Светлана рассказывала мне про наркотики совершенно обычным размеренным тоном, словно речь шла не о запрещенных препаратах, а о безобидной кружке пива. «В тот день я ввела себе два кубика качественной отравы и была в норме, димедролом или другими «колесами» не злоупотребляла», – примерно так должен был звучать недосказанный ею подтекст.

– Возле поворота во дворы, – продолжила Клементьева, – мне эта игра в прятки надоела. Я развернулась и подошла к нему. Была бы не обколотая, в жизни бы не рискнула.

– Как он выглядел?

– Он в тени стоял, там же фонари не везде светят. Лицо я не рассмотрела. Вернее, не так. Видел мультик про Алису в Зазеркалье? «Чеширский кот ушел, а улыбка его осталась». У меня в памяти осталась только одна улыбка. Мягкая такая, добрая. Как у кота, который поймал мышку и играет с ней перед тем, как съесть. Если я еще раз увижу его улыбку, то уверенно опознаю его.

– Новый шаг в криминалистике – опознание подозреваемого по улыбке. Так, Света, что ты еще запомнила?

– На ногах у него были кроссовки «Адидас» с замшевым верхом. У меня знакомый такие же кроссовки «проколол», вот я их и запомнила.

– За сколько продал? – для поддержания должного темпа беседы спросил я.

Клементьева поморщилась:

– Раза на три вдвоем кольнуться хватило. Поношенные кроссовки, кто за них много даст? Так, что еще тебе рассказать? От него, даже на расстоянии, пахло мятной жвачкой. Представь, мы стоим на расстоянии вытянутой руки, а я свежесть его дыхания ощущаю.

– Света, это у тебя от опиума обоняние обострилось.

– Опиум – не опиум, короче, он жвачку жевал. Улыбнулся так, одними губами, и говорит: «Вали, овца, куда шла! Я тебя с другой бабой перепутал».

– Какого он был роста?

– Андрей, не мучай меня! Что запомнила, то рассказала.

– Рост, Света, рост! Ты разговаривала с ним, ты должна была запомнить: выше он тебя или одного с тобой роста.

– Он немного выше, чем ты, – подумав, ответила Клементьева. – Больше ничего не помню.

Я задал Клементьевой еще несколько вопросов, но она больше действительно ничего не запомнила.

– Ты сейчас дома живешь? – спросил я напоследок.

– Дом – это у тебя, – повеселела Светлана, – а у нас – общежитие. Каждый обитает в своем углу. Отец или на работе, или выпивает, мать связь с космосом устанавливает, а я скучаю, целыми днями не знаю, чем заняться. Пришел бы к нам в гости, повеселил.

– Зайду, – пообещал я.

Светлана шутку оценила, засмеялась.

– Ну-ну, зайдешь! Как в юности, заигрывать со мной будешь. Я до сих пор помню, как ты меня на кухне по попе хлопнул.

– Я рад, что у тебя о нашей первой встрече остались самые приятные воспоминания.

– Андрей, – попросила Клементьева, – сделай так, чтобы я с отцом в коридоре не столкнулась.

Я вызвал Далайханова, и он вывел Светлану через запасной вход.

Не успела жизнь в управлении войти в нормальное русло, как произошло событие, заставившее меня забросить все текущие и даже срочные дела: у прокурора Весны украли кошелек. Да как украли! Не в транспорте вытащили и не в магазинной толкучке умыкнули. Прокурор Александр Васильевич Весна лишился кошелька в областной прокуратуре, в своем рабочем кабинете.

Узнав о невиданном происшествии, на место преступления выехал лично начальник городского УВД Большаков. С собой он прихватил всех оперов, кто попался ему в коридоре. Я с отборными оперативниками выдвинулся вторым эшелоном. По дороге мы обсуждали кражу.

– Весна сидит на четвертом этаже, – ввел я коллег в курс дела. – Следственное управление областной прокуратуры занимает второй этаж. После допроса у следователя свидетелей провожают до лестничной клетки, то есть случайный человек наверх не поднимется. На третьем и четвертом этажах прокуратуры все друг друга знают, любой посторонний человек тут же привлечет к себе внимание: «Кто такой, к кому пришел?» Мораль сей басни такова: кошелечек у Весны свистнул кто-то из своих, из прокуроров.

Мы подъехали к зданию областной прокуратуры и стали искать место для парковки. На обычно пустынной улице было не протолкнуться от транспорта. Принять свое участие в раскрытии «кражи века» приехали представители областного УВД, КГБ, городской и районной прокуратуры.

– Что-то я не помню такого представительного шоу, – сказал наш водитель. – На убийство меньше народу собирается.

– То убийство, а то – кошелек! – съязвил Айдар.

– Помнится, – сказал я, – читал я по молодости книжку «Люди остаются людьми». Может быть, название у книги другое, но фраза о том, что человек всегда остается человеком, в ней точно была… Увидел кто-то кошелечек у Весны и решил… М-да, и на камнях растут деревья – и в прокуратуре водятся воры. Пошли работать, джентльмены!

Проведя первичный опрос, мы выяснили картину происшедшего.

В девять утра, как обычно, прокурор Весна открыл свой рабочий кабинет и стал знакомиться с обзором происшествий за истекшие сутки. По роду своей деятельности он занимался надзором за соблюдением законов в исправительно-трудовых учреждениях и тюрьмах. Одновременно с Весной на работу пришел его сосед по кабинету, прокурор Гарипов, надзиравший за следствием и дознанием областного КГБ. Около десяти часов к Весне заглянула секретарь прокуратуры и предложила скинуться на подарок прокурору Светлане Иванян, у которой в этот день был день рождения. Собрав с прокуроров деньги на праздничный букет, секретарша послала за цветами милиционера с поста охраны областной прокуратуры.

Узнав об этом, я спросил у начальника поста охраны:

– За цветочками, значит, для прокуроров бегаете? А чем еще занимаетесь? Ботинки им на входе не чистите?

Начальник поста обиделся на меня и пообещал подать рапорт начальнику УВД.

– Ты зря бумагу не переводи, – посоветовал я. – Леонид Васильевич сейчас в здании. Будет выходить, ты ему устно пожалуйся. Он мужик справедливый: меня накажет, а тебе слезки платочком утрет.

Старший лейтенант милиции, возглавлявший охрану областной прокуратуры, с ненавистью посмотрел мне в глаза. Я выдержал его взгляд, издевательски усмехнулся и приказал:

– Пока я буду работать с прокурорами, будьте любезны, всем личным составом поста охраны напишите подробные рапорты, кто и чем занимался сегодня в первой половине дня. В рапортах не забудьте указать: кто и по какой причине поднимался на третий-четвертый этаж прокуратуры, кто в рабочее время отлучился с поста и бегал за цветочками для именинницы, кто разрешил в рабочее время выполнять поручения не своих непосредственных начальников, а неизвестно кого, какой-то секретарши. Если в этом месяце кто-то из вас по поручению дворника прокуратуры бегал ему за сигаретами, отметьте и этот факт. От лица руководства городского УВД я обещаю дать адекватную оценку вашей служебной деятельности.