Он старомодно раскланялся. Птица спорхнула с ветвей и, описав дугу, приземлилась на траву. Расправив крылья, опустила голову в поклоне.

– Моего друга зовите Клим.

– Мор… Мориана, – с запинкой отозвалась девушка, неловко приседая в реверансе.

Птица распушилась, зашумела, да и сам Яр побледнел и, опасливо оглядываясь, схватил её за руку.

– Никогда так больше не делайте, – быстро проговорил он, бросая испуганные взгляды в темноту сада.

Ворон поддержал его раскатистым карканьем, нетерпеливо скача рядом.

– Что не делать? – испуганно пискнула она, пятясь от странной парочки.

– Не называйте никому своего настоящего имени! – прекратив озираться, незнакомец посмотрел на неё удивлённо и испуганно. – Сокращайте, меняйте буквы, говорите чужое имя, но никогда своё собственное. Созданиям этой стороны нельзя давать такую власть над собой.

Его слова поддержал ворон, каркнув. Взлетев, он опустился на спинку скамейки, приглашая их присоединиться.

– А вы не создания этой стороны? – мягко высвобождая руку, спросила она, украдкой оглядываясь в поисках путей отступления.

Ворон изобразил смех, а Яр лишь грустно улыбнулся.

– Мы заплутавшие путники, только и всего.

Важно расхаживающая птица вновь привлекла к себе внимание и указала на скамейку. Сев на самый краешек, Мора уже знала, в какую сторону бросится бежать, если незнакомцы поведут себя так же, как Эллан или придворные.

– Что значит «заплутавшие путники»? – осторожно спросила она.

Начавший рассказ Клим пушился, разбрасывал вокруг перья и орал дурниной.

– Боюсь, она тебя не понимает, – мягко заверил друга Яр и протянул руку, чтобы пригладить перья, и едва не лишился пальцев, когда ворон гневно защелкал клювом. – Простите, мы большую часть года пребываем в изменённом состоянии и обретаем тела только в полнолуние.

– Это из-за проклятия Лилит?

Друзья удивлённо переглянулись.

– Наверное, – неуверенно произнёс Яр, – отчасти.

Ка-а-ар!

– Да, да, я помню, – кивнул он птице. – Обо всем по порядку. Когда-то давно нас обманом заманили на эту сторону, очаровали, лишили памяти и имён. Потом случилась война, и когда нашего пленителя убили, мы получили свободу.

Ворон поддержал друга, важно расхаживая туда-сюда и размахивая крыльями.

– Если вы получили свободу, то почему не вернулись на свою сторону? – спросила она, повернувшись к собеседнику.

– Оказалось, что на этой стороне мы не стареем, а стоит переступить незримую границу, как все прожитые годы обрушатся на тело. Один из наших друзей не поверил в предостережение и вмиг состарился на наших глазах. Мы не помним, сколько прожили в забытьи. Может статься, что, оказавшись на той стороне, рассыплемся в прах.

Ка-а-ар!

– А как вы попали на эту сторону? – полюбопытствовал он.

Не сразу найдя, что ответить, она запнулась.

– В нашем княжестве существует традиция. Мы отдаем на эту сторону невест, а у нас взамен случается несколько лет хороших урожаев.

Вежливая улыбка Яра исказилась. Переглянувшись с вороном, он отвёл взгляд и вдруг спросил:

– Красивая сегодня ночь, не правда ли?

– Нет, – качнула она головой. – Такая же, как и все прочие. Вы что-то знаете об этих соглашениях?

– Только то, что создания этой стороны любят извращать данные ими обещания, – осторожно произнёс он. – Простите, мне мало известно, и я не хочу возводить напраслину на хозяев дворца.

– Хорошо, тогда расскажите, что значит изменённое состояние?

Осознавая, что она до грубости прямолинейна и настойчива, девушка постаралась состряпать на лице выражение простодушнее и улыбку милее. Получилось не очень, даже птица смотрела на неё с подозрением.

– Как невежливо с нашей стороны тратить ваше время во время бала полнолуния! – подскочил на ноги Яр. – Приношу искреннейшие извинения.

Прежде чем она успела придумать, как удержать их рядом и выспросить больше информации, парочка нырнула в темноту. Только сейчас она сообразила, что вокруг них не было светлячков и тумана, что в ту же секунду подступил к ногам, стоило им удалиться.

Вздохнув, она поправила платье, с тоской глядя на тёмный сад. Светлячки противно жужжали у самых ушей и путались в волосах. Быть может, удастся проскользнуть в спальни?

– Разве можно скучать в одиночестве в такую прекрасную ночь?

Вздрогнув, Мора обернулась, мысленно прося: «только не он, пожалуйста, только не он».

Увы, это был Эллан собственной персоной. Его глаза хищно блестели, на губах ухмылка. В руках он нёс бутылку вина.

– Я не скучаю, – поспешно отозвалась Мора, вмиг почувствовав себя неуютно. – Как раз направлялась в сторону залов.

– Позвольте вас проводить, – наклонившись, интимно прошептал он, глядя в глаза.

Мир вокруг поплыл, и Мора зажмурилась, отодвигаясь. Пришлось всё же ухватиться за его локоть и пойти рядом. Ничего. Пару минут наедине она выдержит. Не стоит посторонним знать, насколько ясно мыслит голова, если убрать из рациона местное вино.

Словно прочитав её мысли, Эллан сделал большой глоток прямо из горла и сунул бутылку под нос девушки.

– Благодарю, не стоит, – скрывая возмущение за наигранным смущением, отозвалась она.

– Ах, я совсем забыл! – хлопнул он себя по лбу. – Госпоже голубых кровей негоже пить благородные напитки из горла.

Из ниоткуда появилась пара хрустальных бокалов, они зависли в воздухе, дожидаясь, когда их наполнят. Ради этого мероприятия он остановился. Отпустив его локоть и отступив, Мора огляделась. Огней бала не было видно за высокой зелёной изгородью, даже музыка до них не долетала.

Она было открыла рот, чтобы выразить сомнения относительно выбранного пути, кажется, тропа уводила их от дворца, когда к лицу опять сунули вино. Пусть и в красивом бокале, пахло оно отвратительно. Старой кровью и гниющими телами.

Оттолкнув его руку, Мора отшатнулась, с трудом сдерживая рвотные позывы.

– Ты тоже собираешься быть несговорчивой? – разочарованно покачал он головой.

Отдышавшись, девушка никак не могла взять в толк, пьян он или безумен.

– Черноволосая тоже не хотела пить вино, – сощурился он, и неприятный дискомфорт, что ощущала Мора в его присутствии, превратился в чувство страха. – Кричала, вырывалась.

Бросив бутылку в траву, он шагнул навстречу.

– Но ничего. К утру ты всё равно всё забудешь.

Мора не пережила бы отрочества, если бы не научилась быть проворной. Когда Эллан бросился вперёд, она увернулась, резко шагнув в сторону. Практика показывала, что сколько бы она ни тренировалась и ни оттачивала удар под покровительством старшего брата, этого оказывалось недостаточно для честной схватки. Самый лучший выбор – бегство.