на пол: ключ от башни Фата держала в кармане. Но Ирис почти не обратила на него внимания. От плаща было невозможно оторвать взгляд, учитывая то, что под ним скрывалось: кожаные ремни с крючками стягивали тело королевы, а из карманов и из-за пояса виднелись пузырьки с зельями.

Словно подгоняемая внезапным движением Ирис и Норы, королева рванулась вперед, схватив поднос с остальными стаканами и швырнув его в дочь. Девушка успела перекатиться на другую сторону кровати. Как только золотая жидкость коснулась одной из деревянных ножек, та начала гнить. Запах укропа и гниющего дерева наполнил комнату.

– Давай же, уходим!

Ирис протянула руку Норе, помогая ей подняться, и направила силу телекинеза против королевы, чтобы сбить ее. Она просто толкнула ее, даже не посмотрев куда.

Фата налетела на диван, опрокинув его, и сама рухнула рядом на пол. Некоторые из пузырьков, привязанных к ее телу, разбились от удара, а оконные занавески загорелись.

– Мама!

– Она не в себе, Нора! Нам пора уходить отсюда!

– Но!..

Королева развеяла сомнения дочери, швырнув в нее один из своих флаконов. Она что-то прорычала, но Ирис ее не поняла. Нора увернулась от зелья, которое попало в дымящуюся дыру в стене.

– Мама, перестань!

Едва королеве удалось выпрямиться, как в окно ворвался порыв воздуха. Небольшая воронка утащила ее вглубь башни, подальше от Ирис, Норы… и двери. Фата снова закричала на этом непонятном языке. Яростный ветер развевал ей волосы по лицу, прозрачные крылья бились о стену, а руки отчаянно боролись с воздушным порывом, пытаясь схватить с пояса еще один флакон.

– Что нам делать? – спросила Нора. Она была готова разрыдаться.

Ирис не знала, что ответить. Она только знала, что ни при каких обстоятельствах не хотела бы испытать на себе действие зелий, которые королева так настойчиво пыталась достать. Вот бы снять с нее этот пояс…

Пока силы Норы продолжали удерживать Фату, Ирис сосредоточила все свое волшебство на кожаных ремнях. Под действием телекинеза они порвались и полетели по направлению к швее, но на пути возникла ветровая завеса.

– Нора! – крикнула Ирис сквозь рев воздуха (и королевы). – Останови ветер! Сейчас же!

Стена воздуха исчезла, и пояс с зельями метнулся в руки Ирис прежде, чем кто-то смог бы до нее добежать. Проблема заключалась в том, что королеве не нужно было бежать – она умела летать.

Освободившись от ветровых оков, Фата взмахнула крыльями и набросилась на Ирис. Управлять телекинезом становилось труднее и труднее, и краем глаза девушка увидела, как ремень отклонился от курса и выпал из окна, когда они с королевой, сцепившись, прокатились по полу и столкнулись с опрокинутым диваном. Она чувствовала, как ногти королевы врезались ей в лицо и шею, царапали руки, и что-то твердое давило ей между лопаток, пока они в беспорядке катались по плащу.

Ирис схватила королеву за руки, изо всех сил пытаясь восстановить контроль над своим даром и сбросить с себя противницу. Фата толкнула швею, стараясь ослабить ее хватку и броситься на Нору, но Ирис инстинктивно вцепилась ей в руку, удерживая ее.

Ее способность к телепатии резко возросла, когда она дотянулась до королевы.

Фату переполняли эмоции, а особенно – гнев и страх, кипящие у нее внутри, как лава. Ирис узнала пустоту, которую она уже видела в голове Криса. Но на этот раз здесь было кое-что еще: тонкий голос, принадлежащий будто невменяемому существу, эхом разносился по бесконечным уголкам сознания Фаты, повторяя одно и то же снова и снова: «Я вернусь, чтобы отомстить! И использую твою дочь против тебя! Твою настоящую дочь!»

Резкая боль заставила Ирис вернуться в реальность: королеве удалось сбросить ее с себя. Краем крыла Фата ударила девушку по лицу, и это было похоже на удар осколком стекла. Освободившись, королева повернулась к Норе, и та застыла, прижавшись к двери, пока кошмар, в который обратилась ее мама, нависал над ней.

Спешно поднимаясь на ноги, Ирис снова использовала телекинез и нанесла мощный удар. Целилась она не очень хорошо и едва не промахнулась по крыльям королевы, но этого хватило, чтобы на несколько мгновений сбить ее с толку.

Ирис бегом пересекла комнату, но ее ноги запутались в плаще на полу. Наклонившись и подхватив одной рукой плащ, а другой потянув за собой Нору, она ринулась к двери и закрыла ее как раз в тот момент, когда Фата бросилась вдогонку.

Дрожащими пальцами Ирис нащупывала карман, в то время как Нора заблокировала дверь спиной, но ключ упал прежде, чем Ирис нашла его. Он звякнул, ударившись о первую ступеньку.

По ту сторону двери королева так сильно тянула ручку, что Ирис боялась, будто она ее оторвет. Девушка едва успела вставить ключ в замок. Она повернула его один раз, два, столько раз, сколько смогла, пока он не перестал вращаться. Даже удары, доносившиеся из сада этим утром, не могли сравниться с яростными криками королевы, заточенной в башне.

Королева в овечьей шкуре

В речушке у самой стены когда-то жила наяда. Как и другие наяды, она наслаждалась жизнью среди кристально чистой воды, играя со своими сестрами и рыбками.

Но однажды случилось немыслимое: юная наяда устала. Ее больше не радовало ни плавание среди течений, ни сбор на дне реки блестящих, отполированных камней, похожих на драгоценности. Ей больше не нравилось расчесывать свои длинные волосы с белыми и голубыми прядями, сидя на берегу, ни беседовать с путниками, остановившимися утолить жажду. Она искала чего-то большего – покинуть реку и посмотреть на мир. Она хотела, чтобы мир увидел ее, но не знала как это сделать.

Вдохновил наяду один из путешественников. Он рассказал ей о мудрой женщине, жившей в особняке неподалеку, к которой приходили за советом со всего Мистиклэнда. Говорили, что даже ее дом был волшебным и войти в него мог только тот, кого пригласила старушка, или тот, кому она доверила бы ключ от главной двери. Воодушевленная, наяда собралась и, покинув реку, отправилась на поиски этой женщины.

Она узнала особняк, едва завидев его: позолоченная крыша с куполами, колонны со струящимися по ним виноградными лозами, балконы с перилами из чистого золота, сверкающими в лунном свете… Несомненно, это был дом той мудрейшей женщины, о которой поведал путник. И как только она вышла поприветствовать наяду, стало ясно, почему все в Мистиклэнде восхищались ею.

У старушки были крылья.

Это был первый раз, когда наяда увидела кого-то с крыльями, хотя была наслышана об этом явлении. Обладатели крыльев были могущественные и мудрые существа, и крылья только подтверждали их мистическую природу. Как только она увидела старушку на крыльце великолепного особняка с распростертыми за спиной лиловыми крыльями, сердце наяды сжалось от зависти. Женщина, уже привыкшая к