— Низший Бог Глянь Ка взял… взял наших девушек под стражу и… и увел к себе…

Глава 32

«Глаза без души слепы, уши без сердца глухи,

рот без желудка не сыт, нос без легких не дышит»

Хихитайская народная мудрость

Я в тот же миг сорвался с места. Побежал по ступеням вниз и едва не столкнулся с поднимающимися настоятелем, мэром и прочими высокопоставленными чиновниками. Я чуть не покраснел, когда увидел темные пятна на их кимоно. Вот же оказия-то какая…

— Здравствуйте, достопочтенные. Прошу прощения, но я сейчас должен посвятить время культивации бега. Великий настоятель Бей Тень, Лестница В Небо готова. Наслаждайтесь! — создал я мудру почтения и тут же взлетел в воздух, перепрыгивая через всю орду на лестнице.

Полет по воздуху занял около пяти секунд и мне очень сильно повезло, что на пути встретилась ветка ивы, от которой получилось оттолкнуться ещё раз. Я пролетел над головами и приземлился ровно на ноги.

— Брат Ни, подожди меня! — послышался за спиной голос Глу Пыша. — Великий настоятель, господа чиновники, желаю вам долго здравствовать и не хворать. Выглядите вы великолепно, пахните чудесно, стук ваших сердец вступает в унисон со вселенной… Да подожди же ты меня!

Глу Пыш тоже взлетел в воздух, но его приземление было не таким уверенным, как у меня — он лихо шмякнулся на задницу. Громкий смех был оценкой его прыжка. Тонкий стон вырвался изо рта Глу Пыша.

— А вы говорили, что у ваших монахов чугунные задницы, — сказал мэр настоятелю.

— Это один из худших монахов, — мрачно заметил настоятель Бей Тень.

Другие чиновники начали насмехаться и соревноваться в остроумии. Я помог подняться Глу Пышу и отряхнул его кимоно.

— Уважаемые господа чиновники, мы немного устали, пока делали Лестницу В Небо, поэтому брат Глу Пыш немного неуклюж. Простите, если он смутил ваши взоры своим неудачным приземлением.

Среди чиновников вспышки смеха. Все подтрунивали над моим незадачливым другом. Я шмыгнул и остановился. Глу Пыш потянул меня дальше.

— Не надо, брат Ни, — почти умоляющим тоном попросил он.

— Да как это не надо… — вырвал я руку. — Стой здесь и жди меня.

Глу Пыш только вздохнул. Он уже привык к тому, что если что взбредет мне в голову, то меня не остановить. Я же развернулся и пошел назад. Чиновники степенно взбирались на ступени, оглядывали мою работу. Оценивающе покачивали высокими шляпами.

— Уважаемые! — громко позвал я. — Вам бы следовало извиниться перед моим другом!

Вот если бы сейчас заговорили ступени, то они произвели бы меньший фурор. Бей Тень вообще едва не проглотил бороденку.

— Что ты имеешь в виду, маленький монах? — добродушно спросил мэр города. — За что мы должны извиниться?

— За свой смех и свои издевки! — твердо сказал я. — Мы с братом Глу Пышом без устали делали для города Лестницу В Небо и утомились. Но это не повод насмехаться над ним! Вы должны извиниться!

— Брат Ни Кто! — грозно окликнул настоятель. — Ты забываешься!

— Я не забываюсь, а прошу банального уважения! — вскипел я. — Мы закончили лестницу раньше времени, немного устали, и что взамен? Вместо благодарности получаем насмешки? Разве это справедливо?

Мэр наклонился к настоятелю и что-то спросил у него. Бей Тень с готовностью ответил, а мэр улыбнулся. По лицам остальных чиновников тоже пробежали довольные улыбки. Если начальник рад, то пусть он порадуется ещё больше, когда увидит, что подчиненные разделяют его радость.

— Маленький монах, настоятель Бей Тень рассказал, что он направил сюда почти все силы монастыря, чтобы успеть сделать лестницу в срок. Следом подтянулись неравнодушные горожане и, поговаривают, что пару раз заходил сам Низший Бог Ур Од. Я думаю, что это заслуга управленческого гения Бей Теня и великолепная солидарность горожан с монахами. Если ты хочешь всю славу забрать себе, то это будет по меньшей мере нескромно… — с отеческой улыбкой пожурил меня мэр.

Меня захлестнула волна гнева.

Как же так?

Я всё организовал, всё обустроил и едва ли не каждую рабочую руку пристроил на своё место, а в итоге получается, что всё это сделал Бей Тень?

Чиновники зашушукались между собой, а я услышал их разговоры:

— Какой дерзкий монашек.

— Да уж, надо же быть таким наглецом.

— И ведь так невежливо разговаривает…

— Его обязательно надо наказать. А лучше всего выпороть…

— А я бы пустил его бегать голым по улицам…

— Я тоже хотел бы посмотреть на него голенького.

— Да я не о том!

— А вот я о том самом… Наказал бы наглеца плеточкой кожаной…

— Каков паршивец, и ведь с честными глазами пытается урвать себе кусок славы.

Это несправедливо! Да, пусть я смухлевал, но я пустил в дело весь запас своего стратегического мышления. Как же обидно бывает таскать каштаны из огня, когда другие присваивают себе результат твоего труда.

— Брат Ни Кто, я смиренно прощу тебе очередную глупость, вылетевшую из твоего рта. Господа, простите же и вы дурачка, который слишком долго был на солнце, — проговорил Бей Тень и показал на лестницу. — Пройдем же дальше и увидим, насколько чудесны бывают творения рук человеческих. Посмотрите, вот тут я велел сделать особенно отчетливую ступеньку, чтобы люди могли не только подниматься, но ещё и сидеть, отдыхать и любоваться видами нашего прекрасного города.

Я задохнулся от возмущения. Стоящие внизу охранники посмотрели на моё покрасневшее лицо и на всякий случай выставили алебарды. Если я их сейчас атакую, то вряд ли смогу одолеть. Да, покалечу, порежу, но в итоге умру от рук обычных людей.

А я-то и от рук Богов умирать не собирался!

— Брат Ни, нас ждут, — потянул за руку Глу Пыш.

Да! Точно, нас же ждали украденные девчонки!

Вот уж что-что, а своих соклановок я не дам в обиду. Никому не дам, даже Низшему Богу. Мы пробежали быстрой рысью до улицы Цинь и там я сразу же заскочил в дом. Снаружи стояли зеваки, но внутрь решительно вошли только мы с Глу Пышом.

Ого, да тут всё было перевернуто, шелковые подушки разрублены, а пух витал в воздухе, догоняя парящие перья. Похоже, что девчонки очень сильно сопротивлялись, когда их арестовывали. Да-да, вон и кровавые кляксы на стенах подтверждали мои мысли.

Не одно ребро тут было сломано. Я бегло всё осмотрел и заметил листок бумаги, пришпиленный к несущей балке. Адресован он был явно мне, хотя напрямую и не называлось моё имя.

«Я жду тебя одного в городе Задня Мосгавской области в доме Низшего Бога Глянь Ка.