Но я упорно продолжала молчать, надеясь только на одно – им рано или поздно надоест меня травить и обсуждать. Но, Боже, как же я была наивна и глупа в то время!

Стоило только одной выдумке затихнуть, как в школьное пространство запускался новый, еще более животрепещущий шок-контент. Снова, снова и снова. И так – весь учебный год!

Вот кто-то будто бы видел, как я тайно вышла замуж за престарелого друга семьи. А вот кто-то сказал, что родители меня вообще чуть ли не за долги продали. Кто-то якобы заметил, как я сидела в местной поликлинике на прием к врачу-венерологу, а потом и к врачу-дерматологу. А еще по слухам я покупала в аптеке себе слабительное, препараты от метеоризма и педикулеза, тесты на беременность, всем известную защиту и еще много всякой ерунды, совсем ненужной для прилично воспитанной девчонки пятнадцати лет.

Конечно, это было унизительно, если не сказать больше. Но в школе я была равнодушной скалой и только дома, за закрытой дверью собственной спальни позволяла себе разбиться, а потом давала волю слезам и ревела так, что срывала голос. Только вот, как известно, слезами горю не поможешь.

Тем более, я точно была в курсе, кто тот демон, что отравляет мою жизнь. Но прогибаться я не собиралась, ибо знала, что именно ему нужно. Однажды я нечаянно подслушала разговор лучшего друга Соболевского – Кирилла Решетова и еще одного парня с нашей параллели.

- Что-то вы уже переборщили, Кир. Девчонку совсем затюкали. Хорошенькая такая.

- Ты только Соболю не вздумай этого сказать, сразу зубы растеряешь. Да и не хочет он пока тормозить, ждет пока она сама к нему придет и попросит остановиться.

- А, так вот в чем смысл, – потянул парень.

- Стратег херов, – заржал Кирилл, а я тут же выпала в нерастворимый осадок, опускаясь на скамью и зажимая рот ладонью, чтобы не заорать в голос.

Он хочет, чтобы я начала умолять? Его? Этого паразита? Сволочь! Да никогда этого не будет!

Никогда!!!

Вот так и прошел мой девятый класс. Соболевский меня закапывал, а я упорно выгребала из этого дерьма.

И да, впереди, совершенно точно, меня ждали еще два года ада, но успокоение пришло оттуда, откуда я его даже и не ждала.

POV Алёна

Лето перед старшими классами прошло, как обычно – у бабушки в деревне. А после у меня случилась знаменательная встреча. И с кем бы вы думали?

Я пошла на почту по просьбе отца, нужно было отправить какие-то его анализы в Москву, как на обратном пути я встретила Курочкину. Мы столкнулись на улице почти лицом к лицу, и я уж было подумала, что она пройдет мимо, но тут Алла вдруг мило мне улыбнулась и выдала:

- О, привет, Аленка!

- Привет, – почти в ступоре выдала я, недоуменно взирая на маленького карапуза, что сидел в коляске, которую толкала перед собой Курочкина, и увлеченно грыз огромную сушку.

- А мне девчонки рассказывали, что ты здорово изменилась, но я им не верила. Круто! И теперь ты совсем не Доска, – рассмеялась бывшая одноклассница и я незаметно ущипнула себя за руку. Больно – значит не сплю.

- Да ничего особенного, – отмахнулась я.

- А это Ванечка, – кивнула она на малыша и присела рядом с ним на корточки, – он…он мой…братик.

- Такой хорошенький, – улыбнулась я и карапуз ответил мне взаимностью, – сколько ему?

- Да он просто лучше всех! Вчера исполнилось полтора годика. Мой маленький мужичок, – потрепала Алла ребенка по голове, а потом глянула на часы, – Ё-мае, Алёнка, мне пора! Опаздываю в поликлинику! А так бы с удовольствием с тобой поболтала, – с сожалением поджала губы и помахала мне на прощание, а я ей.

Но вот уже Курочкина скрылась за поворотом, а я так и осталась стоять, недоуменно хлопая глазами. Не, ну вы видели это? Кто она вообще такая и куда дела стерву Аллочку?

Дела…

Но все мысли пришлось отставить в сторону, так как новый учебный год захватил меня с головой. И, как снег на голову, прилетело указание – срочным образом пройти медицинскую комиссию с участием узких специалистов. Пришлось выполнять. Но, в отличие от прошлых лет, когда нам позволялось сделать все в частном порядке, сейчас нас собрали в кучу и погнали в поликлинику.

И, наверное, вы догадываетесь, какой кабинет стал самым популярным у шестнадцатилетних подростков. Правильно, садитесь, пять!

Я нарочно выжидала время, чтобы пройти гинеколога самой последней, невольно привлекая к себе навязчивое и нездоровое внимание. Кто-то хихикал за спиной, кто-то в голос высказывал оскорбительные предположения на мой счет, вот только мне было уже плевать. За последний год я хапнула столько грязи, что броня моя стала в разы крепче.

Они больше не заставят меня плакать!

И вот мой черед.

Прошла в стерильное, прохладное помещение, затем честно ответила на все поставленные мне вопросы, передала разрешение на осмотр от мамы и взобралась в специальное кресло. Я уже делала это год назад, когда меня опозорили перед всей школой. Сделала и сейчас. Ничего не изменилось.

А потом, каким-то немыслимым образом мою медицинскую карту вытащили из моей сумки, пока я стояла в очереди к окулисту, а затем пустили по рукам, улюлюкая и закатываясь смехом.

- О, глядите-ка, – орала как резаная Дина Кабаева, – половую жизнь отрицает.

- Конечно отрицает, нарожала спиногрызов, больше не хочется, – переходила на визг от смеха Ника Ткачева.

- Практически здорова, – взвыла от веселья Марина Головченко, – конечно, пролечилась у венеролога, вот и здорова.

- А что значит «virgo»? – вдруг спросила Рита Буева.

- А ну рот закрыли, – гаркнул, вдруг откуда ни возьмись, появившийся Соболевский, а потом и вовсе выдернул из рук девчонок мою медицинскую карту, затем подошел и сунул ее мне.

Приняла, но даже глаз на него поднимать не стала. Само бы рассосалось, нечего было влезать.

- Мы просто прикалывались, Соболь, ты чего? – развела руками Ника.

- Я сказал захлопнуть варежку, Ткачева. Захлопнуть и не открывать, пока я не разрешил. Ваших куриных мозгов хватит, чтобы усвоить такую простую информацию?

И в коридоре тут же воцарилась звенящая тишина. Никто не смел возразить Соболевскому, даже я, не желающая принимать его помощь, просто развернулась к окну и уставилась вдаль, слушая приглушенные, едва слышные шепотки.

- Чё, реально Княжина девственница?

- Ничоси дела!

- Говорили, что она в прошлом году лечила…

Дальше слушать не стала. Просто впала в режим ожидания, а потом, словно послушный робот, вошла в кабинет офтальмолога, услышав свою фамилию. А потом домой, чтобы смыть с себя липкие взгляды и тошнотворное внимание. Нормально. Просто я стала еще сильнее, вопреки всему и вся.