– О Господи... Только психованного призрака, который отказывается признавать, что он призрак, мне не хватало... – Леночка отвернулась от эльфа и снова принялась двигать по миллиметру комод. – Что же так фартит-то... Постоянно какую-то фигню собираю вокруг себя.

– Эй, смертная, я разговариваю с тобой, между прочим!

– Между прочим, все мы... Блин. Не знаешь, ты, конечно, такую поговорку. Ладно. Все. Отстань. Я занята. Ты не призрак. Успокойся. Не мешай мне заниматься важным процессом.

Елена Михайловна демонстративно игнорировала эльфа, желая лишь одного – поговорить с Лизкой. На самом деле, есть более насущные и необходимые задачи. Хотя бы, вот, забаррикадировать входную дверь, чтоб иметь возможность разжечь камин и позволить саламандре вернуться.

– Смертная, что ты делаешь? – Рей выдержал совсем немного. Очевидно, его распирало от желания общаться с кем-нибудь.

Леночка красноречиво молчала, упрямо толкая мебельного монстра. На кой черт им тут такой огромный комод?

– Тебе нужно подвинуть данный предмет к двери? На! – Елена Михайловна, находясь спиной к эльфу, не видела, что именно он сделал. Однако деревянная громадина, словно пушинка, сорвалась с места и в долю секунды пролетела расстояние, которое раз в сто превышало крохотный промежуток, осиленый самой девушкой. Причем, комод, выскользнул из-под рук столь неожиданно,что Леночка, ойкнув, потеряла опору и, естественно, растянулась на полу, прямо лицом вниз.

– Теперь поговоришь со мной?

Елена Михайловна медленно встала на ноги, отряхивая платье. Она ощущала всеми фибрами души, нервы на пределе. Скоро будет срыв, и в момент срыва тому, кто окажется рядом, здорово не повезет.

– Что тебе от меня надо?

– Я – эльф. Первородный. Почему ты задёшь мне вопросы? Эх... Совсем люди забыли, кто есть кто...

– Погоди! – до Елены Михайловны вдруг дошло. То, что Рей призрак, вполне очевидно. Уж ей точно. Он, конечно, данный факт может не признавать, на здоровье. Соответственно, сварливый эльф находится в этом замке не просто давно, а, похоже, до появления Миры. Потому как упорно считает, что превосходит значительно людей по своему статусу. Соответственно, он стал призраком либо до столкновения Дракона-прародителя с богами этого мира, либо вообще ещё раньше. А значит, может много интересного рассказать. И ещё один крохотный нюанс. Во всех историях, услышанных от разных персонажей, никогда не фигурировали люди. Более того, якобы жили эльфы, гномы и всякая подобная лабуда, а первого человека, если, опять же, верить легендам, которые и без того, значительно разнятся, привел именно Дракон. Но! Тогда откуда эльф, чёртову тучу лет являющийся местным приведением, говорит с ней так, будто вполне себе знает людей, причем, судя по его манере высказываться, как некую подчинённую расу? Опять несостыковочки... Кто-то весьма сильно заврался... На самом деле, получается, прошлое, приподнесенное создателем и официально расписанное, значительно отличается от истинного положения вещей.

– Первородный... – Елена Михайловна присела в реверансе, – Извиняюсь за свое поведение. Не соблаговолит ли многоуважаемый эльф рассказать чуть подробнее, как он появился в этом замке?

От самого Ущелья, с момента, как они пересекли границу, ничего особенного не происходило. По крайней мере, очевидного. Со всех сторон окружала пустошь, ни дерева, ни кустика, это, да. Но в общем все, вроде бы, оставалось спокойным.

– Что будешь делать, когда встретишься с ней?

Эридан даже без названного имени понял, речь идёт о Проклятой.

