных анорексией. Меня нужно было полностью перепрограммировать, как будто я вырвалась из какой-то секты.

Габриэль не отшатнулся и никак не отреагировал на ее слова. Он просто слушал, пока она не выговорилась.

– Тебе сейчас лучше? – спросил он.

– Я научилась справляться, но так износила сердце, что сегодня моя жизнь – это балансирование на грани. Впрочем, по большей части самое худшее уже позади.

Несколько минут Габриэль изучал ее лицо.

– Не могу поверить, что кто-то имел наглость говорить тебе, что ты не безупречна. Ты же Серафия – исключительная супермодель, богиня дефиле и самое известное лицо обложки Vogue Italia.

Снова ей стало неловко от его похвалы.

– Мне очень тяжело слушать такое, Габриэль, и еще труднее принять. Меня так долго убеждали, что я толстая и уродливая и никогда ничего не добьюсь в этом бизнесе. Даже когда я добралась до вершины, кто-то всегда пытался столкнуть меня вниз. Модельный бизнес жесток и мерзок. Ты всегда недостаточно худая, красивая, талантливая, а конкуренты и клиенты – и те и другие – в один голос критикуют тебя каждый день. И ты начинаешь верить. Даже спустя все эти годы после терапии часть меня все еще сомневается и думает, что все, что ты говоришь, просто лживая лесть.

Габриэль протянул руку и накрыл ее ладонь своей. Серафия была благодарна ему за этот утешающий жест, хотя и удивилась. Она ожидала, что Габриэль убежит, когда увидит ее изъяны, но этого не случилось.