– Это значит, вы не сможете сказать мне, где теперь Кейт Пеппер? – уточнил Маркус.

– Должен признаться, это имя мне ни о чём не говорит. То есть я в этой фирме уже давно, но знать всех сотрудников по имени – это всё же…

– Я ищу человека, который смог бы мне помочь его найти. Можно поговорить с кем-то из его отдела?

– Хм-м. М-да. Ну, я мог бы соединить вас с шефом.

– О'кей, – сказал Маркус. Саймон Роу вспомнил бы его. Но вспомнит ли Кейта Пеппера, это другой вопрос. Но он хотя бы узнает, как он там…

– Мюррей, – услышал он сухой, лишённый юмора голос.

Маркус невольно прикрыл глаза. Джон Мюррей был шефом филиала, правильно. А Маркус совершенно про него забыл, вытеснил из памяти. Однако стоило ему сейчас услышать его голос, как снова у него в ушах возникла та фраза: «Я не доверяю вам; вы знаете, почему».

О'кей, придётся через это пройти. Хуже-то уже не будет.

«Улыбаться!» – напомнил он себе. Улыбку слышно по телефону, об этом им бессчётное число раз напоминали во время учёбы. Улыбка вызывает симпатию.

В данном-то случае уж точно нет.

– Добрый день, мистер Мюррей, – сказал он. – Это Маркус Вестерманн. – Он чуть было не назвал американскую версию своего имени. – Вы меня не помните?

Пауза, такая полная, будто обрезали провод. Потом:

– Помню. И очень хорошо.

О, как тяжело это даётся.

– Мистер Мюррей, у меня большая просьба. Я разыскиваю Кейта Пеппера, бывшего программиста из отдела…

– Я помню, – скупо сказал Мюррей. И снова пауза. – Он у нас больше не работает.

Маркус кивнул.

– Да, это я уже слышал. Я надеялся, что вы сможете мне помочь найти его. Для меня это действительно очень, очень важно.

Мюррей помедлил. Маркус готов был спорить, что тот раздумывает, не положить ли трубку.

– Насколько я знаю, – сказал он потом, и было заметно, как ему трудно было переступить через себя, – он работает в автомастерской в Ридинге. Переоборудует моторы с дизельного привода на фритюрный или вроде того. – Глубокий вздох. – Я могу дать вам номер его телефона.

– Это было бы замечательно, сэр, – тотчас ответил Маркус. Ясно. У Мюррея и должен быть номер телефона Кейта. Всегда бывают ситуации, когда надо спросить программиста о чём-то из его программы, даже если он давно уже уволен.

Мюррей продиктовал ему номер и добавил:

– Передайте ему от меня привет.

– Непременно, – с облегчением пообещал Маркус. – Сердечное спасибо, сэр, и всего доброго!

– Спасибо, – ответил тот, не так уж и ворчливо. – Вам тоже.

Кейт приехал добрую неделю спустя, на розовом лимузине, распространявшем по всей долине интенсивный запах фритюрни.

Он сиял от радости, что снова видит Маркуса, чуть было не бросился обнимать его, но вовремя остановился и только ударил его по плечу так, что оно хрустнуло. Эми-Ли он учтиво пожал руку и сделал ей пару запутанных комплиментов, которые, видимо, мог по достоинству оценить только человек, помешанный на технике.

Есть и пить он не хотел, а сразу пожелал взглянуть на проект, о котором ему рассказывал по телефону Маркус, чтобы понять концепцию, которая за ним стоит.

– Гениально. Это гениально. – Он держал в руках большую схему молекулярной структуры остракционной плёнки, немного напоминающей архитектуру сложной программной системы, и водил пальцем по её линиям, кусая губы. – Да, это может функционировать. Разумный фильтр, так сказать. Разрази меня гром! И это придумал твой отец? Ещё двадцать лет назад?

– Двадцать один, если быть точным, – подтвердил Маркус и начал объяснять проблемы, которые возникают при производстве плёнки.

– Стоп, помедленнее! – перебил его Кейт. – Итак, лиловым здесь обозначен растровый[49]материал?

– Да. На него наносятся эти части, которые мой отец называл молекулярным субстратом, а в наши дни можно было бы назвать наночастицами.

– Как они вообще производятся? Я имею в виду, это ведь всего лишь молекулы. Химически?

– Или каким-то способом литографии.

– А, понял. И потом их надо выравнивать магнитом…

– …и закреплять. И всё это когда-то делать в промышленном масштабе.

Кейт присвистнул.

– М-да… Это трудно.

– А я-то надеялся, ты мне скажешь что-то более вразумительное.

– Конечно, скажу. Я ведь никогда не ухожу с фирмы с пустыми руками, – засмеялся Кейт.

Он достал свой ноутбук, раскрыл его, включил – но тот издал лишь отвратительный звук, и экран остался тёмным.

В последний момент Кейт проглотил ругательство.

– Окончательно сдох, боюсь. Как раз тогда, когда позарез нужно.

– У меня здесь есть прекрасно оборудованные мастерские, – сказал Маркус с незаслуженной гордостью.

– Но у тебя же там нет контроллера-8219.

– Этого нет. А что это вообще такое?

Кейт вздохнул, отвинчивая дно своего прибора складной отвёрткой, которую носил на связке ключей.

– Самое новьё. Толком ещё не отработанное. Я его нечаянно уронил, и с тех пор он глючит.

Первая попытка ремонта не дала результата, и для второго захода они удалились в мастерскую. После этого стало ясно, что компьютер можно спокойно выбросить на помойку.

– Надо поставить жёсткий диск в другой компьютер, – сказал Кейт.

Они нашли компьютер, не слишком старомодный, и как раз снимали с него кожух, когда появилась Эми-Ли и спросила: не готовы ли они поесть и выпить?

– Сейчас, – пообещал Кейт. – Как только вытянем этим компьютером с этого жёсткого диска первые данные.

Эми-Ли посмотрела на нагромождение кабелей и серебристо поблёскивающих коробочек.

– Что за данные?

– Каждый сотрудник технической выездной службы «Lakeside & Rowe», – объяснил Кейт, – имел инструкцию: перед работой с системой клиента снять на свой компьютер резервную копию. Эта копия, опять же, дублировалась на нашем резервном сервере, и вот я позволил себе его скопировать. В утешение за потерю любимого рабочего места.

Эми-Ли недоверчиво улыбнулась.

– И тебе удалось это вынести?

Кейт широко улыбнулся.

– Я всё это упаковал в один файл, а потом этот файл стёр. Охранник заглянул в мой компьютер, но ничего в нём не нашёл. А дома я запустил «Undelete». Всё очень просто.