– Убью, Ар. Другого варианта нет. Она опасна. Причем, очень сильно. Ее поступками руководят какие-то неясные мотивы. Я вообще не могу понять, что ей нужно. Тогда, много лет назад, Мира хотела стать равной Высшей крови. Жалею ужасно, что в свое время, когда дед занялся изучением ее истории, не вник вместе с ним. Очевидно, он видел угрозу, насущную, весьма реальную. Поэтому поднял всю эту эпопею.

– Ее же назвали Предназначением твоего отца?

– Верно. Будь кто-то другой на его месте, не наследник, возможно, все сложилось бы иначе. Но в данном случае, сам понимаешь, император отталкивался от интересов государства.

– Ага. Так оттолкнулся, до сих пор икается всем нам. Слушай, он реально не понимал, что нарушив Предназначение, прервет возрождение Драконов?

– Знаешь, тут мутно как-то все. О важности Предназначения всегда было известно. Конечно, столь радикальных проблем никто не ждал. Но, в принципе, и это заставляет задуматься, дед никогда не был таким уж снобом. Да, политические интересы. Ясно. Однако отказать столь категорично в кандидатуре Миры... Человек. Хорошо. При этом, как ни крути, она считалась крайне талантливой и уровень ее Дара был очень велик. Сейчас, спустя много времени, я понимаю, присутствовало ещё что-то. Причина, по которой император категорично запретил моему отцу связать судьбу с этой женщиной. В основном, почти всегда, члены моей семьи выбирали в спутницы Леди, обладающих максимально чистой кровью. Мира была первой, на кого указала Оракул из обычных людей. Принципиальная позиция со стороны деда? Сомневаюсь. Жаль, спросить некого. И ведь он сильно занялся историей Проклятой тоже не просто так. Ровно перед нападением островных. Именно этой историей. Понимаешь? Хотя, Миры не было ни видно, ни слышно. Как ее в Каньон отправили, ни разу не засветилась нигде. Вплоть до момента последней битвы с некромантами. Я рассказывал тебе вскользь о нашей с ней встрече на берегу озера. Только тебе, наверное, и рассказывал. Деду не успел. И вот тогда Проклятая сказала, будто всеми силами подталкивала Серую госпожу к войне. Рассказала ей, где находится сердце создателя. Рассказала. Понимаешь? А мы не очень афишируем информацию об этом в принципе. Я знаю, что оно где-то в столице, по крайней мере, такова официальная версия правящей династии. Но точное место не скажу. Мире-то откуда известно вообще о нем?

– Я понимаю о чем ты.

Друзья шли рядом, чуть отстав от Ларри и Наиды.

– Обряд, который Мира совершила, чтоб стать Высшей кровью. В нем какой-то подвох. Ректор, управляющий Академией в то время, если верить рассказам, был в ужасе. Он увидел в этом угрозу, причем, угрозу настоящую. Долго говорил с Императором и предложение доставить Проклятую в Каньон исходило от него. Не просто казнить, отправить в ссылку или ещё что-то. Именно в Каньон. Будто, это единственное место, где можно было ее безопасно бросить на волю судьбы и равновесия.

– Ты прав, Эр. Многое вертится вокруг обряда. И потом, смотри, сколько времени эта особа здесь провела, а слабее не стала. Каньон – место, где не действуют ни Сила, ни Дар в полной мере. Я, к примеру, с момента, как мы прошли Ущелье, ощущаю лишь слабый тлеющий огонек внутри. Что-то сделать, наверное, смогу, но не особо. А ты?

– Я? – Эридан прислушался к своей Силе, – Не пойму, если честно. Огонь больше не является дополнением к моей сути, он есть сама суть. Если раньше мог оценить его, как... ну, как часть тела. Вот рука, да? Я смотрю на нее и вижу – рука. Она моя. Но это часть тела. А есть кровь в моих жилах. И вот ее рассмотреть я не способен. Вот так сейчас с Силой. Она просто есть во мне. Она – есть я. Так что ли... Можно попробовать какую-нибудь мелочь. Правда, опасаюсь, в пределах Каньона результат может исказиться.