– Вот точно сказано. Криминальный капитализм, со всеми особенностями и ограничениями капитализма. Он берёт по твёрдой таксе деньгами или услугами и гарантирует поставку товара или услуги после оплаты. Именно к нему я и посылал тебя летом, когда помнишь, я по глупости обжёгся силой, – я криво улыбнулся, вспомнить свой позор, до сих пор от того поступка скулы сводит. – Никто другой нужные ингредиенты и так быстро достать в Москве не смог бы. Да и то из-за срочности пришлось оплачивать не деньгами, а обещанием услуги.

– Какой?

– Не знаю, но по условиям договора от меня не потребуют ничего того, чего я не смогу выполнить. Киллером не пригласят, – я опять криво улыбнулся, всё-таки подвинул к себе тарелку и прожевал пару ложек. Эх, хорошо у Алисы получается, а теперь придётся глотать второпях на ходу и почти не чувствуя вкуса. Но силы мне понадобятся. – Странность в том, что Мансур Ахматович позвонил лично сам и на этот номер. Он его, конечно, знает, но есть некоторые неписаные, но от этого не менее строгие правила. Напрямую мы не контактируем, а просьбу он должен был передать по оговорённому каналу. Почему он не просто позвонил, а вдобавок хочет видеть и тебя?

– Так, и не вздумай говорить про безопасность, что ты за меня боишься и тому подобное, – отрезала Алиса. – Я тоже еду.

– Да едешь ты, едешь, – вздохнул я. – Приглашает не тот человек, которому разумно отказывать без веской причины. Оденься в удобные брюки и водолазку, чтобы свободно бегать и так далее. Не то чтобы я чего-то боюсь, но… И ещё. Я тебе говорил, что своими возможностями не пользуемся, это чревато. Сегодня… В общем, надеюсь на твою разумность и здравый смысл, но если чего-то пойдёт не так, то лучше внепланово выйти на охоту, чем жаловаться на том свете, поняла?

– Так серьёзно? – удивилась Алиса.

– Не знаю. Странно всё, непонятно. И внезапно. Вот это меня и беспокоит. Поэтому я и сказал, что поеду на своей. Рядом с домом у меня спрятана машина, по внешнему виду обычная «девяносто девятая», таких серых лошадок на улицах полно. На деле внутри движок от «тойоты», подвеска переделана, и некоторые элементы усилены, чтобы пулю выдержать. Эвакуационная машина, но сейчас не буду рисковать и возьмём её.

– Э-э-э… Рядом с домом? – удивилась Алиса. – Слушай, я даже боюсь спрашивать, что и где у тебя ещё припрятано. Подземный ход до метро в подвале не прорыт? И самолёт на аэродроме в Подмосковье.

– А я разве тебе про машину не говорил? – удивился я. – Слушай, я балбес. Напомни мне потом, чтобы я показал тебе основные тайники в городе. Да уж, за десять лет паранойи я в Москве неплохо обжился, если подумать. Короче, паранойя должна быть разумной. Как будет время, тайники должны стать трёх видов. Общие. Те, про которые знаю один я. И которые чисто твои. Чтобы не все яйца в одну корзину. Заодно после того, как сдашь сессию, надо тебе учиться водить машину.

На улице зима окончательно решила не дожидаться своей очереди по календарю. Вдоль проезжей части понемногу начал мести буран, закрывая обзор белёсой мглой. Вокруг было черным-черно, хотя и не так поздно, но пешеходов почти нет, все торопятся домой и в тепло. Фонари жёлтым тусклым светом напоминали оплывшие догорающие свечи, не греют и уже почти не светят. Белая пыль ложилась на деревья, людей, дома и асфальт призрачным покрывалом. Чёрные обрывки туч неслись над головой, через редкие просветы как странное золотое украшенье пыталась выглядывать бледно-жёлтая луна, но и она не могла отогнать настроение, будто чёрная ночь вокруг плачет снегом как замёрзшими слезами. Ощущение пустоты и какого-то мистического ужаса было настолько сильным, что Алиса схватила меня за руку, а я в ответ обнял её за талию, прижал к себе. Необходимость в окружающей пустоте ощущать, что рядом есть кто-то живой. Так мы и дошли до очередного неприметного гаража.

Вглядевшись, как я открываю замок, у Алисы глаза стали круглые от удивления.

– Игорь, ты реально параноик. Ты же сам постоянно мне твердишь насчёт недопустимости расхода энергии. И кстати как, если магии, сам говорил, давно не существует?

– Не совсем. В теории все эти наговоры и даже магические формулы работают, просто ты физически не найдёшь под них нужного объёма энергии. Это как самый крутой смартфон останется смартфоном и выключенный, но без электричества им разве что орехи колоть. На практике на вот этот самый примитивный наговор, которым раньше неграмотные селяне лари и сундуки от случайной кражи заговаривали, я потратил большую часть энергии с целой охоты. И то после двух охот подряд, чтобы в себя прийти и не сорваться, потом сознательно себя на самом голодном пайке восемь месяцев продержал и всякие отвары пил. Зато работает. Это раньше он был самый примитивный, сейчас любому отведёт взгляд.

– И сейчас ты его разрушил, открыв ворота, – негромко прокомментировала Алиса. – Ты уверен, что всё настолько плохо?

– Не знаю. Но до другой нашей машины мы не успеваем добраться, нас ждут – и ссориться с этими людьми очень нежелательно. Нанимать такси – глупо, ехать на их машине без путей отхода и хотя бы по минимуму не разведав местность перед визитом – ещё глупее. Всё настолько странно, что у меня прямо копчик свербит и задница, извините, нервно играет. Нет, если что своя шкура дороже.

Адрес, который назвал Мансур Ахматович, привёл в коттеджный посёлок. Сплошные высокие заборы, отгородившие помпезные хоромины друг от друга – в таких местах все живут исключительно для себя, и что творится у соседей, никого не интересует. Нужный нам дом тоже был довольно впечатляющий, аж в два этажа, но при этом снаружи довольно скромно украшен. В нём чувствовалась скорее богатая, но современная атмосфера, чем ощущение старомодных вкусов нуворишей девяностых, как у остальных построек вдоль улицы.

Что меня удивило – на входе нас встретил единственный охранник. Спокойный, морда кирпичом, никаких высокомерных взглядов на машину, неуместную в столь роскошном окружении и рядом с новенькой «БМВ» хозяина дома. «Девяносто девятая» специально выглядела старенькой, немного мятой и даже начавшей ржаветь – владелец пытается ухаживать, но денег у него особо нет. Охранник показал, куда припарковаться, открыл нам дверь, но провожать